Фортуна Джона Коксона

Аннотация

Не многие предводители флибустьеров могли похвастаться столь длительной и насыщенной событиями карьерой, как Джон Коксон, однако он оказался недооцененным историками, будучи заслоненным своими более прославленными современниками — Генри Морганом, Бартоломью Шарпом, Жаном де Граммоном, Николасом ван Хоорном и Лаурентом де Граффом. Хотя Коксон не захватил такой грандиозной добычи, как Морган в Панаме или ван Хоорн, Граммон и де Графф в Веракрусе, он в течение почти тридцати лет безнаказанно бороздил воды Вест-Индии то в обличье корсара, то как явный пират, объединив в себе черты классического искателя приключений XVII века. Среди самых известных его авантюр стоит отметить участие в нападениях маркиза де Ментенона на город Маракайбо и остров Маргарита в Венесуэле, налет вместе с капитанами Лагардом и Шарпом на порт Санта-Марта в Колумбии, грабеж города Портобело в Панаме и поход в союзе с индейцами племени куна через Дарьенский перешеек к берегам Тихого океана. В наше время имя этого «рыцаря абордажного топора» носит город Коксен-Хоул — административный центр острова Роатан и департамента Ислас-де-ла-Баия в Гондурасе. Согласно легенде, именно там, на Роатане, старый флибустьер закончил свой жизненный путь.

 

Флибустьер на картине американского художника Говарда Пайла Привыкли руки к топорам Не многие предводители флибустьеров [1] могли похвастаться столь длительной и насыщенной событиями карьерой, как Джон Коксон [2] , однако он оказался недооцененным историками, будучи заслоненным своими более прославленными современниками — Генри Морганом, Франсуа Олоне, Бартоломью Шарпом, Жаном де Граммоном, Николасом ван Хоорном и Лаурентом де Граффом. Хотя Коксон не захватил такой грандиозной добычи, как Морган в Панаме или ван Хоорн, Граммон и де Графф в Веракрусе, он в течении почти тридцати лет безнаказанно бороздил воды Вест-Индии то в обличье корсара, то как явный пират, объединив в себе черты классического европейского искателя приключений XVII века. В наше время его имя носит город Коксен-Хоул — административный центр острова Роатан и департамента Ислас-де-ла-Баия в Гондурасе. Согласно легенде, именно там, на Роатане, старый флибустьер закончил свой жизненный путь. 1 Флибустьеры — пираты Карибского моря, грабившие в XVII веке испанские корабли и прибережные поселения. 2 В некоторых документах XVII века он именуется Джоном Коксеном. Остров Роатан на старинной карте Подобно многим другим капитанам, Коксон происходил из семьи моряков. Предки его, очевидно, проживали в городке Рай, который находится в английском графстве Суссекс. Там в 1588 год, в разгар англо-испанской морской войны, некий Уильям Коксон командовал судном «Уильям». Присоединившись к английскому флоту, он участвовал на нем в сражениях против Непобедимой армады. Из хроник известны также еще два капитана с именем Уильям Коксон: первый «засветился» на Багамских островах как охотник за сокровищами в районе гибели испанских галеонов (около 1658 года), а второй несколько раз появлялся на Ямайке в начале 1670-х годов; он был заготовителем кампешевого дерева [3] на берегах Юкатана и, возможно, приходился Джону родственником. 3 Кампешевое дерево — ценное дерево, произрастающее в Центральной Америке и Вест-Индии. Измельчённая древесина кампешевого дерева является источником ценного красильного вещества — кампеша, или синего сандала. Обстоятельства появления Джона Коксона на Ямайке покрыты завесой тайны. Предполагают, что он начал посещать Порт-Ройял — «пиратскую столицу» острова — где-то с середины 1660-х годов и был членом экипажа какого-то флибустьерского судна. План Порт-Ройяла В конце указанного десятилетия Коксон находился в числе первых ямайских авантюристов, которые занимались рубкой и доходной торговлей кампешевым деревом; это ценное дерево росло на берегах Юкатана и пользовалось высоким спросом на европейских рынках. В первые месяцы 1669 года капитан Коксон получил под свое командование небольшое судно, чтобы идти на нем за кампешевым деревом. В конце января 1670 года он бросил якорь в заливе Кампече [4] , где встретил ямайского флибустьера Томаса Роджерса; последний двумя неделями ранее овладел испанским корсарским судном, вооруженным в Картахене и напавшим на него. По возвращении в Порт-Ройял Коксон и его компаньон Питер Бёрсетт дали показания под присягой губернатору сэру Томасу Модифорду о том, что им было известно о стычке между Роджерсом и испанским корсаром. 30 марта (9 апреля по григорианскому календарю) свидетели сообщили, что «десять недель тому назад» они поднимались на борт приватирского судна [5] капитана Томаса Роджерса, находившегося в заливе Кампече. Роджерс рассказал им, что шестнадцатью днями ранее он «был атакован испанским военным кораблем из Картахены [6] и, защищаясь, взял его на абордаж и захватил». На борту приза флибустьеры обнаружили англичанина Эдварда Брауна; последний на допросе показал под присягой, что, когда он жил с испанцами в Картахене, там «была объявлена война Ямайке посредством битья в барабаны». Показания Коксона и его товарища о нападениях, совершенных испанцами против ямайских моряков, нужны были Модифорду в качестве предлога для санкционирования антииспанских экспедиций, в частности — для выдачи каперского свидетельства «адмиралу» Генри Моргану, совершившему в 1670–1671 годах беспрецедентный поход на Панаму [7] . 4 Южная часть акватории Мексиканского залива. 5 Приватиры — английское название каперов (корсаров). 6 Картахена — портовый город в Новой Гранаде (ныне — в Колумбии). 7 Подробно о Моргане и его панамском походе можно почитать в моей книге «Генри Морган», опубликованной в 2014 году издательством «Молодая гвардия» (серия ЖЗЛ). Карта Карибского моря и Мексиканского залива, 1680 г. Коксон не участвовал в панамской авантюре Моргана, так как летом 1670 года снова отправился к северным и западным берегам Юкатана, намереваясь грузить там кампешевое дерево. Согласно документальным свидетельствам, летом 1671 года около сорока судов с Ямайки и из Новой Англии [8] были заняты в торговле кампешевым деревом. Вдоль берегов Юкатана, от залива Кампече до мыса Каточе [9] , а оттуда — до острова Косумель [10] , возникли лагеря лесорубов, в которых проживало приблизительно две сотни англичан. Хотя они находились вдали от поселений индейцев и испанцев, эти лагеря рассматривались испанцами как потенциальная угроза. В городе Сан-Франсиско-де-Кампече в том же 1671 году губернатор Фернандо Франсиско де Эскобедо приказал снарядить суда некоторых корсаров, среди которых фигурировал бывший ямайский флибустьер голландец Йохан Йеллес де Лекат [11] . Эти корсары ограбили несколько поселков лесозаготовителей и захватили большое количество английских судов. 8 Историческое название территории на северо-востоке США, колонизованной в первой половине XVII века англичанами. 9 Мыс Каточе — самая северная точка полуострова Юкатан. 10 Остров Косумель — остров в Карибском море, у восточного побережья Юкатана. Расположен недалеко от Юкатанского пролива, соединяющего Карибское море с Мексиканским заливом. 11 Англичане называли его Ялласом, или Йеллоузом. Залив Кампече, Юкатан и Гондурасский залив на голландской карте Питера ван дер Аа В первой половине ноября 1672 года, вернувшись с Юкатана в Порт-Ройял, Коксон рассказал о нападениях испанских корсаров на добытчиков кампешевого дерева новому губернатору Ямайки Томасу Линчу. Его показания подтвердили под присягой и другие капитаны — Уильям Коксон, Филипп Осборн, Джон Митчелл, Джеймс Смит и Джеймс Ризби. В течение следующих двух лет Коксон продолжал посещать залив Кампече и Гондурасский залив. Можно не сомневаться, что он занимался там как торговлей кампешевым деревом, так и грабежом испанских судов, опустошая на побережье Юкатана индейские деревни и плантации, принадлежащие испанцам. Кампешевое дерево. Фото с сайта www.lesmir.ru Поскольку с 1672 по 1674 год Англия находилась в состоянии войны с Голландией, ямайский губернатор Линч выдал каперские поручения для охоты на голландские суда в районе Антильских островов. Коксон, видимо, приобрел одну из этих лицензий — скорее для того, чтобы получить статус приватира, чем для действий против голландцев. Когда в 1674 году Франция вступила в войну с Испанией, многие авантюристы воспользовались этим обстоятельством для приобретения французских каперских лицензий. Губернатор острова Тортуга и Берега Сен-Доменг [12] Бертран д’Ожерон, разрешивший каперские походы против испанцев и испытывавший нехватку в людях и кораблях, послал приглашения на Ямайку местным пиратским вожакам, в том числе капитану Коксону. 12 Берег Сен-Доменг — название французской колонии в западной части острова Гаити. Начало флибустьерской эпопеи По примеру некоторых других ямайских капитанов Джон Коксон начал оперировать против испанских и голландских судов под французским флагом. Он был в числе тех английских флибустьеров, которых сэр Генри Морган после своего возвращения на Ямайку в качестве вице-губернатора (в марте 1675 года) приглашал приводить свои призы [13] в Порт-Ройял, как это было раньше, до запрета антииспанских экспедиций. 13 Призами корсары называли трофейные суда. image l:href="#"/> Сэр Генри Морган. Гравюра из книги А. О. Эксквемелина «Пираты Америки» (1678) Надо заметить, что у Коксона оставались личные интересы на Ямайке: с 1674 года ему принадлежал дом в Порт-Ройяле, на Тэмз-стрит, в районе будущего форта Карлайл. Кроме того, судно, которым он командовал, принадлежало ему лишь частично. Другими владельцами были купец из Порт-Ройяла по имени Роджер Пембертон и член Совета Ямайки Роберт Биндлосс — собутыльник и шурин Моргана. У Биндлосса имелась доверенность от д’Ожерона, разрешавшая ему собирать десятину с призов, которые флибустьеры, имевшие каперские свидетельства от губернатора Тортуги, приходили сбывать на Ямайке. Карта острова Ямайка. М. Сеуттеро, 1745 г. В это время предводителем французских флибустьеров на Антиллах был Шарль-Франсуа д’Анжен, маркиз де Ментенон. В мае 1676 года судно Коксона стояло на якоре в районе Альта-Велы, что близ мыса Беата (у южного побережья Эспаньолы, подконтрольного испанцам), в компании с судами Жана Гасконца, Гренезе, Михила Aндреасзоона и еще одного флибустьера, имя которого не установлено. Все пятеро ожидали Mентенона, который должен был возглавить экспедицию против испанских поселений на берегах озера Mаракайбо. Через несколько дней Коксон и его приятели присоединились к Ментенону, после чего корсарская флотилия отправилась к берегам Венесуэлы. 21 июня французы и их союзники напали на форт де-ла-Барра и город Маракайбо. Они застигли жителей врасплох ранним утром, легко захватили поселение, но большой добычи там не обнаружили. Лорд Воан, губернатор Ямайки Отказавшись от дальнейших грабежей в районе озера Маракайбо, Ментенон с некоторыми из своих капитанов вернулся на Эспаньолу, в Пти-Гоав [14] , а Коксон ушел на Ямайку. Там капитан узнал, что, несмотря на его сотрудничество с Биндлоссом, он не сможет избежать преследования со стороны нового губернатора острова лорда Воана — последний пытался бороться против флибустьеров, поощряемых его заместителем Морганом и другими членами оппозиционной группировки. В августе, узнав, что судно Коксона находится в водах Ямайки, лорд Воан предложил королевскую амнистию его людям. 