Амон подошел к лежащей на полу девушке, протянул ей руку, помогая встать.

– Когда будем драться?

– Сейчас, - Амон улыбнулся, и ласковые нотки зазвучали в его голосе: - Зачем откладывать? Этот шторм один из нас не переживает, и сдается мне, им будешь ты.

– Какая самонадеянность!
– фыркнул Франсуа и надменно заявил: - Я не знаю таких на земле кто сравняется со мной во владении мечем!

– На Земле - может быть... Но тебе не повезло я из других мест, - ответил через плечо Амон, осматривая тем временем рану на предплечье у девушки. Положил на нее руку. Лёгкое сияние, возникшее на ране, поглотила очередная вспышка молнии. Франсуа не заметил перемен на руке Светланы. Быстро проведя рукой по поцарапанному горлу, Амон моментально исцелил и его. И это действие осталось незамеченным. Засохшая кровь так и осталась на месте.

– Ну же, пойдем, - нетерпеливо сказал француз, не в силах отвести глаза от обнаженной девушки. Обращаясь к ней, добавил: - Можешь не одеваться, я скоро приду к тебе, вот только разделаюсь с твоим приятелем. Но он что-то не спешит. Может, испугался?

– Наслаждайся последними минутами жизни. Ибо от моей руки ты уйдешь в небытие, а душу твою, я оставлю себе. Ты согласился сражаться со мной, и теперь так просто не отделаешься, - проворчал Амон, подводя девушку к кровати.

– Спи, - приказал он ей. Подчиняясь его слову. Светлана тут же погрузилась в глубокий сон. Накинув на неё шкуру пантеры, Амон повернулся к Франсуа.
– Пойдем.

– Слушай, приятель, как мне потом вывести ее из-под гипноза?
– забеспокоился француз. – Знаешь, мне нравится, когда женщина чувствует, что я делаю, а не спит при этом.

– Не беспокойся. Будить её придется не тебе, - усмехнулся Амон и приглашающим жестом указал французу на дверь.

– Нет! Мне все-таки нужно проучить такого самоуверенного типа!
– воскликнул Франсуа, толкая дверь.

Но она оказалась запертой.

– Ты забыл про ключ - ласково напомнил Амон.

Сбитый с толку, Француз нащупал ключ в кармане, вставил его в замок, открыл дверь. Мир за ней встретил шумом и ослепительным блеском.

Гроза разыгралась не на шутку.

Спустившись на нижнюю палубу, Амон и Франсуа вошли в уже знакомый спортзал. Там было достаточно места, для выяснения, кто же все-таки сильней. Два меча висели на стене, Франсуа удивился, увидев их. В свое первое посещение зала, он их там не заметил.

– Прошу, - Амон вежливо указал на стену, оставляя за ним право выбора.

Франсуа невольно залюбовался оружием. Рукоятки сделанные из слоновой кости, с изумительной гравировкой. Клинок подобно зеркалу, отражал все помещение, а острие настолько оточенное, что разрубало на лету волосок. Это было оружие, стоившее жизни мастеру, изготовившего его, точнее, оружейник потратил всю свою жизнь на доведение этих мечей до совершенства. Амон, заметив блеск восторга в глазах француза, сказал:

– Я ценю хорошее оружие, и никогда не предложу противнику пользоваться второсортным.

– Очень любезно с вашей стороны, - усмехнулся Франсуа, помахивая в воздухе мечом, - вы будете убиты оружием, заслуживающим императора.

– Секунду, - остановил его Амон.
– Небольшое условие. Ответь на пару вопросов.

– Все оттягиваешь момент и откладываешь сражение, - недовольно проворчал Франсуа, - Ну давай, задавай.

– Ты добровольно сражаешься со мной? Ты хочешь этого?

– Да! – нетерпеливо дернулся Франсуа,

– В случае моей победы, ты согласен принадлежать мне?

– Если тебе так нужен труп то, пожалуйста, - пожал плечами француз, - Делай с ним что хочешь.

– Отвечай только "да" или “нет”, - сверкнул глазами Амон.

– Да, да, черт тебя побери, - проворчал Франсуа.
– Это все?

– Нет. Последний вопрос, вместе со своим телом ты и душу свою отдаешь мне, в случае моей победы?

– Что за ахинею ты несешь?
– подозрительно спросил Франсуа. Начавший уж было подозревать, уж не спятил ли со страху его противник,

– Только "да" или “нет”, - прорычал Амон, обнажая клык.

– Черт с тобой! Да! Бери что хочешь, только давай драться, я устал от твоей болтовни, - вскричал Франсуа, наступая на соперника.

– Это я и хотел узнать, - улыбнулся Амон и поднял меч навстречу французу.

– Ты так легко даришь мне свою жизнь, скажи, неужели ты не веришь в дьявола?