– Вполне справедливо, надо отметить.

– Но никогда не думала, что в самом важном случае произнесу их первой: Железнов, я люблю тебя!

– Катя! – Железнов поднял руку, – во-первых…

– Не перебивай меня, пожалуйста! Я знаю, что это не я! Наверно, мне надо тебя за это ненавидеть!

– Ты бы определилась, – пробормотал Железнов, совершенно не надеясь, что Катя услышит его сейчас. – Любить или ненавидеть.

– Боже мой, Саша, посмотри на меня, я так привыкла, что мне покоряются, умоляют, любят! А теперь я на месте тех, кого не замечала или на ком «практиковалась» в искусстве флирта. Я благодарна тем, кто в меня до сумасшествия влюблялся, а знаешь, почему?!. Потому что я не допущу, не наврежу, не «прижму», а молча буду ждать только тебя. Если бы ты знал, что ты значишь в моей жизни…

– Бред.

– Пусть так! Железнов, я буду ждать тебя! Молча и преданно ждать, пока ты не поймешь… Я не говорила тебе, но для меня ты стал единственным мужчиной в моей жизни, с которым я хочу быть. Я решила и буду верна только тебе! И кроме тебя у меня никого не будет! Я не уверена, что хочу того, чтобы ты об этом знал, чтобы ты, не дай бог, подумал, что требую от тебя того же. Да, представь себе, я допускаю и не только мысль… Ну, что ж… – Катя всхлипнула. – Больше всего на свете я боюсь тебя потерять… Я чувствую впервые «такое». Каждую ночь, – Катя сложила ладони друг к другу и поднесла к глазам, обращенным к звездам, – обращаюсь к Богу: «Господи, я так хочу сделать этого мужчину счастливым, научи меня, помоги; он заслуживает, я знаю… И может быть, я тоже чего-нибудь заслуживаю. Каждая моя молитва к тебе о нём, о Саше… о моем Саше. Береги его!»

Потрясенный Железнов поднялся и прошел в номер. Катя завороженным взглядом следила за ним.

Железнов вернулся на балкон с бутылкой виски, налил полстакана, выпил, закурил:

– Ты ничего обо мне не знаешь. Откуда все?

– Я очень многое знаю о тебе. Как никто другой, – после эмоционального всплеска Катя говорила тихо и устало.

– Откуда?

– Знаю. У меня есть возможности.

– Ладно, – Железнов отсекающе махнул рукой. – Интересно, но не важно сейчас. Искренность за искренность, – Железнов встал, подошел к парапету, развернулся вполоборота к Кате, наблюдая лунную дорожку. Я скажу тебе то, что ты можешь не знать – я люблю другую женщину.

Безнадежно. И, по-видимому, навсегда.

– Она недостойна тебя, – в интонации Кати не присутствовало ни тени сомнения.

– Не суди. Ты ничего не знаешь о ней.

– Если бы она любила тебя, она была бы с тобой.

– Иногда одной любви недостаточно. Ты еще очень молода. Да, ты через многое прошла. Но ты еще не сталкивалась с тем, что существуют обстоятельства выше любви.

– Какие это такие обстоятельства?

– Материнский долг, – Железнов сглотнул воздух и пояснил. – Обязательство матери вырастить детей в полноценной семье, чтобы они не почувствовали себя ущербными от того, что их мама поменяла их папу на какого-то дядю…

– Я никогда не дам тебе повода не любить меня…

– Ты считаешь, что мужчина может любить сразу двух женщин? – Железнов в первый раз за время их разговора усмехнулся. – А ты? Ты согласилась бы быть одной из двух?

Катя полыхнула изумрудным светом своих глаз – у нее чуть не сорвалось с языка: «Она же тебя бросила! О ком (!) мы вообще говорим!» Но вовремя остановилась – она не должна знать о смс-ке! А Железнов не должен даже догадываться о ее абсолютной информированности о его жизни. Иначе… Иначе – конец всему, – Железнов просто исключит ее из своей жизни. Она станет для него ничто.

– Я хочу быть только твоей женщиной… Не смейся, Железнов, но ты будешь моим единственным мужчиной в жизни.

– Тебе сколько, двадцать пять? Я не буду тебе говорить всякую банальщину о разнице в возрасте, и что вся жизнь у тебя еще впереди…

– Железнов, тебе не отвертеться. Это судьба.

– Судьба, – задумчиво произнес Железнов, думая о Маше. – Это ты так решила?

– И я тоже. Но мне об этом сказала Матрона.

– Покровский монастырь?

– Да. Она сказала мне, что ты будешь отцом моих детей. Железнов пожал плечами: «Ты ее могла не так понять».

В это время раздался достаточно настойчивый стук в дверь.

– Это Наум – пойду, открою.

– Стой, Железнов! – Катя поднялась из кресла, накрыла своими ладошками с двух сторон его кисть. – Я прошу не отталкивать меня и дать мне шанс, – в ее просьбе звучала мольба.

– Никто тебя отталкивать не собирается. Ты сама достаточно скоро поймешь, что тебе нужен кто-то другой, – с этими словами Железнов высвободил свою руку, наклонился, прикоснулся губами к Катиной руке.

– Поверь мне, – Железнов очень тепло улыбнулся Кате.

Когда Железнов открыл дверь, то помимо предполагаемого Наума обнаружил еще и Валентину и, судя по улыбкам, в очень хорошем настроении. Руки у Наума были заняты двумя бутылками красного, а у Валентины – пирожными.

Наум, узрев Катю на балконе, победно потряс бутылками в руках:

– Вот видишь, здесь твоя подруга! Я же говорил тебе, что против магнетизма Железнова нет железа!

Когда все расселись на балконе и наполнили бокалы, Катя неожиданно для пришедших произнесла:

– Спасибо тебе, Железнов!