2 (12) августа секретарь Совета Ямайки Питер Бекфорд писал госсекретарю Великобритании сэру Джозефу Уильямсону: «Капитан Коксен [Коксон] находится вблизи острова с французским каперским свидетельством. Милорд [лорд Воан] использовал все возможные средства для его поимки, и объявил прощение всем его людям, если они предадут своего капитана, объявленного пиратом, но они отказались, так что милорд послал людей, чтобы схватить его, однако он тут же бежал прочь». 14 Пти-Гоав после 1675 года стал главным убежищем флибустьеров на острове Эспаньола (Гаити), переняв пальму первенства у острова Тортуга (Тортю). Старинная карта озера Маракайбо и его окрестностей В сентябре 1676 года (или чуть позже) Джон Коксон вновь присоединился к маркизу де Ментенону, который собирал в гавани Пти-Гоава флибустьеров, намереваясь совершить новый набег на испанские владения в Южной Америке. Зная, что вице-адмирал французского флота граф д’Эстре собирался прийти из Европы на Антильские острова с королевской эскадрой, губернатор Тортуги и Берега Сен-Доменг Жак Непвё де Пуансэ просил маркиза дождаться прихода кораблей графа и, объединившись с ними, напасть на какую-нибудь голландскую колонию. Но Ментенона больше интересовал грабеж испанцев, и в октябре или ноябре того же года он ушел с флотилией из 11 или 12 судов к берегам Венесуэлы. Имея под своим командованием от 600 до 800 людей, маркиз высадил десант на острове Маргарита [15] . Там 24 января 1677 года он без труда взял город Асунсьон, который был полностью разорен. Поскольку добыча оказалась мизерной, маркиз вместе с капитанами флибустьеров взял курс на Куману. В марте корсары совершили высадку на берег и овладели городком Нуэва-Валенсия, где, как и на Маргарите, они не нашли особых ценностей. После этого флот Mентенона рассеялся. 15 В книге А. О. Эксквемелина «Пираты Америки» ошибочно сообщается о том, что маркиз де Ментенон захватил остров Тринидад. empty-line/> Карта острова Маргарита, XIX век Покинув маркиза, Коксон вместе с французским капитаном Лагардом, а также англичанами Бартоломью Шарпом, Ричардом Сокинсом и несколькими другими командирами решил атаковать город Санта-Марту в Новой Гранаде. Чтобы усыпить бдительность испанской охраны, пираты 12 июля высадились в селении Конча, захватили там двух индейцев и велели им провести их отряд численностью 300 человек по суше к городу. Ночью они приблизились к Санта-Марте и на рассвете атаковали окраину. Испанский гарнизон, насчитывавший всего 30 солдат, не смог сдержать натиск флибустьеров. В гавань вошли корабли пиратской флотилии. Разделившись на три роты, пираты блокировали главные улицы Санта-Марты и начали ломиться в двери домов. Захваченных в плен горожан они отводили в церковь де-Окандо и в монастырь Сан-Франсиско. План города Санта-Марта, XVII век Среди заложников оказались самые именитые люди города — губернатор провинции Санта-Марта дон Висенте Себастьян Местре, декан Хосе дель Торо и пятидесятитрехлетний епископ Лукас Фернандес-и-Пьедраита. Последний был подвергнут пыткам, так как флибустьеры подозревали, что он прячет в своем доме несметные сокровища. Епископ отдал им освященный перстень. Затем разбойники отвели его в церковь, где осквернили дарохранительницу и разбросали священные сосуды. Когда грабить было уже нечего, флибустьеры потребовали за город выкуп — 45 тыс. талеров [16] , на что епископ ответил, что у жителей нет таких денег. В ночь на 23 июля к Санта-Марте подошла армада де Барловенто — испанская сторожевая флотилия, отправленная из Картахены. На ее борту находилось пять сотен солдат. Генерал-капитан флотилии дон Антонио де Кинтана решил дождаться рассвета, чтобы атаковать неприятеля, но в ту же ночь пираты спешно покинули город, увезя с собой епископа, губернатора, декана и других знатных сеньоров. Около ста разбойников во главе с Коксоном, Шарпом и Харрисом вернулись на Ямайку, в Порт-Ройял. 16 Талер — большая серебряная монета. 1 талер был эквивалентен 1 пиастру («восьмёрику», или песо) и 1 экю. Большой корабль. Гравюра 1684 г. В британском «Календаре государственных бумаг» содержится пересказ письма сэра Томаса Линча от 18 (28) июля 1677 года, в котором имеется краткая информация о флибустьерах, участвовавших в набеге на Санта-Марту: «Пять или шесть французских и английских приватиров недавно пришли на Ямайку после захвата Санта-Марты, один из них — Барнс (Бартоломью Шарп. — В. Г.), а Коксон должен вот-вот прибыть. На борту — губернатор и епископ, и капитану Легарду (Лагарду. — В. Г.) предложили высадить их на берег. Добыча из города не была значительной, денег и ломаного серебра — примерно по 20 фунтов на человека… Губернатор и епископ, чтобы спасти город от сожжения, договорились с ними (флибустьерами. — В. Г.) о выкупе, но вместо пиастров губернатор Картахены отправил 500 человек по суше и три корабля по морю; однако приватиры разбили их и убили около 50 человек первым же залпом, после чего остальные убежали». Резюме второго письма, датированного 23 июля (2 августа) 1677 года, дополняет информацию первого: «Два дня тому назад прибыл Коксон, сдался и доставил на берег епископа и монаха. Его милость (ямайский губернатор лорд Воан. — В. Г.) позаботился о том, чтобы разместить епископа со всеми удобствами… Губернатор Воан хотел добиться свободы для [испанского] губернатора и остальных, но поскольку все они (флибустьеры капитана Лагарда. — В. Г.) оказались пьяны, убедить их сделать что-либо по-честному оказалось невозможным… Захват Санта-Марты был неожиданным и, подобно большинству их предприятий, произошел на рассвете. Французы не приближались к форту до тех пор, пока тот не был захвачен, и они могли уже не опасаться больших пушек; так что всю работу проделали Коксон и находившиеся с ним англичане. Корабли [испанцев], обнаружив французские флаги над крепостью и городом, уплыли. Так завершилась эта великая экспедиция, в которой участвовали лучшие воины Картахены и старый Кинтано, адмирал на море». Флибустьер и пленный испанец. Гравюра из книги А. О. Эксквемелина «Пираты Америки» (Амстердам, 1678) 5 (15) августа того же года Томас Линч писал госсекретарю Англии, что все попытки лорда Воана освободить губернатора Санта-Марты и других пленников, удерживавшихся на борту корабля Лагарда, не увенчались успехом. Француз отказался пойти на уступки и был «чертовски разозлен» тем, что все английские флибустьеры покинули его, сдавшись властям Ямайки. Между тем они были вынуждены так поступить из-за акта Палаты ассамблеи Ямайки, согласно которому «предателем своей нации» объявлялся любой английский подданный, крейсирующий с каперским поручением иностранного государя без специального разрешения на то ямайского губернатора. Парусный корабль XVII века Капитан Лагард покинул Ямайку, так и не освободив удерживаемых на борту его судна испанских пленников. Что касается епископа Лукаса Фернандес-и-Пьедраита, то он был вскоре освобожден и доставлен в Картахену. Сдача властям не помешала Коксону продолжить деятельность джентльмена удачи. В начале следующего года лорд Воан возвратился в Англию, и сэр Генри Морган сменил его в качестве временно исполняющего обязанности губернатора — до прибытия на остров графа Карлайла в июле 1678 года. Коксон (вероятно, под предлогом торговли кампешевым деревом) вернулся в Гондурасский залив летом 1679 года. В сентябре того же года, в компании с Шарпом и другими английскими пиратами и французскими флибустьерами, он ограбил в Гондурасе склады, принадлежавшие королю Испании, и испанское торговое судно, взяв богатую добычу: мешок денег, серебряные слитки, черепашьи панцири, какао, кошениль и пятьсот ящиков индиго (испанский посол дон Педро Ронкильо в сентябре 1680 года доносил Карлу II, что пираты захватили 1000 ящиков индиго). Вернувшись на Ямайку, пираты весьма хитроумно использовали небольшие торговые шлюпы, с помощью которых легально провезли свою добычу через таможню Порт-Ройяла. Губернатор Карлайл и его заместитель Морган, которые нуждались в деньгах и серьезно конфликтовали с Палатой ассамблеи, закрыли глаза на эти «шалости». Правда, они приказал арестовать тех пиратов, которые «забыли» воспользоваться указанной уловкой, но в декабре всех их отпустили, позволив снова идти в Гондурас «за кампешевым деревом». Коксон воспользовался этим разрешением вместе с капитанами Бартоломью Шарпом, Корнелисом Эссексом, Робертом Эллисоном и Томасом Макетом [17] . 17 Некоторые документы именуют его Томасом Маготом. Грабеж Портобело В самом начале января 1680 года все они собрались в Порт-Моранте, что у юго-восточной оконечности Ямайки, замыслив повторить «подвиг» Генри Моргана двенадцатилетней давности и совершить поход против Портобело [18] . Выбрав Коксона генералом [19] , эти пираты 7 (17) января отплыли с попутным ветром в сторону Картахены. В открытом море англичане встретили французскую пиратскую бригантину под командованием Жана Роза [20] . Узнав о планах своих английских коллег, капитан Роз выразил желание присоединиться к ним. 18 Морган ограбил Портобело в 1668 году. 19 Генерал, или генерал-капитан — так в ту эпоху называли военного предводителя экспедиционными частями. 20 Англичане называли его Джоном Рау (John Row). Бригантина XVII века. Реконструкция Вскоре начался шторм, разметавший суда пиратской флотилии в разные стороны. Поскольку на общей сходке местом рандеву заранее был определен остров Фуэрте, лежащий у берегов Новой Гранады (в 90 милях к юго-юго-западу от Картахены), Коксон прибыл туда со своей баркой, бригантиной Роза и шлюпами Эллисона и Mакета. Взяв бригантину и один из шлюпов, он сразу же отправился к островам Сан-Бернардо [21] , где провел три дня, используя это время для захвата «четырех пирог и шести очень хороших больших каноэ». Они нужны были пиратам для высадки десанта в окрестностях Портобело. Объединившись с судном Корнелиса Эссекса и не дождавшись Бартоломью Шарпа, флотилия Коксона взяла курс на остров Пинос, расположенный в архипелаге Сан-Блас (у побережья Панамского перешейка), в 130 милях к востоку от Портобело. Все надеялись, что там «с божьей помощью» удастся найти пропавший корабль Шарпа. 