– Верно излагаешь.

– Поэтому предлагаю тебе в процессе изучения написать программку, которую мы условно назовем «тренд-коррекция», и которая нам для начала просто считала бы средние значения тренда и коррекции пары евро/доллар за минуту, за пять минут, десять минут, полчаса, час, сутки.

– Ну ты даешь, с места в карьер. А что такое тренд и коррекция?

– Правильный вопрос. Смотри, – Железнов ткнул пальцем в монитор, – практически на любом наблюдаемом отрезке времени в движении валютной пары можно выделить основное движение: либо вверх, что означает, что в паре евро/доллар евро растет относительно доллара, либо вниз, что означает, что доллар растет относительно евро. Это и называется тренд, основное движение. То есть, например, мы видим, что в течение последнего месяца евро растет относительно доллара. Но. Он растет не линейно. Вот вчера с утра он вырос на 450 пунктов, потом упал на 170. Потом опять вырос на 320 и опять упал на 210. То есть растет, но эдакой пилой, направленной вверх. Каждый участок роста в данном случае в направлении основного движения называется трендом, а в противоположном направлении – коррекцией. Вот я и хочу посчитать средний процент коррекции данной валютной пары относительно тренда. Задача ясна?

– Да-а, – протянул Борисов. – Чувствуется, что танец будет сложным.

– Так партнерша вдохновляет. Своенравная, неуступчивая и непрогнозируемая.

– Согласен.

Железнов отметил для себя, что из глаз Борисова исчезла неуверенность, которая трансформировалась в заинтересованность. Андрей еще раз взглянул на монитор:

– Саня, а как ты думаешь… да нет, снимаю вопрос.

– Нет уж, давай, задавай свой вопрос.

– Рано еще, и глупо, наверное, его задавать.

Лицо Железнова приняло очень серьезное выражение:

– Андрюха, поделюсь с тобой еще одним наблюдением из своего научного прошлого: не бывает глупых вопросов. Абсолютно уверен в том, что совершенно не стыдно задавать вопросы, если ты чего-то не знаешь. А вот что стыдно и глупо, и с этим мы достаточно часто сталкиваемся в повседневной жизни, так это делать вид, что ты все знаешь и все понимаешь по обсуждаемой теме, в то время как ты ничего не знаешь и не понимаешь. Как правило, это рано или поздно вылезает наружу и выглядит очень неприглядно. Поэтому я прошу тебя: задавай любые вопросы в любое время. Я в этом очень заинтересован, потому как, во-первых, это наиболее быстрый способ заполнения недостающей информации, во-вторых, позволяет понять, насколько мы близки или далеки в понимании одной и той же проблемы и, в-третьих, инициирует поиск решений при наличии несколько иного взгляда на проблему.

– Ну, наговорил, – Борисов улыбнулся. – После такой речи мой вопрос выглядит дурацким…

– Извини, я не сказал тебе также, что и дурацких вопросов не существует. По тем же самым причинам.

– Хорошо, – Андрюха вздохнул. – Скажи, вот мы решили сделать программу, которая бы всегда выигрывала на валютных торгах. А стратегически ты как себе это представляешь? Какая-то конечная цель у тебя есть? То есть, что мы хотим – каждый день выигрывать тысячу рублей или тысячу долларов, или еще что-то?

– Я понял тебя. Однозначного ответа у меня сейчас нет. Но цель есть. Как ты знаешь, сейчас в мире бизнес считается успешным, если он приносит 10 % годовых.

– Не знаю. Но верю тебе.

– Если бы нас это устраивало, положили бы деньги в банк и… В общем, понятно. Нас это не устраивает. Потому как больших денег у нас нет, а если положить мало, то соответственно и заработаешь немного. Поэтому первоначальная цель, назовем ее пессимистичной, должна составлять 100 % годовых.

– Ничего себе, в десять раз больше?!.

– Но это – отправная точка. Хорошо бы научиться зарабатывать 10 % в месяц…

– За 12 месяцев – это 120 % годовых?

– Нет. За год – это 260 % годовых…

– Это каким же образом?

– За счет мультипликативного эффекта: проценты на проценты.

– Ага, – Андрюха озадачено смотрел на Железнова. – Я как-то об этом не подумал.

– Но это еще не все, – глаза у Железнова смеялись. – Если открыть десять счетов, каждый из которых будет приносить 10 % в месяц, то…

– За месяц мы поучим 100 % от одного открытого счета. Да…

– Ну, вот видишь, ориентиры есть. Дело за малым – все это реализовать.

Через месяц и 13 дней после точки отсчета. Пятница. 00.23

Уже больше часа Екатерина Строева жила параллельной с Железновым жизнью, в результате чего Катя оказалась за столом в своей кухне, перед ней стоял монитор, на который транслировалась картинка из железновской кухни, рядом – бутылка с виски, пузатый стакан, пепельница и сигареты. Катя, не задумываясь, скопировала свое бытие абсолютно идентично Железнову: он сидел за своим столом на своей кухне, там же была бутылка виски с бокалом, пепельница и пачка сигарет. Абсолютно идентично. Но за одним единственным исключением: вместо компьютера перед Железновым стояла фотография Азаровой Марии Николаевны, его Маши.

Железнов пришел домой поздно, около одиннадцати. Никакой. Взгляд потухший. Не раздеваясь, прошел на кухню и поставил на стол бутылку виски.

Подталкиваемая каким-то внутренним импульсом, Катя мотнулась к бару и поставила на стол свою бутылку виски, которую приобрела совсем недавно с мыслью: «А вдруг Железнов зайдет».

Железнов разделся, на минуту зашел в свою единственную комнату и вернулся на кухню с достаточно большой фотографией женщины в рамке, которую, как обратила внимание Катя, хранил вдали от посторонних глаз – в шкафу за книжками. Поставил ее прямо перед собой. «Это она, его женщина, – поняла Катя. Ей не понравилась собственная мысль, а потому она жестко откорректировала себя. – Это временно. Она – пока (!) его любимая женщина, – Екатерина еще раз взглянула на фотографию, стоящую перед Железновым. – А мне и ходить никуда не надо – вот он, тот мужчина, который как-то незаметно и неожиданно стал главным, самым значимым человеком в моей жизни».