— Позволь мне судить об этом, — ответил Бэнан, забрав вино из ее рук. — Почему бы не отложить твои проблемы и не пойти поесть. Я знаю, что ты голодна. Слышу, как урчит твой желудок.

Его улыбка стала шире, когда ее глаза распахнулись в замешательстве.

— Я действительно голодна, — остановившись, она прикусила левый уголок губы ровными белыми зубами. — Но как бы твое предложение ни привлекало меня, мне нужно что-нибудь приготовить.

— Нужно что-нибудь приготовить? — повторил он, не понимая, что она имеет в виду.

Она кивнула и, усмехнувшись, сморщила носик.

— Я знаю, что это звучит глупо. Некоторые люди тренируются, некоторые возятся в саду, но я для снятия стресса готовлю. И сегодня мне это действительно необходимо.

Его приглашение стало сюрпризом даже для него самого, но он понял, что хочет сводить ее на ужин. Ему не понравилось, как внутри него скрутилось разочарование.

— Я всегда готовлю слишком много, — неуверенно произнесла она. — Если ты не против итальянской кухни, почему бы тебе не присоединиться ко мне. Я довольно неплохой повар.

Улыбка Бэнана медленно растянула его губы.

— Я не против, совсем нет.

И он был потрясен тем, насколько искренним было сказанное им.

Джейн вздрогнула, увидев состояние своей квартиры. Она пожалела, что с утра не потратила несколько минут на уборку. На диване была свалена куча белья из прачечной, в которой были и ее трусики.

На краю журнального столика стоял пустой стакан из под молока с прошлой ночи. Проходя мимо, она торопливо схватила его и бросила подушку на груду вещей. Джейн поставила стакан в раковину, радуясь, что хотя бы кухня была чистой.

— Почему бы тебе не открыть бутылку вина, пока я буду переодеваться? — спросила она.

Бэнан кивнул и Джейн, показав ему, где штопор, схватила белье и поспешила в свою маленькую спальню.

Бросив чистую одежду на стул, Джейн опустилась на кровать и задумалась. Что же на нее нашло, когда она предложила приготовить для него? Это было так на нее не похоже, и, хотя она знала, что непременно что-нибудь учудит или скажет какую-нибудь глупость, девушка по-прежнему хотела узнать Бэнана.

Что, опять же, шло вразрез с ее обычной жизнью.

У нее были парни, но ни с одним из них она не чувствовала себя по-настоящему комфортно. Не то чтобы рядом с Бэнаном Джейн чувствовала себя комфортно. Как раз наоборот.

Каждый нерв в ее теле был как натянутая струна, кровь постоянно стучала в ушах, но все же горячее, невероятное притяжение снова и снова подталкивало ее к нему.

Еще более странным казалось то, что нахождение рядом с ним… меняло ее. Хоть она и не могла объяснить, как именно. Она нервничала, но не так, как обычно.

Джейн рассмеялась про себя. Это были не совсем правильные слова, зато правдивые. Рядом с Бэнаном она становилась другим человеком. Кем-то, кто не был уверен, что делать с тем, как ее тело реагирует на него.

Со вздохом, она поднялась и сняла свою желтовато-коричневую рубашку и каблуки, а затем остановилась перед шкафом. Переодеться ли ей в удобные штаны для йоги и свободную футболку, оставляющую открытым одно плечо?

Или она же переодеться в джинсы и черный топ, который стал ее любимым с тех пор, как она его купила?

Джейн выбрала джинсы с топом. Она провела руками вниз по облегающему топу, глядя на себя в зеркале. Быстро пробежав пальцами по волосам, она вышла из комнаты и обнаружила Бэнана, разглядывающим полки с ее семейными фотографиями.

Повернувшись, он с улыбкой протянул ей бокал красного вина, который держал в руках.

— Это твоя мама?

— Да, — ответила она после того, как сделала глоток. — Фото сделано во время летней поездки на побережье. Это была неделя только для девочек.

Темные брови Бэнана приподнялись.

— Неделя для девочек?

Джейн направилась в кухню, вытащила большую кастрюлю и налила в нее воду.

— Я, моя мама и три моих кузины старались совершать такие поездки так часто, как только могли. Мама называла это союзом девчонок.

— Интересно, — проговорил Бэнан, скользнув на барный стул и наблюдая за ней. — Помощь нужна?

— Не-а. Ты болтаешь, а я готовлю.

Джейн поставила воду закипать, потом вытащила чеснок, лук, базилик. Положила доску на стойку, чтобы оказаться лицом к Бэнану, и начала резать.