21 Пираты называли их Френдз-Айлендс — Острова Друзей. Командуя более быстроходным парусником, Коксон оторвался от своих компаньонов. Он обогнул Золотой остров (по-испански — Исла-де-Оро, по-английски — Голден-Айленд), где два шлюпа, бригантина Роза и барка Эссекса были вынуждены задержаться из-за сильных встречных ветров, а затем продолжил путь к Пиносу. Повстречав барку еще одного ямайского флибустьера, Эдмунда Кука, Коксон прибыл, наконец, на якорную стоянку у острова Пинос. Там, как и ожидалось, уже стоял на якоре корабль Шарпа. После этого «генерал» флибустьеров отправил барку капитана Кука к Золотому острову, чтобы передать сообщение оставшимся там компаньонам, но из-за противных ветров Кук вынужден был свернуть в залив Дарьен. На следующий день Коксон и сам отправился на барке к Золотому острову, однако сильный встречный ветер отбросил его судно назад. Пришлось пересесть в каноэ и двигаться на веслах. Опасаясь, что испанцы могут обнаружить их суда, Коксон передал всем капитанам приказ пересадить людей в пироги и каноэ, прибыть на Пинос, а оттуда идти к Портобело. Что касается судов флотилии, то они были отведены к Спрингер-Ки — самому западному острову в архипелаге Сан-Блас. «Находясь там, — писал участник похода Уильям Дик, — мы весьма сдружились с туземцами той страны, коих испанцы вытеснили на эту сторону земли (т. е. Панамского перешейка. — В. Г.) с южной стороны; мы обнаружили, что индейцы весьма настроены против испанцев, но не знают, как отомстить им. Узнав о наших планах, они предложили нам высадиться на берег, чтобы показать, где находятся испанские города, полные серебра и золота». Архипелаг Сан-Блас на карте XVIII века Коксон покинул Пинос во главе приблизительно 250 человек. Двигаясь на запад вдоль цепочки островов архипелага Сан-Блас, пираты неожиданно встретили французского корсара Лессона [22] , который кренговал свой корабль на одном из песчаных островков. Его команда насчитывала восемьдесят человек, и он согласился примкнуть к отряду Коксона. 22 Другие варианты его имени — Лассон, Лассонд, Ле Саунд. Флибустьер Бэзил Рингроуз называет его «капитаном Бурнано». Исследователям известен французский флибустьер Жан Бернанос, однако отождествлять Лессона с капитаном Бернаносом пока нет достаточных оснований. Сомнительной является также версия о том, что под именем Лессона мог скрываться голландский флибустьер Михил Андреасзоон, которого французы называли Мишелем Андрессоном (Ландрессоном). В среду 14 февраля 1680 года флибустьеры высадились в старом разрушенном порту примерно в 20 лигах к востоку от Портобело. Вначале они двинулись по каменистой дороге вдоль берега моря, чтобы не быть обнаруженными испанским сторожевым постом, находившимся поблизости на вершине высокого холма. Обойдя его незамеченными, пираты устремились к Портобело. В субботу 17 февраля, примерно в десять часов утра, измученные участники похода вошли в индейскую деревню, лежавшую в трех милях от города. Один из ее жителей с криками «Ладронес!» («Разбойники»!) тут же бросился в город, намереваясь поднять там тревогу. Флибустьеры, голодавшие в течение трех дней, с израненными из-за отсутствия обуви ногами, не смогли его догнать. Тогда Коксон крикнул своим людям: — Эй, парни! Те, кто может бежать, должны достичь города раньше, чем нас обнаружат! Карта бухты и города Портобело Ярмарка в Портобело. Старинный рисунок Индеец достиг Портобело гораздо быстрее — за полчаса до прихода туда джентльменов удачи. Испанцы вначале не поверили тому, о чем он говорил, но вскоре у стен города были замечены пять или шесть незнакомцев, вооруженных ружьями. Со стороны испанцев тут же раздался пушечный выстрел: была поднята тревога. Авангард флибустьеров, находившийся под командованием Эллисона, немедленно ускорил шаг и ворвался в город; вскоре за ним последовал Коксон и остальные. Охваченная паникой, большая часть жителей Портобело во главе с губернатором Хуаном Инфанте бежала под защиту пушек форта Сантьяго-де-ла-Глория — цитадели города. Пираты принялись хватать замешкавшихся горожан, а затем стали хозяевами домов, находившимися вне досягаемости ядер крепости, и ограбили их. Корабли корсаров в бухте Портобело. Гравюра из книги Д. ван дер Стерре, 1691 г. «На следующий день, — сообщает Уильям Дик, — испанцы численностью до двухсот человек предприняли попытку выйти из Глории. Мы встретили их и заставили отступить назад в крепость… Город мы удерживали 2 дня, разграбили в нем всё, что смогли, и погрузили лучшую часть нашей добычи на захваченные нами каноэ». В понедельник 19-го флибустьеры вышли из Портобело двумя отрядами: одни в каноэ — с деньгами и товарами, а другие по суше — с пленниками, за которых надеялись получить выкуп. Испанцы, засевшие в малых фортах, стреляли по отряду, который отправился в лодках, ранив двух или трех пиратов, и потопили одно из каноэ с деньгами и грузом тканей. В тот же день разбойники прибыли на необитаемый островок в группе островов Бастиментос, укрыв на нем пленных и добычу. Форт в Портобело. Фото с сайта www.anywherepanama.com Во вторник 20 февраля Коксон отправил капитана Эллисона на остров Спрингер-Ки, где стояла в укрытии пиратская флотилия. В тот же день около 700 вооруженных испанцев, посланных президентом Панамы, достигли Портобело. Они сразу же бросились по следам флибустьеров и через три дня обнаружили их на упомянутом островке. Завязалась перестрелка. Не желая рисковать людьми, Коксон приказал всем перебраться на другой островок, расположенный вне досягаемости испанских мушкетов. Сюда же подошли шесть пиратских судов, а так же барки капитанов Шарпа и Кука. На следующий день у входа в бухту Портобело была замечена испанская баркалона [23] , которая шла из Картахены с грузом соли и маиса [24] ; ее взяли на абордаж люди Шарпа. Спустя три дня с верхушки грот-мачты одного из кораблей флотилии дозорный заметил добротное испанское судно, направлявшееся в Портобело. На его перехват двинулся шлюп капитана Эллисона. Послышался леденящий душу крик: — На абордаж! Начался бой, который длился приблизительно час. Коксон на своей барке поспешил на помощь Эллисону, и именно он, в конечном счете, захватил вражеское судно, не потеряв при этом ни одного человека. 23 Одномачтовое парусно-гребное судно. 24 Маис — индейское название кукурузы. Портрет Уильяма Дампира. Гравюра неизвестного художника Приз оказался новым 8-пушечным кораблем водоизмещением около 90 тонн, шедшим из Картахены. Он вез древесину, соль и маис, а также четыре тюка шелка и тридцать негров-рабов. На его борту пираты обнаружили письма из Испании; в некоторых из них, по свидетельству Уильяма Дампира, содержались предсказания астрологов о том, что пираты в этот год проникнут в Южное море [25] . 25 Южное море — испанское название Тихого океана. Абордажный бой. Старинная гравюра На призе нашли также кувшин вина, в котором хранилось 500 золотых монет. Поговаривали, что Коксон сохранил золотишко для себя, к неудовольствию некоторых пиратов, обвинивших его в воровстве и нарушении клятвы, данной при заключении шасс-парти [26] перед захватом Портобело. Более вероятно, однако, что Коксон раздал золотые монеты членам своей команды. 26 Шасс-парти — договор между флибустьерами о правилах раздела добычи. По данным Уильяма Дика, после раздела добычи, взятой в Портобело, на каждого флибустьера пришлось по 100 пиастров (испанский посол в Англии дон Педро де Ронкильос в письме от 6 сентября 1680 года отметил, что, по его сведениям, на каждого участника экспедиции пришлось по 30 ф. ст.). В последние дни февраля 1680 года Коксон с испанским призом и своей баркой, а также семь его компаньонов отправились к лагуне Бокас-дель-Торо [27] , где они собирались ловить рыбу, черепах и ламантинов и ремонтировать суда. Там, в проливе Бока-дель-Драго (Пасть Дракона), они застали баркалону флибустьерского капитана Ричарда Сокинса. Последний сообщил им, что их старый приятель Питер Харрис находится поблизости, возле мыса Диего, где ремонтирует свою бригантину. Харрису было отправлено предложение прибыть в Бокас-дель-Торо и присоединиться к флотилии. Тем временем Коксон вооружил свой испанский приз восемью пушками и сжег свою старую барку. Капитан Эссекс тоже оставил свое прогнившее судно, пересев, по всей видимости, на корабль Коксона. 27 Ныне залив Альмиранте у северо-западного побережья Панамы, отгороженный от Карибского моря архипелагом Бокас-дель-Торо. Парусники XVII века Флибустьеры, стоявшие в лагуне Бокас-дель-Торо в марте 1680 года (по данным Бэзила Рингроуза) Кренгование судов в Бокас-дель-Торо заняло большую часть марта. Все это время Коксон и его компаньоны занимались ловлей морских черепах и ламантинов и размышляли о новом совместном предприятии. В конце концов решили идти атаковать другой богатый город на Панамском перешейке — Токамору. Коксон предложил отправиться в Дарьен к индейцам куна , чтобы договориться с ними о совместном походе на упомянутый город. Предложение было одобрено всеми капитанами. Девять судов, имевшие на борту в общей сложности 477 человек, 2 (12) апреля подняли паруса и отправились из лагуны Бокас-дель-Торо к архипелагу Сан-Блас. Старинная карта островов Сан-Блас, 1686 г. Через несколько дней они прибыли к острову Лессон-Ки. Здесь к ним пожаловали индейцы куна, сопровождаемые женами и детьми. Они сообщили Коксону и другим капитанам, что, когда англичане находились в Портобело, восемьдесят испанских солдат напали на индейскую деревню и убили около двадцати человек. Куна захотели присоединиться к пиратам, исполненные решимости жестоко отомстить испанцам. Между тем один из вождей краснокожих, которого звали «капитаном Андреасом», отсоветовал англичанам идти на Токамору из-за сложности пути туда по безлюдной горной местности. Тогда кто-то предложил отправиться в поход на город Панаму, но против этого проекта выступили команды капитанов Лессона и Жана Роза — их страшили тяготы «долгого пути по суше». Золотой остров и побережье Дарьена на карте 1729 г. Покинув Лессона и Роза, которые остались на Лессон-Ки, англичане на семи судах отправились в залив Дарьен, к Золотому острову, куда прибыли в субботу 3 (13) апреля. В глубине укромной бухты они оставили пять барок и шлюпов под защитой корабля Харриса и судна Коксона — двух самых сильных во всей флотилии, после чего собрались на военный совет. Индейцы куна предложили флибустьерам изменить планы и, прежде чем идти на административный центр провинции, совершить набег на Санта-Марию [28] — небольшой, но очень богатый город, стоявший у слияния рек Чукунаке и Туира. Туда испанцы свозили золотой песок, который намывали на соседней реке, чтобы потом под надежной охраной везти его в Панаму. Предложение было одобрено всеми командами. 28 Ныне город Эль-Реаль. Судя по отредактированным запискам Джона Кокса [29] , изданным в Лондоне под названием «Приключения капитана Бартоломью Шарпа и других в Южном море» (1684), флибустьеры позиционировали себя в качестве «солдат удачи… нанятых на службу одним из [самых] богатых вест-индских монархов — императором Дарьена». Тем самым они хотели выставить себя наемниками местного «законного правителя», а не находившимися вне закона пиратами. Титульный лист книги об экспедиции капитана Шарпа в Южные моря (1684) 29 Джон Кокс был штурманом на судне капитана Шарпа. На следующий день, в воскресенье, флибустьеры запасались провиантом, чистили оружие и готовились к предстоящему походу через Дарьенский перешеек. Поскольку капитаны Эллисон и Магот заболели и не могли участвовать в экспедиции, их решили оставить с примерно тридцатью людьми охранять суда флотилии. Поход на Санта-Марию Когда в понедельник утром 5 (15) апреля 1680 года 331 пират высадился на берег, их генералом был не Коксон, а Харрис. По данным Рингроуза, каждый участник похода имел при себе «фузею [30] , пистолет и кортик», а также небольшой запас сухарей; воду же они собирались брать из встречных рек и ручьев. 