Шрифт:
Перечитываю слова, которые Кейти утром написала на моей ладони, перед тем как отправиться в парк со Стеллой. Ты храбрый. Повторяю эту мантру про себя. Ты храбрый.
— Я решил поменять специальность, — прочистив горло, говорю я.
Мать резко встает. Одно предложение и она уже ведет себя как в суде. Теперь меня будут распинать.
— Ты не сделаешь этого. Ты не выбросишь на ветер годы обучения.
Отец кладет руку на плечо и вынуждает ее сесть. Он всегда был пассивным "инем" по отношению к ее агрессивному "яню". И вот опять они сидят напротив меня, выступая единым фронтом. Эмоционально далекие друг от друга, но, тем не менее, сплоченные. Некоторые вещи никогда не меняются.
— И какие у тебя планы, Келлер? — прерывает молчание отец.
Мне не хочется видеть разочарование на его лице, но, тем не менее, я поднимаю взгляд и смотрю прямо на него.
— Я хочу стать преподавателем литературы в средней школе.
Мать снова встает и обходит вокруг стола. Цоканье ее каблуков по деревянному полу сравнимо с царапанием ногтями по доске.
— Ради бога, Келлер, как ты собираешься содержать Стеллу на учительскую зарплату?
— Как и все люди. Моя цель — не деньги. Стелла и я справимся.
Она в раздражении отмахивается от меня.
— Это не игра, Келлер. У тебя есть дочь, которую нужно обеспечивать. Я думала, что ты хочешь изучать юриспруденцию...
— Ты хотела, чтобы я это делал, чтобы шел по твоим стопам. Никого никогда не интересовало, чего хочу я.
Она качает головой.
— И так ты собираешься отплатить нам за все, что мы для тебя сделали?
Невероятно.
— А как насчет меня, мама? Мне хочется заниматься тем, что нравится, что мне интересно. Я хочу приходить вечером домой с чувством, что я что-то для кого-то сделал.
Она тычет в меня своим наманикюренным пальцем.
— Ты считаешь, что я ничего ни для кого не делаю, Келлер?
Я никогда не достучусь до этой женщины.
— Господи, это не соревнование, — вздыхаю я. — Твоя работа куда более важная, чем моя или его, — я показываю в направлении отца. Он сидит и молчит. — Речь о том, что делает меня счастливым. Меня. Твоего сына.
— Ты потеряешь свою стипендию, — уверенно говорит мать. Интересно, за сколько ниточек потянула она в прошлом, чтобы я получил ее?
Я стою, даже не мигая. Не стоит показывать им страх. Смотрю на свою ладонь. Ты храбрый.
— Возможно.
Она раздраженно фыркает.
— Возможно? Возможно? Определенно, Келлер.
— Я подам документы на студенческий заем.
У нее вырывается смешок, больше похожий на кашель. Такое ощущение, что заем — это низко для семьи Бэнкс.
— А что насчет Стеллы, Келлер? Ты подумал, как это решение повлияет на ее будущее? — наконец, спрашивает отец.
Я храбрый, храбрый, храбрый.
— Я забираю Стеллу в Грант, и она будет жить со мной. Как только закончатся экзамены...
Мать опирается ладонями о стол и подается вперед.
— Что?! Стелла не покинет этот дом, пока ты не закончишь обучение.
Я копирую ее позу. Теперь мы стоим друг напротив друга, практически касаясь носами.
— Она моя дочь.
— Я не стану платить за переезд Мелани в Грант. — Она думает, что это имеет для меня значение.
— Я поговорю с Мелани и дам ей знать, что после 19 декабря мы не будем больше нуждаться в ее услугах. Я планирую забрать Стеллу и ее вещи после экзаменов; к этому времени Дункан как раз переедет жить к своей девушке.
Теперь она уже просто кипит от гнева.
— Да ты даже не знаешь, как заботиться о ребенке. Видеться с ней на выходных со всем не то же, что двадцать четыре часа в день, семь дней в неделю.
— Я справлюсь.
Мать переводит взгляд на отца и качает головой.
— Ты это слышал? Он справится. — Она отчаянно всплескивает руками. — Просто замечательно. Он справится.
Отец смотрит на меня, и в первый раз за всю жизнь я вижу в его глазах симпатию. На секунду мне кажется, что он встанет на мою сторону. Но он молчит, и моя надежда увядает.
Больше не могу здесь находиться. Чувствую себя в ловушке. Я знаю, что мать посчитает мой уход признанием поражения. Она воспримет его как победу.
Но не в этот раз. Сегодня выиграю я.
Понедельник, 21 ноября
Кейт
Я: Ужин. Столовая. 7:00. Возражения не принимаются.
Клейтон: Так не приглашают, Кэтрин.