– Твою мать!
– схватился за голову Хельсинг.
–  А вдруг Аня заблудилась?

– Ты думаешь это самое страшное?
– Послушников окинул напарника недовольным взглядом.
– Пропажа в лесу - это ещё не самое ужасное, что здесь может произойти! Ты видел, какой топор у Дракулы в руках был? А те полоумные девки, которые за нами охотились? А гигантская клизма того психа? Наконец, её мог затащить в выгребную яму Адский Фекалоид!

– Заткнись, Карл!
– Хельсинг врезал ребром ладони по карловой голове.
– Лучше подумай, как там выбраться из этого проклятого леса?

– Чу-ууфырь! Чу-уу-уфырь!
– пробулькал из трясины монстр.

Карл слабо вскрикнул, но Ваня Хельсинг продолжал оставаться невозмутимым. 

– Ты слышал?
– шёпотом произнёс Послушников.
– Это он! Пятый всадник апокалипсиса, демон унитаза...

Хельсинг, недолго думая, взял камень и запустил в подглядывающего за ними монстра. Чудище издало жуткий вопль, выпрыгнуло из трясины и помчалось в лесные заросли.

– Зачем ты это сделал?
– Послушников испуганно посмотрел на Хельсинга.

– А чего он подслушивает? Ты, Карл, не о Адских Фекалоидах думай, а о операции по освобождению заложницы! Кто знает, что сейчас творят с Аней эти психи!

***

Аня проснулась с жутким головокружением в какой-то неизвестной ей комнате. 

– Как же мне плохо...
– проговорила она.

– Что, дорогая, проснулась?
– голос Дракулы откуда-то сверху заставил Аньку вскрикнуть и что есть сил ударить по графскому носу.

– Твою мать, ты что вытворяешь?
– закричал Владислав.

Анька, недолго думая, схватила стоящую на табуретке статую бога тьмы, изображающую толстого хряка в чёрных семейных трусах, которого Владик привез из путешествия по реке Вонючке, и обрушили всю тяжесть скульптуры на несчастную головушку Дракулы.

– Отвали от меня, маньяк!
– громко крикнула Анька.

– Ты что, Анечка, это же я - твой жених, Владислав Цепеш!

У девушки аж челюсть отвисла. Кое-как справившись с шоком, она села на диван и схватилась за голову.

– Я... я ничего не помню, - жалобно проговорила она.

Дракула нежно обнял её.

– Это потому, что ты с сеновала упала! Работяжка ты моя, совсем себя не бережешь!
– проворковал Владислав.

Аня ещё раз посмотрела на своего "жениха".

"А ничего такой! Мужик статный, всё при нём, вот только бледный какой-то. Болеет, наверно!" - подумала девушка, когда в комнату вошли ещё несколько личностей.

– А это ещё кто?
– спросила Анька.

Владислав указал на Витя.

– Это мой друг и, по совместительству, доктор - Виктор Франкенштейн. Он тебе лично уколы и клизмы ставил, пока ты в коме лежала.

– Здравствуйте, - произнёс засмущавшийся Витя.

– А это...
– Дракула указал на Игоря.

– Ваш сын - Игорёк!
– быстро ответил горбун.
– Мам, можно мне компьютер?

– Он шутит, - сурово сказал Владислав, глядя на Игоря, - он тоже мой старый друг.

Аня посмотрела на Дракулу, его друзей, потом опять на Дракулу, потом оглядела всё помещение, где находилась. 

– А это... с позволения сказать, комната, чья?

– Моя собственная, я сам лично здесь всё делал, - не без гордости произнёс Владислав.

– И это тоже сам клеил?
– Анька указала на картинки с голыми женщинами.

Дракула кивнул.

– Чтоб сегодня же этого непотребства здесь не было!
– заявила Аня, скрестив руки на груди.

– Что встали?
– крикнула девушка, злобно оглядев стоящих в недоумении мужчин.
– Быстро, взяли и содрали это со стен! И обои поклейте какие-нибудь! Нет, не какие-нибудь... Обои я сама выберу, а то вам, дуракам, такие дела доверять нельзя.

Сказав это, Аня пошла исследовать сарай Дракулы, а остальные начали срывать голых красоток со стен. Для всех них это была величайшая утрата и если Владислав и Игорь держали себя в руках, как могли, то Виктор со слезами и плачем освобождал стены для обоев, одобренных лично Анной Валериус.

Где-то из недр дома послышался звон бутылок и в комнату, где трудились бедняги, вошла Анька, в руках у которой была гигантская бутылка самогона. Владик обрадовался - наконец-то они будут весело проводить время, но угрюмое лицо Ани говорило о другом.

– Это кто у нас самогон решил распивать?
– громко произнесла девушка, а Дракула, Витя и Игорь попрятали глаза в пол.

– Признавайтесь, чья это бутылка? Чистосердечное признание облегчит вашу участь!

Виктор взглянул на Дракулу жалобным взглядом.