30 Фузея — дульнозарядное гладкоствольное пехотное ружье (мушкет) с батарейным кремневым замком. Весь экспедиционный отряд был разделен на семь команд. Люди капитана Шарпа — «весьма вялого и ослабленного недавней болезнью» — двинулись в авангарде под красным флагом с белой гроздью и зелёными лентами. Следом продвигались флибустьеры Ричарда Сокинса под красным флагом с жёлтыми полосами. Команда Питера Харриса была разделена на два отряда — оба шли под зелеными флагами. Пятый и шестой отряды под командованием Коксона имели красные флаги, а арьергард под командованием Эдмунда Кука нёс красный флаг с жёлтыми полосами и с изображением руки и сабли. Проводниками им служили несколько индейцев. Флаг Джона Коксона Флибустьер с мушкетом. Фрагмент гравюры 1688 г. Флаг Питера Харриса Флаг Ричарда Сокинса Флаг Эдмунда Кука В первый день отряд двигался по кромке леса, перешел вброд через небольшой лиман, затем углубился в лес и, наконец, вышел на широкую равнину. К трем часам пополудни, когда они отошли от побережья на три лиги, решено было сделать привал. Здесь флибустьеров отыскал отряд дружественных индейцев во главе с «капитаном Антонио», сыном Андреаса. Индейцы снабдили англичан бананами и поддержали их намерение совершить нападение на Санта-Марию. Однако сам Антонио обещал присоединиться к экспедиции позже. Поскольку четыре участника похода совершенно выбились из сил, им позволили вернуться назад, к оставленным у побережья кораблям. Таким образом, численность пиратского отряда сократилась до 327 человек. Во вторник 6 (16) апреля, в четыре часа утра, флибустьеры продолжили путь через перешеек. Перед этим договорились не использовать для охоты огнестрельное оружие, чтобы не выдать продвижение отряда случайным встречным — последние могли оказаться друзьями испанцев и предупредить их об опасности. Карта Дарьенского перешейка и Панамского залива конца XVII века До десяти часов поднимались на высокий холм, надеясь найти там источник воды, но обманулись в своих ожиданиях. Проводники-индейцы успокоили англичан, заявив, что вскоре они выйдут к роднику. Действительно, через два часа источник был найден, и участники похода смогли утолить жажду и отдохнуть. Спустя еще два часа они спустились с холма вниз и вышли на берег «реки Дарьен [31] », пересекавшей одноименный перешеек и впадавшей в Тихий океан. Ниже по течению, по словам Андреаса, находилась Санта-Мария. Продолжив движение, отряд перевалил через другую гору и снова вышел к той же реке. Лагерь разбили на ее южном берегу; заночевать пришлось под проливным дождем. 31 Ныне — река Чукунаке, впадающая близ Санта-Марии в реку Туира. Ранним утром 7 (17) апреля отряд пустился в путь по берегу реки, которая постоянно петляла. Из-за этого флибустьеры примерно через каждые полмили переходили ее вброд: в одних местах вода доходила им до колен, в других — до пояса. Течение было довольно быстрым. В десятом часу сделали первый привал, чтобы подкрепиться и покурить (каждый пират имел при себе табак и курительную трубку). Потом снова шли берегом реки — примерно до трех часов, когда устроили второй привал. По данным Джона Кокса, примерно в пятом часу отряд достиг резиденции «императора», «главного капитана индейцев Дарьена», которого испанцы называли «король Золотая Шапка» [32] . Уильям Дик утверждает, что встреча с «королем» произошла в четверг 8-го. Возможно, двухдневный визит флибустьеров в индейское поселение — 7 и 8 апреля — Дик объединил в один день. Бэзил Рингроуз сообщает, что они достигли индейской деревушки, состоявшей из четырех дворов, «примерно в полдень». Резиденция «короля Золотая Шапка» располагалась в полумиле от них. Касик встретил гостей с семьей и вооруженной стражей. «Его корона была сплетена из небольших белых тростинок, — писал Рингроуз, — и не имела сверху ничего, кроме подкладки из красного шелка. В средней части ее опоясывала тонкая золотая платина шириной более двух дюймов, узорчатая с внешней стороны; она удерживала два или три страусиных пера. 32 Очевидно, под этим прозвищем скрывался Антонио, сын Андреаса. Поверх пластины находился ряд золотых бусин размером крупнее обычных горошин; под ними виднелась красная подкладка короны. В носу торчала большая золотая пластина в виде полумесяца, а в каждом ухе — золотое кольцо диаметром около четырех дюймов, и к каждому из них крепилась такой же ширины тонкая круглая пластина из золота… На нем был тонкий белый хлопковый плащ, едва доходивший до ног, отороченный снизу трехдюймовой бахромой… В руке он держал длинное блестящее копье, острое, как нож. С ним находились три его сына, в белых плащах и с копьями в руках… а также восемь или девять человек, составлявших его свиту или стражу. Его королева носила красное покрывало, стянутое поясом на талии, а другое было наброшено на ее голову и плечи… Она держала на руках маленького ребенка, и за ней шли две дочери, словно на выданье; лица их были покрыты красными полосами и штрихами, а шеи и руки украшали маленькие разноцветные бусины». Вождь индейцев куна со свитой. Гравюра из книги Л. Уофера Индейцы снабдили англичан бананами, кассавой, маисом и прочей снедью, получив взамен ножи, булавки, иглы и иную мелочь, после чего касик вернулся в свой «дворец» (большую хижину). Вечером он снова навестил флибустьеров. «И мужчины и женщины получили большое удовольствие от нашего барабанного боя и развевающихся знамен, — сообщает Дик, — но мушкетные вспышки и поднятый ими грохот напугали их. Дочерям короля весьма понравилось быть в нашей компании — так, что кое-кто из наших людей знаками спрашивали у них, не хотели бы они жить с ними, и они стали их женами». В пятницу 9 (19) апреля отряд двинулся дальше вдоль берега реки. В пути англичанам часто попадались индейские хижины, обитатели которых всегда были готовы снабдить гостей бананами и угостить «кукурузным пивом». В указанный день ничего примечательного не произошло. Зато утром 10-го, когда пираты готовились к продолжению марша, между Коксоном и Харрисом неожиданно вспыхнула ссора. Причины ее неизвестны. Однако, учитывая последующие события, можно предположить, что конфликт был спровоцирован вопросом о верховном командовании экспедицией. Разругавшись с Харрисом, Коксон схватил ружье и выстрелил в него, но промахнулся. Харрис хотел ответить ему тем же, но капитан Шарп встал между ними и уговорил «не делать глупостей». Эта ссора, безусловно, повлияла на последующее решение разделить экспедиционный отряд на две большие группы. В воскресенье, когда Харрис с основным контингентом продолжил движение по суше, команды Коксона, Шарпа и Кука с группой индейцев под предводительством Андреаса погрузились на четырнадцать каноэ. Спуск по реке оказался более опасным и утомительным, чем движение по суше, поскольку каноэ приходилось постоянно перетаскивать то через песчаные банки, то через пороги, то через поваленные испанцами деревья. По словам Дика, несколько каноэ перевернулось, и некоторые пираты потеряли свое оружие, но «индейцы ныряли и достали его на поверхность снова». А когда один из англичан, решив поохотиться, заблудился в лесу, «индейцы были столь любезны, что опять привели его к нам». Индейцы на каноэ. Старинная гравюра Вечером участники экспедиции вытащили все каноэ на берег, после чего соорудили несколько хижин и расположились в них на ночлег. Ночью возле лагеря часовые заметили ягуара, но, чтобы не выдать расположение лагеря испанцам, не стали отгонять его выстрелами из фузей. На следующий день, в понедельник, команда Коксона потеряла из виду главный отряд, двигавшийся по суше. Англичане начали подозревать, что индейцы преднамеренно отделили их от товарищей, чтобы потом истребить в угоду испанцам. Однако их страхи рассеялись во вторник 13 (23) апреля, когда вскоре после полудня все встретились в условленном месте у слияния двух рек, о котором говорили индейцы. «Мы простояли там весь день, желая отдохнуть и привести в порядок наше оружие и снаряжение, чтобы на следующий день продолжить движение», — записал в своем журнале Джон Кокс. В среду 14 (24) апреля объединенный отряд из 327 флибустьеров и 50 индейцев (включая «императора Дарьена») поднялся на заре и погрузился на 68 каноэ, в которых сидело по два индейца-гребца. Если до этого они двигались по воде, используя длинные шесты или палки, то теперь, находясь уже недалеко от цели своего путешествия, индейцы и англичане вооружились веслами и работали ими весьма энергично. После полуночи каноэ пристали к заболоченному берегу примерно в полумиле от Санта-Марии (по данным Кокса — в двух милях). Чтобы не утонуть в болотной грязи, пираты соорудили из весел и веток деревьев простейшие гати. Затем им пришлось прорубать себе дорогу через густые заросли леса, в котором все заночевали. 15 (25) апреля, примерно в шесть утра, флибустьеры были разбужены ружейным выстрелом и барабанным боем, означавшими, что их прибытие в окрестности Санта-Марии не осталось незамеченным. Отряд тут же построился и двинулся к городу. Испанцы укрылись в форте, окруженном палисадом высотой до 12 футов. «Капитан Ричард Сокинс, — сообщает Уильям Дик, — бросился к частоколу, и весь отряд бросился за ним так быстро, как только мог. И стреляли по частоколу, а они [испанцы] стреляли в нас из своих аркебуз, бросали пики и пускали стрелы. У них за частоколом было около 200 человек. Мы убили около 70 человек. Потом мы почти полчаса дрались с ними, капитан Ричард Сокинс ринулся к частоколу с 2 или 3 другими людьми, прорубил 2 или 3 очень крепких частокола и проник внутрь. Они сразу же попросили пощады, которую мы им тут же дали». Испанец над поверженным индейцем. Гравюра из книги А. О. Эксквемелина (1678) Согласно данным Бэзила Рингроуза, испанцы потеряли 26 человек убитыми и 16 — ранеными. Кроме того, после окончания сражения индейцы в отместку за былые обиды отвели в заросли и закололи копьями еще около полусотни испанцев; они наверняка продолжили бы бойню, если бы не вмешательство пиратов, которым удалось спасти от истребления около 260 человек. Уильям Дик сообщает, что у англичан во время штурма частокола ранения получили два человека: капитану Сокинсу стрела угодила в голову, а другой флибустьер был ранен в руку. К счастью, раны оказались не смертельными, и оба вскоре вернулись в строй. От пленных англичане узнали, что комендант города сбежал на каноэ вместе с двумя женщинами и двумя неграми-рабами; кроме того, предупрежденный заранее о присутствии пиратов на перешейке, отряд испанцев из двухсот человек успел уплыть в сторону Панамы на двух барках с четырьмя сундуками золотого песка. Добыча, взятая в Санта-Марии, оказалась весьма скромной: немного церковного серебра и золотого песка, вино, бренди, свинина и маис. Разочарованный результатами похода, капитан Коксон сообщил о своем намерении вернуться на карибское побережье. Наверняка за ним последовали бы и другие, после чего сторонники продолжения похода к побережью Тихого океана могли остаться в меньшинстве. Чтобы удержать Коксона, Харрис и Сокинс предложили ему стать главнокомандующим. В пятницу, в день избрания Коксона «генералом», церковное серебро и несколько пленных были отправлены на карибское побережье под охраной дюжины флибустьеров. Их повели через леса несколько индейцев-проводников. Кроме того, для поимки сбежавшего коменданта Санта-Марии Коксон отправил еще десяток пиратов под командованием капитана Сокинса — они пустились на каноэ вниз по реке. Панамский перешеек на карте конца XVII века В субботу 17 (27) апреля Коксон велел сжечь форт, церковь и все дома в городе. Это было сделано по просьбе верховного вождя индейцев. Хотя после этого, отмечает Рингроуз, большинство индейцев предпочло вернуться домой, «сам король, капитан Aндреас, капитан Антонио, сын короля, которого испанцы называли Бонете-де-Оро, или король Золотая Шапка, а также его родственник» решили остаться с пиратами и идти на Панаму. Главным проводником экспедиционного отряда Коксон выбрал испанского офицера, которого он спас от мести индейцев. Ранее этот испанец похитил старшую дочь Золотой Шапки и жил с ней и родившимся от этого сожительства ребенком в Санта-Марии. Чтобы флибустьеры не выдали его «дикарям», испанец обещал привести их в Панаму, прямо к дому президента королевской аудиенсии [33] . 