Шрифт:
— Добрый день, вас беспокоит личный секретарь... — Лера судорожно пыталась вспомнить, какую кликуху придумала для отца, — «Шанхайского барса»! Не могли бы мы на сегодня назначить встречу с вами? Отлично, записываю.
Справившись с этим, Лера позвонила Наташе.
Привет, Натах. Тебе что больше нравится: тихая гавань, палящее солнце или японское цунами?
Тихая гавань, а что? — Наташа только проснулась и не успела даже глаза открыть.
Я тут отцу невесту подбираю. Как раз с «гавани» начала!
Смотри, наподбираешься, будет не невеста для папы, а мачеха для Леры, — предупредила Наташа.
Это не невеста, а отвлекающий маневр, — заверила Лера. — Надо же мне как-то от отца на каникулы отделаться. Я не пойму, мы с тобой едем в Питер или нет?
Само собой. А папа твой кого из них выбрал? Ты фотки ему показывала?
Ты что, он вообще не в курсе, — сообщила Лера, — его надо тепленьким брать, а то он ни на какие встречи не согласится — у него одна работа на уме. А я позвонила «Тихой гавани» и договорилась с ней сегодня встретиться. Сначала сама ее оценю!
Ладно, в школе поговорим. Мне в дверь звонят.
Наташа открыла дверь, на пороге стоял курьер с посылкой. Расписавшись, девушка присела на кровать и развернула конверт. В нем были подарки от Лагуткина из Германии: струны для гитары, диск «Швайген Зац» и открытка. Наташа прочитала: «Надеюсь, тебе понравится. Очень хотел бы услышать, как ты играешь на гитаре. Твой папа».
Наташа схватила телефон, набрала Антону и дрожащим голосом сообщила новости:
Привет, мне срочно надо с кем-то поделиться! Лагуткин посылку прислал — струны классные! И написал, что хотел бы услышать, как я на гитаре играю.
Здорово! — Антон протер глаза. — Придешь ко мне сегодня? Я тут озверел просто.
— Конечно приду! — радостно ответила Ната
ша. — У меня столько новостей. Мы вчера денег заработали и выкупили Женькин синтезатор. Короче, жди!
Петр Никанорович Кулемин возился на кухне с поломанным краном. Его друг Василий Данилович стоял рядом и помогал советами:
— Не туда ты крутишь, Петь. Эх, вот и резьбу сорвал. Руки у тебя, извини за выражение, не из того места растут. Давай еще паклю, попробую что-нибудь придумать.
Кулемин, расстроенный и обессиленный, присел на табуретку и вздохнул:
Ничего я в этом не понимаю...
Зато ты писатель хороший! — с уверенностью заявила Лена.
Как же, фантаст! — повеселел Петр Никанорович. — Мне из издательства «Семафор» звонили, сказали, что роман будут печатать.
Ну все, принимайте работу, — подал голос Василий Данилович. — Только кран все равно менять надо, тут простой заменой прокладки не
обойдешься.
— Покапотерпим, —махнул рукой Кулемин. — Садись, позавтракай с нами. Ленок, накладывай кашу! И кстати, в школе не забудь поблагодарить от меня учителя истории. Это с его легкой руки все дело в издательстве сдвинулось.
Передам, если увижу. Он из школы уходит...
Как же так? Почему? — удивился дед. — Такой человек хороший, блестящий историк...
Да это все из-за случая в музее, — объяснила Лена, — там ковш пропал, а потом его у Ани Прокопьевой нашли. А Игорь Ильич считает, что это он во всем виноват.
Аня — это девочка, которая у вас в группе стихи пишет? Не поверю, что она украла. Полная ерунда!
Вот и я не верю, — грустно сказала Лена. — Но сегодня в школе педсовет будет, наш директор ставит вопрос о ее исключении.
А вы что же? — возмутился Петр Никанорович. — Подругу надо защищать!
Факт! За друга стой горой, — подтвердил Василий Данилович. — Ладно, пойду я термоклей заканчивать, пока химическая реакция не прошла. Спасибо за кашу!
Пока Кулемин провожал друга, Лена села за компьютер и открыла письмо от родителей. Они прислали музыкальную открытку для дочери — поздравление с днем рождения и подписали, что переслали деньги на счет.
Супер! — обрадовалась Лена. — Гуляем, дед! А можно, я сегодня ребят из школы приглашу?
Не возражаю. А чем гостей угощать будешь?
Я в магазин после уроков сгоняю, приготовлю что-нибудь по-быстрому.
Ладно, именинница, держи тебе от меня. — Кулемин протянул внучке золотые сережки в бархатной коробочке.
Лена взвизгнула и расцеловала деда.
Аня стояла в середине директорского кабинета, рядом с ней — ее отец. Савченко хмуро смотрел на девушку.
— Аня, ты можешь внятно объяснить, что с тобой вчера произошло? Зачем ты взяла этот
ковш?