человек и теперь стоят суда наши близко подле вашего берега

и ожидают от вас повеления. Кто из усердия к службе их

императорских величеств прислали и присылают к нам помощь,

таковых тотчас вы изволите требовать, что мы отослали бы от

себя прочь; следовательно и последнее средство к преодолению

неприятеля от нас отнимаете; обо всех же подробностях прежде

уже я вам объяснялся. Напоследок по убедительной нашей

просьбе, сходно с предписанием Блистательной Порты, был

у нас на эскадре сын ваш Мухтар-паша; мы приняли его как

истиннаго нашего друга со всякой учтивостию и благоприят-

ствО'М, объяснились с ним в дружбе, просили его помощию

своею быть нам товарищем, что от него было и обещано, что

он с войсками своими будет обще с нами действовать против

неприятеля и тотчас намерен был он переехать на остров Корфу

в соединение с нами; и по сие время с таковою надеждою мы

его ожидаем; после прислан был от вас Гасан-ефенди. Я, Кадыр-

бей [и] Махмут-ефенди по предложении вашего

превосходительства имели с ним достаточный разговор и объяснение, вы

намерены были послать войска ваши на остров Видо атаковать и

взять его штурмом, на сие мы были согласны и объявили вам

чрез него, Гасан-ефендия, нашу благодарность, что мы таковым

действием вашим будем весьма довольны и обязаны,

объяснились даже о выгодах ваших, что и мы всевозможно при оном

случае помощеетвовать будем и ожидали или прибытия сына

вашего Мухтар-паши с войсками или обещанного действия

против острова Видо. Но ожидание наше сверх чаяния оказалось

тщетно и все вами уничтожено, как в письме вашем объяснено,

слышим что и Мухтар-паша сюда к общему с нами действию

против неприятеля быть не намерен и отъезжает в отдаленность,

а вы изволите объяснять одни только ваши претензии, в

которые я и малейшего ниже сведения не имею. Те, которые

помогают нам здесь против неприятеля, они служат верно

Блистательной Порте, а не нам, я сам собою ничего не предпринимаю,

а соглашаюсь только с товарищем моим командующим турецкой

эскадрой Кадыр-беем, о требованиях помощи, от кого она

надлежит, и обо всех снабжениях от Блистательной Порты

предписано ему, о«н все то исполняет, что должно и необходимая

надобность требует; а я, милостивый государь, ему помощник и

усерднейший исполнитель воли государя моего императора и

Блистательной Порты Оттоманской; в прочем я всевозможно

стараться буду заслуживать вашу дружбу и благоприятство

и о исполнениях касательным, кому что надлежит, прикажу; за

сим долгом почитаю просить ваше превосходительство о настро-

жайшем запрещении с румельской стороны провизии, скота

и никакой живности на остров Видо и в крепость к неприятелям

нашим французам не перевозить и провиантом их не снабживать,

что есть великий вред противу наших исполнениев. Перевоз же

провианта с румельской стороны делается по ночам, и сие есть

точно справедливо и нам известно, хотя мы и стараемся

удерживать, но судов мелких у нас к таковым посылкам и ухожде-

нию большого пространства недостает, тем больше, что по

требованиям вашим промедляют они напрасно отвлечением, как

выше означено; я еще повторяю просьбу мою употребить ваше

старание наистрожайше пересечь перевоз провизии с румельской

стороны к неприятелям нашим, и за сим ожидаем, я и Кадыр-

бей, исполнения, которое ваше превосходительство намерены

были сделать вашими людьми на остров Видо, и также

присылки к нам для общего действия сына вашего Мухтара-пашу.

В письме вашем извольте вручить Еойска ваши в мою команду

распоряжения, но из них никто ко мне ни являлись,

расположились весьма в дальнее расстояние от крепости, сколько их и что

делаьрт и под чьим начальством состоят — мне ничего неизвест-

ко. Французы все же из крепости выходят, збирают провизию

и зелень очень часто и из дальнего расстояния войски наши