33 Ключевое звено административной и судебной системы в испанских колониях. Аудиенсия обладала широким кругом полномочий и создавалась как в столицах вице-королевств, так и в административных центрах генерал-капитанств и губернаторств. Вместе с территорией, подпадавшей под ее юрисдикцию, аудиенсия образовывала самостоятельную единицу, совпадавшую с тем или иным генерал-капитанством. Покончив с делами в Санта-Марии, три сотни флибустьеров погрузились на 35 каноэ и одну пирогу и двинулись по реке вслед за капитаном Сокинсом. Они обнаружили его около полуночи немного выше по течению. Из-за проливных дождей река вышла из берегов, и бурный поток опрокинул несколько каноэ. Еще одно каноэ, в котором находился Бэзил Рингроуз, отстало от основного отряда и потом долго блуждало среди островков и мелей недалеко от устья реки, тщетно пытаясь отыскать своих товарищей. Индейские пироги В воскресенье 18 (28) апреля, незадолго до полудня, большая часть флотилии достигла устья реки Туира, впадавшей в залив Сан-Мигель (его второе название — Бальона). Этот залив был частью Великого Южного моря, как некогда назвал Тихий океан его испанский первооткрыватель конкистадор Васко Нуньес де Бальбоа [34] . Кровавый бой в Панамском заливе 34 Он назвал океан Южным морем, поскольку открытое им безбрежное водное пространство лежало к югу от Панамского перешейка. В понедельник 19 (29) апреля отряд Коксона вышел на каноэ в море и достиг узкого залива с песчаным дном. Здесь, на одном из островков, решено было соорудить хижину и переждать разразившийся шторм. На следующий день, 20-го числа, погода выдалась чудесной, и флибустьеры двинулись вдоль побережья к необитаемому скалистому острову, на котором высадились примерно в два часа пополудни; здесь нашли источник пресной воды. Затем, обнаружив каноэ с потерявшимися Бэзилом Рингроузом и его товарищами, направились к соседнему острову Плантайнес (Банановый остров). На его берегу захватили двух негров — их прислали из Панамы, чтобы рубить строительный лес и заготавливать провизию. «Ночью, когда мы стояли там, — сообщает Уильям Дик, — мы увидели на другой стороне острова барку. Мы снарядили 2 каноэ… и захватили ее. Она произвела в нашу сторону 2 или 3 выстрела из ручного оружия, но не причинила нам никакого вреда». Залив Бальона на карте Б. Рингроуза На трофейную барку пересели капитаны Шарп и Кук со 137 людьми — в основном из малых каноэ. В среду 21 апреля (1 мая по григорианскому календарю), во второй половине дня, несколько каноэ под командованием Коксона, Харриса и Сокинса, а также барка Шарпа погнались за другой испанской баркой. В ходе преследования судно капитана Шарпа отбилось от флотилии и ушло к Жемчужным островам. Вечером каноэ капитана Харриса догнало упомянутую выше барку и взяло ее на абордаж. «Она имела на борту около 20 вооруженных людей, — сообщает Уильям Дик. — Они [испанцы] сражались примерно четверть часа, ранив одного из наших людей». На захваченную барку пересел отряд из тридцати флибустьеров. После этого флотилия взяла курс на остров Чепильо, возле которого было назначено рандеву. На следующее утро, 22-го, отряды Коксона, Харриса и Сокинса наткнулись на вооруженную испанскую баркалону. На этот раз Коксон оказался первым, кто настиг неприятеля. Произошел обмен выстрелами: один из людей Коксона, некто Булл, был убит, двое других ранены [35] . Пользуясь попутным ветром, испанцы оторвались от преследователей и на всех парусах устремились к Панаме. 35 По данным Джона Кокса, ранено было пять человек. Кроме того, он утверждает, что стычка с баркалоной произошла не 22-го, а 21 апреля. При этом Кокс ничего не сообщает о захвате испанской барки капитаном Харрисом. Если учесть, что судно Шарпа, на котором находился Кокс, отбилось от основной флотилии, его информацию по данному эпизоду нельзя считать надежной. Во второй половине дня все каноэ прибыли к острову Чепильо, где им удалось захватить пирогу, четырнадцать негров и мулатов, а также найти большой запас бананов, пресную воду и «две жирные свиньи». Опасаясь, что команда сбежавшей баркалоны может поднять в Панаме тревогу, флибустьеры решили не задерживаться на острове и идти к гавани Панамы, чтобы овладеть всеми стоявшими в ней испанскими судами. Но, уже находясь в море, Коксон и другие капитаны договорились, что оставшихся на Чепильо негров и мулатов следует отдать на растерзание индейцам куна. Последние тут же вернулись на берег, но смогли найти в лесу и убить лишь одного из разыскиваемых чернокожих. Большая испанская пирога. Гравюра XVII века Всю ночь пираты гребли под проливным дождем, пока перед самым рассветом, в пятницу 23 апреля [36] , не вышли на траверз панамского порта. Здесь их ожидала неприятная новость. Предупрежденный о появлении в Панамском заливе флибустьеров, президент аудиенсии дон Антонио Меркадо приказал вооружить небольшую флотилию — армадилью — в составе 5 кораблей и 3 барок; они стали на якорь у острова Перико. Армадильей командовал генерал Хасинто де Бараона, находившийся на борту флагманского корабля с командой из 86 басков; капитан Франсиско де Перальта [37] командовал вторым кораблем с экипажем из 77 свободных негров; наконец, третий корабль находился под командованием капитана Диего де Карвахаля с 65 мулатами и метисами. Коксон мог противопоставить им только пять каноэ, которыми командовали он сам и капитаны Харрис, Сокинс и Спрингер [38] . 36 Это был день св. Георга, покровителя Англии. 37 По данным Рингроуза, капитан Перальта был командиром того самого галеона, который в январе 1671 года увез сокровища из Панамы, когда город был атакован отрядом Генри Моргана. 38 Французский флибустьер Жан Спрингер, которого англичане называли Джоном Приниром, мог быть младшим командиром. О его участии в экспедиции Коксона сообщает лишь один из ее участников — Бэзил Рингроуз. Пиратская карта Панамского залива. Конец XVII века Бэзил Рингроуз оставил нам подробное описание морского сражения, которое разыгралось в тот день в Панамском заливе. «Едва увидев нас, — сообщает он, — они тут же снялись с якоря и подняли паруса, двинувшись прямо навстречу нам… Две наши пироги были тяжелыми и не могли идти на гребле так быстро, как мы, находившиеся в каноэ, и, соответственно, мы ушли от них далеко вперед. На наших пяти каноэ (ибо столько мы имели теперь в компании) было лишь тридцать шесть человек, очень плохо подготовленных к сражению, поскольку все устали от долгой гребли и были в меньшем количестве, чем враг, шедший на нас. Они плыли в нашу сторону с попутным ветром, так что мы боялись, как бы они не налетели на нас. Поэтому мы гребли прямо в глаз ветру , как говорят моряки, и приближались к ним с наветренной стороны. Пока мы это делали, наши меньшие пироги, в которых находилось тридцать два или больше людей из нашей компании, догнали нас. Так что у нас было всего шестьдесят восемь человек, принявших в тот день участие в сражении… На судне, которое среди тех трех небольших военных кораблей являлось адмиральским, находилось восемьдесят шесть басков, имевших репутацию наилучших моряков и наилучших солдат среди испанцев. Они все были вольнонаемными, которые специально пошли показать свою храбрость под командованием дона Хасинто де Барагоны, верховного адмирала на этих морях. На втором находилось семьдесят семь негров, которыми командовал один старый и крепкий испанец, уроженец Андалусии, что в Испании, по имени дон Франсиско де Перальта. На третьем и последнем находилось шестьдесят пять метисов, или мулатов… возглавляемых доном Диего де Карвахалем. Так что всего у них было двести двадцать восемь человек. У командиров были строгие приказы, и они решили не давать пощады никому из пиратов и буканиров [39] . Но такие кровожадные приказы редко исполняются или не исполняются никогда. 39 Буканиры (buccaneers) — английский термин, применявшийся по отношению к флибустьерам. Происходит от французского термина буканьер (boucanier), которым называли вольных охотников на островах Французской Вест-Индии. Испанский план города Панама. Конец XVII века Каноэ капитана Сокинса и то, в котором был я, находились значительно дальше в подветренную сторону от остальных. Так что корабль дона Диего де Карвахаля прошел между нами двумя и стрелял сначала в наветренную сторону, где был я, а потом в подветренную сторону — во второе каноэ, ранив бортовыми залпами четырех людей в том каноэ и одного — в моем; однако он так дорого заплатил за этот проход между нами, что не смог быстро развернуться и проделать тот же путь. Ибо мы убили первым же залпом из ружей несколько человек у него на борту. Затем мы тоже повернули в наветренную сторону, как и прочие до нас. В это время адмиральское судно армадильи , или малой флотилии, неожиданно сблизилось с нами, почти не оставив нам времени на перезарядку и намереваясь пройти через наши ряды с… меньшим ущербом, чем первый из их кораблей. Но когда это случилось, ему пришлось более туго, так как мы оказались столь удачливыми, что убили человека у руля, в результате чего их корабль рыскнул к ветру, и его паруса „упали на спину“, как обычно говорят моряки. Это дало нам возможность собраться всем у него за кормой и перебить ему выстрелами шкоты и брасы. В это время третье судно, на котором находился капитан Перальта, поспешило на помощь своему генералу. Вследствие этого капитан Сокинс, который покинул свое каноэ и перешел на пирогу, оставил адмиральское судно нашим четырем каноэ (ибо его собственное было полностью выведено из строя) и сблизился с упомянутым Перальтой. Между ним и капитаном Сокинсом завязался весьма жаркий бой, или сражение, когда они стояли борт к борту и оба несли друг другу смерть с такой поспешностью, с какой успевали перезаряжать свое оружие. Пока мы были заняты этим делом, первый корабль развернулся и пошел на выручку адмиральскому. Но мы заметили это и, предвидя, с какими трудностями мы столкнемся, если будем выбиты из-под кормы адмиральского судна, решили нарушить его планы. Поэтому два наших каноэ, а именно — капитана Спрингера и мое, двинулись ему навстречу. Он направился прямо к адмиралу, который стоял на квартердеке и махал ему платком, чтобы он все так и делал. Однако мы так основательно занялись им на полдороге, что если бы он не свернул и не убежал от нас, мы, несомненно, взяли бы его на абордаж. Мы убили столь многих из них, что в итоге на этом судне осталось очень мало живых или не получивших ранения людей, способных отвести его в сторону. Воспользовавшись тем, что налетел свежий ветер, они ушли от нас прочь и тем самым спасли свои жизни. Когда судно, спешившее на помощь адмиралу, убежало таким вот образом, мы снова вернулись к адмиральскому судну и все вместе издали громкий крик, на который откликнулись наши люди в пироге, хотя они и находились на некотором расстоянии от нас. В это время мы так близко подошли к корме адмиральского судна, что смогли заклинить его руль; и вместе с тем убили адмирала и главного пилота [40] его корабля, так что они оказались почти полностью неуправляемыми и обескураженными случившимся, видя, какую кровавую бойню мы устроили им нашей стрельбой. В итоге, когда две трети их людей было убито, а многие другие ранены, они стали просить пощады, которая уже несколько раз предлагалась им, но решительно ими отвергалась до этого момента. Капитан Коксон поднялся на борт адмиральского судна и взял с собой капитана Харриса, у которого были прострелены обе ноги, когда он смело пошел на риск возле борта корабля. Как только это судно было взято, мы разместили на его борту всех прочих наших раненых и немедленно снарядили два каноэ, чтобы идти на помощь капитану Сокинсу, которого Перальта уже три раза отбивал от борта своего корабля, организовав весьма мужественную защиту. И действительно, следует отдать должное нашим врагам: никто во всем мире не вел себя так храбро, как эти испанцы. 40 Пилотами в испанском флоте называли кормчих, или штурманов. Корабли на рейде Панамы. Гравюра XVII века Итак, подойдя к борту корабля Перальты, мы произвели по нему залп из ружей и надеялись получить от него ответный удар, но неожиданно мы увидели, как его люди были подброшены вверх взрывом, который произошел позади мачты; некоторые из них упали на палубу, другие — в море. Это несчастье не было осознано их храбрым капитаном Перальтой, пока он не свалился за борт, и, разозленные нашими выстрелами, некоторые из них снова забрались на корабль, хотя он весьма обгорел с обеих сторон. Но поскольку беда редко приходит одна, случилось так, что пока он организовывал этих людей для защиты корабля и возобновления боя, загорелся другой бочонок с порохом и взорвал несколько человек на баке. Посреди этого дыма и под его прикрытием капитан Сокинс взял их на абордаж и захватил этот корабль. Когда они были захвачены, я прибыл на борт судна капитана Перальты посмотреть, в каком состоянии они находились; столь жалкой картины я не видел за всю мою жизнь, ибо там не оказалось никого, кто не был бы либо убит, либо серьезно ранен, либо ужасно обожжен порохом до такой степени, что их черная кожа в различных местах превратилась в белую; порох оторвал ее от мяса и костей. Сострадая их несчастью, я отправился затем на борт адмиральского судна, чтобы таким же образом осмотреть состояние и корабля, и людей. Здесь я увидел то, что меня весьма удивило, и едва ли поверил бы кому-то другому, кроме наших, видевших это воочию. На борту этого корабля было найдено лишь двадцать пять живых людей, тогда как перед боем их насчитывалось восемьдесят шесть… Так что шестьдесят один человек, без столь малого числа, был уничтожен в сражении. Но, более того, из этих двадцати пяти человек лишь восемь могли еще держать оружие, все прочие были серьезно ранены и из-за своих ран были совершенно неспособны оказать какое-либо сопротивление или защитить себя. Их кровь стекала на палубу целыми потоками, и на корабле почти не осталось мест, свободных от крови». Овладев указанными двумя судами армадильи, Ричард Сокинс спросил у пленных, сколько людей могло находиться на борту самого большого корабля, стоявшего в гавани острова Перико, а также на других, имевших меньшие размеры. В ответ капитан Перальта стал отговаривать его от нападения на них, уверяя, что на большом судне находится 350 человек, и что остальные парусники тоже хорошо подготовлены к защите. Но в это время один из испанцев, лежавший при смерти на палубе, опроверг его, заявив, что на борту тех кораблей вообще нет людей, ибо всех их забрали оттуда для усиления команд армадильи. «Мы поверили этому сообщению, ибо оно исходило от умирающего, — пишет Рингроуз. — Взяв курс на остров, мы поднялись к ним на борт и не обнаружили там, как он и говорил, ни одного человека. Самый большой их этих кораблей, называвшийся „Ла Сантисима Тринидад“, или „Блессинг Тринити“, они подожгли, сделав в нем пробоину и сорвав фок, но мы быстро загасили огонь и остановили течь. Когда это было сделано, мы перенесли наших раненых на его борт и, таким образом, превратили его на время в наш госпиталь. Осмотрев наши собственные потери и повреждения, мы обнаружили, что во время сражения было убито восемнадцать наших людей, а двадцать два было ранено [41] . Три капитана, против которых мы сражались, считались у испанцев самыми храбрыми на всех Южных морях… Когда третий корабль уклонился от боя, он встретился с двумя другими, выделенными им в помощь, но столь мало их вдохновил, что они повернули назад и не осмелились сразиться с нами. Мы начали бой примерно через полчаса после восхода солнца и завершили сражение к полудню, полностью одолев их. Капитан Перальта, когда он был нашим пленником, часто восхищался нашим мужеством и говорил: „Несомненно, вы, англичане — самые храбрые люди на всем свете, которые всегда ведут борьбу открыто, тогда как все другие нации изобретают всевозможные способы, чтобы оградить себя, и сражаются, максимально защищая себя“. И, тем не менее, мы убили больше наших врагов, чем они нас. 41 По данным Кокса, потери флибустьеров составили 11 человек убитыми и 34 — тяжело ранеными. Через два дня после сражения мы похоронили капитана Питера Харриса, бравого и крепкого солдата, храброго англичанина, рожденного в графстве Кент, смерть которого нас весьма сильно опечалила. Он умер от ран, полученных в бою, и, кроме него, умер лишь еще один человек; прочие наши раненые выздоровели». У острова Перико флибустьеры без боя овладели стоявшими там пятью судами. Самый большой из призов, галеон «Ла Сантисима Тринидад», имел в трюмах вино, шкуры и мыло, второй был наполовину нагружен железом, третий — сахаром, четвертый — мукой, а пятый оказался без груза. Флибустьеры оставили себе три судна, предав огню два других; сожжены были и два захваченных ранее вооруженных корабля. Галеон XVII века Там же, у острова Перико, состоялся общий совет братства. Некоторые разбойники стали открыто обвинять Джона Коксона в том, что ему не хватило мужества во время боя против испанских судов. Настоящим героем дня оказался капитан Сокинс, по сравнению с которым «генерал» выглядел более чем скромно. Упреки были сделаны, очевидно, после того, как пираты опустошили несколько бочонков вина, дабы отпраздновать свою победу. По информации губернатора Ямайки графа Карлайла, разрыв между Коксоном и другими произошел вследствие пьяной ссоры. Как бы там ни было, отряд раскололся. В воскресенье 25 апреля Коксон с полусотней сторонников, индейским «королем, капитаном Антонио», «доном Андеасом» и их воинами отправился на пироге и небольшом трофейном паруснике в залив Сан-Мигель, к устью реки Туира. Опальный главнокомандующий решил пересечь Дарьенский перешеек в обратном направлении и вернуться в Карибское море. Те флибустьеры, которые остались в Панамском заливе, избрали своим предводителем Ричарда Сокинса и продолжили крейсерство в бассейне Тихого океана. От Панамского перешейка до Флориды По возвращению на Золотой остров Коксон и его люди отыскали там людей капитанов Эллисона и Макета, присматривавших за кораблями. Коксон тут же сел на 80-тонный испанский приз и с 55 сообщниками взял курс на Ямайку, где его встретили не очень приветливо. Вначале, близ мыса Негрил [42] , Коксон наткнулся на военный фрегат «Хантер», который увозил губернатора острова графа Карлайла в Англию. Узнав, что это тот самый разбойник, ордер на арест которого он выдал незадолго до своего отплытия, граф приказал капитану «Хантера» Джосайе Тозиру задержать его. Однако Коксон держал ухо востро. Догадавшись, куда дует ветер, он на всех парусах бросился в открытое море. Королевским морякам, преследовавшим его в течение суток, пришлось довольствоваться захватом лишь двух небольших шлюпов, команды которых успели заблаговременно перебраться на корабль вожака. 42 Западная оконечность Ямайки. 11 июля 1680 года сэр Генри Морган, исполнявший обязанности губернатора Ямайки, продлил ордер своего предшественника на арест Джона Коксона и тех капитанов, которые участвовали в захвате Портобело. Пять дней спустя он приказал опубликовать прокламацию, запрещавшую жителям Ямайки общаться с людьми вне закона. Но у Коксона оказалось много влиятельных друзей в Порт-Ройяле, включая часть членов Совета Ямайки во главе с Робертом Биндлоссом. Они предложили внести залог в 2 тыс. ф. ст., чтобы Коксону позволили вернуться на Ямайку. Кроме того, они гарантировали, что их друг-пират не будет больше шататься по морям с каперским поручением от какого-либо иностранного государя. Разделяя эту точку зрения, Морган все же был осторожен и написал в Англию своему патрону Карлайлу, испрашивая его разрешения принять предложение о залоге. Запрос Моргана, однако, остался без ответа. Карта косы Палисадос и гавани Порт-Ройяла Получив от ворот поворот, Коксон не мог вернуться на Ямайку в течение двух лет. До конца 1680 года он крейсировал у берегов Панамского перешейка, потом поднялся «по реке Дарьен» (Чукунаке), чтобы ограбить небольшие испанские поселения. Эта экспедиция не принесла большой добычи, так как в джунглях было очень мало испанцев и много враждебных индейцев — так называемых индиос бравос . Вероятно, на обратном пути он присоединился (самое позднее, в апреле 1681 года) к нескольким другим пиратам, которые договорились о рандеву на островах архипелага Сан-Блас. Коксон взял тогда под свое командование 10-пушечный корабль с экипажем из ста головорезов. В компании с ним находились его соотечественники, а также французские капитаны и голландский пират Ян Виллемс по кличке Янки. Флибустьеры, собравшиеся у острова Спрингер-Ки в июне 1681 года (по данным Уильяма Дампира) Эти капитаны приняли к себе на борт около сорока бывших товарищей Коксона, которые покинули отряд капитана Шарпа в Южном море и вернулись через Дарьенский перешеек на карибское побережье [43] . В их числе был «ученый пират» Уильям Дампир, записавшийся в команду французского капитана Жана Тристана. «Все командиры, — сообщает он, — находились на борту судна капитана Райта, когда мы прибыли в расположение флотилии; и дотошно выпытывали у пленных [испанцев], желая знать правду о том, что им было известно о нас. Но едва они узнали о нашем прибытии, они сразу же поднялись на борт судна капитана Tристана, преисполненные радости за нас; ибо капитан Коксон и многие другие оставили нас в Южных морях примерно 12 месяцев тому назад и были в полном неведении относительно того, что случилось с нами с тех пор. Они спрашивали нас, что мы там делали, как жили, как далеко забрались и какие открытия мы сделали в тех морях. После того как мы ответили на эти общие вопросы, последовали более частные — нас расспрашивали о нашем переходе из Южных морей через эту страну. Мы рассказали все, как было…» 43 Отряд, покинувший Шарпа, возглавлял Джон Кук. Целую неделю флибустьеры гадали, куда им отправиться за добычей. В конце концов, решили совершить поход на Картаго — главный город провинции Коста-Рика. Парусники в шторм. Картина Яна Якобса ван дер Крооса Оставив архипелаг Сан-Блас в июне 1681 года, пиратские суда почти тотчас попали в шторм и были рассеяны в разные стороны. Не сумев добраться до места встречи на острове Сан-Андрес, Коксон в компании с капитанами Пейном, Уильямсом, Тристаном и Янки отправился к берегам Коста-Рики. Возможно, некоторые из этих капитанов совершили высадку в гавани Матина и ограбили на берегу несколько плантаций. О Коксоне достоверно известно лишь то, что он кренговал свой корабль в лагуне Бокас-дель-Торо; в то же время Пейн, Тристан и Уильямс вынуждены были покинуть окрестные места из-за присутствия там армады де Барловенто — сторожевой флотилии, присланной из Картахены. От берегов Коста-Рики Коксон пошел на север, в кубинские воды. Обогнув мыс Сан-Антонио, он до конца года крейсировал во Флоридском проливе и между Багамскими островами. На острове Нью-Провиденс губернатор и генерал-капитан Роберт Кларк выдал ему каперское свидетельство против испанцев Кубы и Флориды, желая отомстить им за захват двух багамских судов и грабеж судна из Каролины [44] . Старинная карта Кубы и Багамских островов 44 Лорды-собственники Каролины владели также Багамскими островами. Имея это поручение, Коксон объединился с голландским капитаном Лаурентом де Граффом и тремя английскими и французскими пиратами. В конце 1681 и в начале 1682 года они крейсировали среди островков Флориды и ограбили в этом районе семь испанских судов. Одним из их последних призов был корабль «Нуэстра Сеньора де Канделария», шедший из Сан-Аугустина [45] в Веракрус; он был захвачен 13 февраля 1682 года у островка Mатакумбе. В следующем месяце Коксон мог принять участие в нападении на Сан-Маркос-Апалаче, которое осуществили, по крайней мере, двое из упомянутых капитанов. Возможно так же, что несколькими неделями позже он принял участие во втором нападении на Сан-Маркос. 45 Ныне — город Сент-Огастин (штат Флорида). Старинная карта Багамских островов и побережья Флориды На английской службе 24 мая 1682 года из Англии в Порт-Ройял прибыл сэр Томас Линч, вторично назначенный губернатором Ямайки. Несколькими днями позже, получив при посредничестве своих друзей заверение губернатора, что против него не будет возбуждено уголовное дело, Джон Коксон привел свое судно в гавань Порт-Ройяла. Он отдал свою багамскую каперскую грамоту Линчу, который тотчас отменил ее и передал дело в лондонский Комитет по торговле и плантациям [46] . Хотя и рассерженный на Коксона за то, что тот взял эту каперскую лицензию, губернатор все же защитил капитана от тех обвинений, которые выдвинул против него губернатор Багамских островов. Рассказывая о поведении Коксона, губернатор Кларк в письме от 6 (16) июля писал губернатору Ямайки: 46 3 (13) августа того же года каперское поручение губернатора Кларка капитану Коксону было зачитано в министерстве торговли и плантаций, и тогда же лорд Крейвен, один из лордов-собственников Багамских островов, сообщил присутствующим о решении арестовать Кларка. «Капитан Джон Коксон, отказавшись исполнить поручение по захвату Сан-Аугустина во Флориде, ушел отсюда, игнорируя любые приказы и вопреки закону и обычаю, забрав некоторых лиц, которые задолжали жителям [Багамских островов]. Все, что он творил, высаживаясь на берег и грабя испанские территории, было сделано им на свой страх и риск. Я решил проинформировать Вас об этом, когда узнал, что он находится в данный момент на Ямайке». Вскоре, получив из Лондона строгие приказы, запрещающие английским подданным добывать кампешевое дерево на испанской территории, Линч поручил Коксону и двум другим капитанам вернуть на Ямайку тех, кто занимался этим промыслом в Гондурасе. По пути в Гондурасский залив, в октябре 1682 года, Коксон столкнулся с мятежом своих людей, которые составили заговор, чтобы захватить судно и вернуться на пиратскую стезю. Но он оказал им отчаянное сопротивление, собственноручно убив одного или двух мятежников и вынудив десяток других покинуть борт судна. В Порт-Ройял он вернулся в начале ноября с тремя бунтовщиками, закованными в цепи. Эти люди были признаны виновными в мятеже, и одного из них повесили «сушиться на солнышке» по приказу губернатора Линча. Довольный поведением Коксона в ходе этого дела, Линч выдал ему второй мандат. Вначале экс-флибустьеру приказали отвести на Кубу испанское судно с партией рабов и там дождаться платы за них. Затем он должен был начать охоту за пиратами, нарушавшими торговлю колонии с испанцами, особенно за судном «Ла Тромпёз» (им командовал тогда Гренезе — старый компаньон Коксона). Кроме того, Линч поручил Коксону убедить голландского пирата Яна Виллемса по кличке Янки присоединиться к англичанам, чтобы вместе попытаться захватить «Ла Тромпёз». За выполнение этой миссии он обещал им вознаграждение в 200 ф. ст. В конце декабря, выполняя первую часть своей миссии, Коксон покинул Порт-Ройял и пошел к берегам Кубы. Увы, ему не удалось привлечь на свою сторону Янки и переманить его на английскую службу. Поиски корабля «Ла Тромпёз» тоже закончились безрезультатно. 10 марта 1683 года Коксон встретил в водах Ямайки корсарский корабль «Сент-Николас», направлявшийся из Пти-Гоава. Его командир, голландец Николас Корнелисзоон ван Хоорн, получил каперское поручение от французского губернатора Тортуги и Берега Сен-Доменг для охраны берегов Эспаньолы и охоты за пиратами. Ван Хоорн и его лейтенант Жан де Граммон доверительно сообщили англичанину, что хотят собрать в Гондурасском заливе всех флибустьеров Антильских островов и совершить набег на мексиканский порт Веракрус; при этом они пригласили его присоединиться к ним. Коксон отклонил их предложение, сославшись на недомогание, и вернулся в Порт-Ройял, где тут же сообщил губернатору о намерении флибустьеров напасть на Веракрус. Порт-Ройял на старинной карте Какое-то время Линч был вполне доволен поведением Коксона, но уже к концу года губернатор «совершенно разочаровался в нем». Действительно, возможно, из-за досады, вызванной фантастическим успехом экспедиции Ван Хоорна на Веракрус, а возможно, из соображений независимости, которая была характерна для пиратов, Коксон снова отправился в море, перейдя на нелегальное положение. Прошло почти шесть месяцев, прежде чем Линч получил хоть какие-то сведения о Коксоне, и то, что он узнал, заставило губернатора пожалеть о былом доверии к этому джентльмену удачи. В ноябре Линч писал в Лондон, что Коксон крейсировал в районе Картахены как обычный пират. На поимку его был отправлен 48-пушечный военный корабль «Руби» [47] . 13 февраля 1684 года, вернувшись из Картахены, командир «Руби» Мэтью Теннант доложил Линчу, что у берегов Новой Гранады он встретил лишь капитана Янки и несколько других флибустьеров, имевших французские каперские грамоты — их «генералом» был голландец Лаурент де Графф. 47 «Руби» был построен в Дептфорде под руководством знаменитого корабела Питера Петта и спущен на воду 15 марта 1652 года. Куда же подевался Коксон? Возможно, он был тем анонимным английским капитаном, который сначала находился в водах Эспаньолы в составе флотилии Лаурента де Граффа, а спустя два месяца принимал участие в захвате близ Картахены двух больших испанских кораблей. Очевидно, в марте Коксон присоединился к капитану Янки, чтобы вместе грабить испанские склады на берегах Гондураса и на восточном побережье Юкатана. В ходе этих рейдов Коксону и Янки мог помогать капитан Шарп. В июле того же года Коксон был замечен на Золотом острове в архипелаге Сан-Блас, где его компаньонами были Питер Харрис (племянник погибшего в Панамском заливе Питера Харриса) и другой английский капитан, имя которого не установлено. Коксон отказался принять участие в намечавшейся экспедиции Харриса в Южное море. В конце 1684 года Коксон, по всей видимости, вернулся в Гондурасский залив, где снабжал английских лесорубов на Юкатане провизией и нападал на испанские суда и индейские деревни. Некоторые исследователи не исключают, что он мог участвовать в захвате города Кампече, атакованного отрядами де Граффа и Граммона летом 1685 года. В январе 1686 года наш скиталец неожиданно вновь объявился в Порт-Ройяле, где сдался Хендеру Моулзвёрту, преемнику Линча. Губернатор обвинил Коксона в морском разбое и отправил за решетку. Судебный процесс должен был проходить в Сантьяго-де-ла-Веге (Спаниш-Тауне), где находилась резиденция губернатора, а не в Порт-Ройяле, где у Коксона было немало сочувствующих среди судей и присяжных заседателей. Однако Коксон умудрился еще до суда сбежать из тюрьмы и выйти в открытое море. Взяв курс на Гондурасский залив, он, вероятно, присоединился там к флотилии Жана де Граммона. Из-за этого побега жилище Коксона на Tэмз-стрит в Порт-Ройяле было конфисковано и в феврале 1686 года продано плантатору де Веру. Прежде, чем уйти навсегда В течение нескольких месяцев губернатор Моулзвёрт не имел новостей о Коксоне и лишь в ноябре 1686 года узнал, что ямайский пират снова занимается заготовкой кампешевого дерева — на этот раз в заливе Кампече. При посредничестве своих друзей Коксон сообщил губернатору, что «завязал» с пиратским ремеслом и мечтает вернуться к честной жизни. В качестве ответа Моулзвёрт 24 ноября (4 декабря по новому стилю) выдал ордер капитанам Ричарду Кабиту и Конвэю «для задержания Джона Коксона, пирата, который, как говорят, рубит лес в заливе Кампече». Однако репутация Коксона среди заготовителей кампешевого дерева была в то время очень высокой; это позволило ему объединить вокруг себя около пятидесяти авантюристов, с которыми он оборудовал укрепленный лагерь на побережье Юкатана. Старинная карта залива Кампече, Юкатана и Гондурасского залива В начале 1687 года случился инцидент, сделавший Коксона почти недосягаемым для ямайских властей. Узнав, что некий испанский корсар напал на лагерь английских лесорубов и захватил один из их шлюпов, Коксон завербовал в свой отряд еще полсотни человек и бросился в погоню за налетчиком. Хотя корсар успел уйти в открытое море, его трофей вместе с призовой командой попал в руки Коксона. Последний вернул шлюп законным владельцам. Что касается испанцев, которые находились на борту приза, то он отправил их пленниками на Ямайку — «в подарок» губернатору Моулзвёрту. После этого подвига Коксону удалось увеличить численность своего отряда до восьмидесяти человек, и его авторитет среди заготовителей кампешевого дерева стал еще большим. Таким образом, посланцы Моулзвёрта, собиравшиеся арестовать его, столкнулись с враждебным отношением к себе со стороны лесорубов и вынуждены были убраться восвояси ни с чем. Впоследствии Коксон и его люди отправились с флотилией каноэ на реку Taбаско [48] и ограбили там несколько индейских деревень. Из подобного рода рейдов они привозили лесорубам рабов, наложниц и продовольствие. Некоторые из индейцев, захваченных Коксоном, очутились на Багамских островах, но местный губернатор отослал их на Ямайку. В августе того же года капитан королевского флота Томас Спрэгг доставил в Порт-Ройял 71 англичанина, которые находились в испанском плену и были переданы ему губернаторами Кампече и Веракруса. Кроме того, он «привез шестерых французских пиратов, ограбивших несколько судов, и одиннадцать людей Коксона». Последних судили 18 августа, причем восьмерых признали виновными и осудили, а троих, выступивших информаторами, простили. 48 Ныне река Грихальва в Мексике. В конце 1687 года Коксон вновь попытался связаться с губернатором Ямайки при посредничестве некоторых влиятельных друзей (в их числе находились его бывший судовладелец полковник Роберт Биндлосс, а также купец и генеральный прокурор Саймон Масгрейв). Моулзвёрт, однако, остался глух к желанию Коксона вернуться на Ямайку. Тогда Коксон предупредил губернатора, что, если ему не удастся получить прощение от своей собственной нации, он уйдет на Эспаньолу под защиту французов. В январе 1688 года мы снова находим Коксона в Гондурасском заливе, где в это время промышляли голландские флибустьеры Ян Виллемс (Янки) и Якоб Эвертсен. Как и во время экспедиции 1684 года, Янки и Эвертсен вошел из залива Аматик в устье Рио-Дульсе — на этот раз с семью каноэ и небольшим фрегатом. Операция оказалась такой же легкой, как и четыре года тому назад, поскольку испанцы не позаботились о реконструкции своего старого форта Сан-Фелипе. Обороной этого захудалого укрепления руководил новый губернатор Гватемалы Хасинто де Барриос, недавно прибывший из Испании. 4 января, имея численное превосходство, пираты заставили защитников форта отступить, после чего ограбили королевские склады и даже захватили личные вещи Барриоса и членов его семьи. Затем они вернулись в залив Aматик и пошли вдоль побережья на восток, к Санто-Томас-де-Кастилья, где заметили стоявшие на якоре три судна. Их привел туда губернатор Барриос. 8 января флибустьеры напали на них, однако командовавший судами Хуан Томас Mилути, заранее предупрежденный Барриосом о присутствии в окрестных водах пиратов, оказал им ожесточенное сопротивление. В ходе сражения нападавшие потеряли тридцать человек, сам Янки был тяжело ранен в ногу. Голландские парусники на картине Корнелиса Фербеека (XVII век) Когда Янки и Эвертсен вернулись на свои корабли, к ним присоединился Коксон. Все вместе они оправились из залива Аматик в восточном направлении, к Пуэрто-де-Кавальос. Там, в середине февраля, они застали галеон «Санта-Крус», пришедший с богатым грузом из Веракруса. Приз был взят после восьмичасового кровавого сражения. По некоторым данным, для Янки это была последняя битва, после которой он скончался от полученных ран. Прибытие на Ямайку сэра Кристофера Монка, 2-го герцога Альбемарля, назначенного губернатором острова, позитивно сказалось на судьбе Коксона. В сентябре 1688 года старый пират смог, наконец, вернуться в Порт-Ройял и сдаться властям. Альбемарль, действуя формально, отослал Коксона к Стивену Линчу, агенту сэра Роберта Холмса, который был уполномочен вести все дела, связанные с пиратами в колонии. В итоге Коксон получил прощение за свои прошлые грехи [49] . 49 Некоторые члены его команды, продолжавшие пиратствовать на баркалоне «Дорадо», в ноябре были захвачены у острова Ваш по приказу губернатора Тортуги и Берега Сен-Доменг сьёра де Кюсси. image l:href="#"/> Сэр Кристофер Монк, 2-й герцог Альбемарль. Гравюра конца XVII века Тотчас по возвращению в Порт-Ройял Коксон связался с контрабандистами, торговавшими с испанскими колониями; эта деятельность могла принести ему большой доход. Но трудно избавиться от старых привычек. В конце 1689 года Коксон вооружил шлюп, чтобы торговать на нем с индейцами в Гондурасе, а затем принялся грабить соседние испанские поселения. В указанный год Англия в союзе с Испанией, Голландией и другими странами, вошедшими в Аугсбургскую лигу, вступила в войну против Франции. Коксон был привлечен к боевым операциям против французов. В апреле 1691 года он оказался в составе флотилии, вооруженной в Порт-Ройяле и включавшей, среди прочих судов, военные корабли «Гернси» и «Суон», кеч «Квакер» и одного «купца» с 30 пушками. В их задачу входило нанесение ущерба колонистам Сен-Доменга «на море и на суше». Остров Эспаньола (Сен-Доменг) на карте Гийома Делиля По данным Шарлевуа, когда в мае месяце эта экспедиция провалилась, «старый корсар Коксон» и два других офицера отправились в соседнюю гавань Леоган к месье Деланду, майору Пти-Гоава, согласившись стать заложниками на период переговоров. С Эспаньолы капитан вернулся вместе с ямайской флотилией в Порт-Ройял. После этого эпизода след Коксона окончательно затерялся. Согласно одной из версий, он поселился на острове Роатан в Гондурасском заливе или среди дружественных индейцев на материке, вместе с которыми продолжал совершать набеги на соседние испанские плантации. Остров Роатан на карте XVIII века Библиография Исторические источники 1. A Buccaneer’s Atlas: Basil Ringrose’s South Sea Waggoner / Ed. by D. Howse, N. Thrower. — Berkeley-Los-Angeles-Oxford: University of California Press, 1992. 2. Calendar of State Papers, Colonial Series: America and West Indies. 1661–1739. — L.: Public Record Office, 1880–1994. — Vol. 7-13. 3. Charlevoix P.-F.-X. de. Histoire de l’Isle Espagnole ou de S. Domingue. Ecrite particulierement sur des Memoires Manuscrits du P. Jean-Baptiste le Pers… T. I–IV. — Amsterdam: Chez Francois L’Honore, 1733. 4. Dampier W . A New Voyage round the World, etc. — L.: Printed for James Knapton, M. DC. XCVII [1697]. 5. Esquemeling J. Bucaniers of America, or a true account of the most remarkable assaults committed of late years upon the Coasts of the West Indies… containing also Basil Ringrose’s account of the dangerous voyage and bold assaults of Captain Bartholomew Sharp and others. — L.: William Crooke, 1685. 6. Les Archives de la flibuste: D'ep^ot de documents relatifs aux flibustiers, pirates et corsaires de la Jama"ique, de Saint-Domingue et autres lieux en Am'erique provenant de divers fonds d'archives anglais, francais, espagnols et n'eerlandais r'eunis, retranscrits et adapt'es par Le Diable Volant [Raynald Laprise] /http://www.geocities.com/trebutor/ADF2005. 7. Oexmelin A. O. Histoire des avanturiers [ou] flibustiers, qui se sont signalez dans les Indes contenant ce qu’ils ont fait de remarquable depuis vingt ann'ees avec la vie les moeurs & les coutumes des boucaniers & des habitans de S. Domingue & de la Tortue… / Par Alexandre Olivier Oexmelin. — A Paris: Chez Jacques le Febvre, M. DC. XCIX [1699]. — T. 1–2. 8. Privateering and Piracy in the Colonial Period: Illustrative Documents / Ed. by J. F. Jameson. — N. Y.: The Macmillan Company, 1923. 9. The voyages and adventures of Capt. Barth. Sharp and others, in the South Sea: being a journal of the same, also Capt. Van Horn with his Buccanieres surprizing of la Vera Cruz to which is added The true Relation of Sir Henry Morgan, his Expedition against the Spaniards in the West-Indies, and his taking Panama. Together with The President of Panama's Account of the same Expedition: Translated out of Spanish. And Col. Beeston's adjustment of the Peace between the Spaniards and English in the West Indies. — L.: Printed by B. W. for R. H. and S. T., 1684. Литература 10. Губарев В. К. Пираты Карибского моря: Жизнь знаменитых капитанов. — М.: Эксмо; Яуза, 2009. 11. Губарев В. К. 100 великих пиратов. — М.: Вече, 2011. 12. Губарев В. К. Лихое братство Тортуги и Ямайки. — М.: Вече, 2012. 13. Губарев В. К . Генри Морган. — М.: Молодая гвардия, 2014. 14. Рогожинский Ж. Энциклопедия пиратов. — М.: Вече; А. Корженевский, 1998. 15. Anderson C. L. G. Old Panama and Castilla del Oro; a narrative history of the discovery, conquest, and settlement by the Spaniards of Panama, Darien, Veragua, Santo Domingo, Santa Marta, Cartagena, Nicaragua, and Peru: including… the daring raids of Sir Francis Drake, the buccaneers in the Caribbean and South seas, the sack of the city of old Panama by Henry Morgan, and the story of the Scots colony on Caledonia bay / Charles Loftus Grant Anderson. — Boston: The Page Company, 1914. 16. Bermudez Bermudez A. E. Materials para la historia de Santa Marta. — Bogota, 1981. 17. Bridges G. W. The annals of Jamaica. — L.: John Murray, 1828. — Vol. 1. 18. Burney J. The History of the Buccaneers of America. — L.: Payne and Foss, 1816; L., 1949; N. Y.: W. W. Norton and Company Inc., 1950. 19. Haring C. H. The Buccaneers in the West Indies in the XVII Century. — Hamden, Conn.: Archon Books, 1966. 20. Konstam A., McBride A. Buccaneers, 1620–1700. — Oxford: Osprey, 2000. 21. Lane K. E. Blood and silver: a history of piracy in the Caribbean and Central America. — Oxford: Signal Books, 1999. 22. Laprise R. Capitaine flibustier dans la colonie francaise de Saint-Domingue: Le cas de Jan Willems, alias Yankey (1681–1687) // Canadian Journal for Netherlandic Studies, XXVIII (2007), pp. 201–227. 23. Latimer J. Buccaneers of the Caribbean: how piracy forged an empire. — Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 2009. 24. Marley D. Pirates and Privateers of the Americas. — Santa Barbara: CA u. a. ABC–CLIO, 1994. 25. Marley D. F. Pirates of the Americas. Vol. 1–2. — Santa Barbara, Calif.: ABC–CLIO, 2010. 26. Masefield J. On the Spanish Main; or, Some English forays on the Isthmus of Darien. With a description of the buccaneers and a short account of old-time ships and sailors. — L.: Methuen and Co. Ltd., 1906. 27. Pawson M., Buisseret D. Port Royal, Jamaica. — Kingston: University of the West Indies Press, 2000. 28. Restrepo Tirado E. Historia de la provincia de Santa Marta. — Bogota, 1975. 29. Rogozinski J. Pirates!: Brigands, Buccaneers, and Privateers in Fact, Fiction, and Legend. — N. Y.: Da Capo Press, 1996. 30. Weddle R. S. Spanish sea: The gulf of Mexico in North American discovery, 1500–1685. — College Station: Texas A and M Univ. Press, 1985.