Услышав сопение, я повернул голову вправо. На соседних койках лежали Эли и Касс, глаза обоих были закрыты.

Они были без сознания. Марко исчез. Меня начало уносить. Навалилась сонливость.

Стоило смежить веки, и вновь открыть их показалось непосильной задачей. И я не стал себя утруждать.

– Джек? – в этот раз меня разбудил голос Эли. Они с Кассом с измученными лицами сидели на своих койках. – Привет.

– Который сейчас час? – спросил я.

– Три часа дня, – ответил Касс. – Время летит незаметно, когда развлекаешься. Профессор Бегад рассказал нам то, что ты уже слышал. Похоже, мы были на ексолов.

– А это обязательно? – простонал я, хватаясь за заломивший висок.

– На волоске, – исправился Касс. – Извини. Есть и хорошая новость: они нашли Марко.

– Он бегал, – Эли в шоке покачала головой. – После процедур он очнулся раньше всех нас и прямо перед рассветом решил отправиться на пробежку. Ну, это он так говорит. Его не было несколько часов.

«На пробежку?»

На обдумывание этого понадобилось время. Разум все еще пребывал наполовину в царстве снов. Меня накрыло разрозненными воспоминаниями о нашем приключении: локулус, Кранаг, едва не разрушившиеся Висячие сады…

– Знаете, когда он сказал нам прыгнуть в Евфрат первыми, я подумала, что он может решить остаться в Вавилоне, – задумчиво произнесла Эли. – Этот мальчишка ненавидит терпеть неудачи.

– Ну, он же оставил летающий локулус там, – напомнил я.

– Но он пытался его вернуть, – возразила Эли. – Он сказал Профессору Бегаду, что уже начал копать, но тут подоспели стражники, и ему пришлось нырять без него. Бегад просто рвал и метал.

Касс пожал плечами.

– Представь себя на месте Марко. Видимо, он решил пробежать с сотню миль, чтобы прочистить мозги.

Я откинулся на подушку и закрыл глаза.

– И что, все семь миссий будут в таком роде? – сердито спросил я. – Даже не знаю, что тяжелее, искать локули или справляться с нашим мистером Непредсказуемость. С самого Родоса он странно себя ведет и несет всякий бред.

Эли вопросительно подняла бровь:

– С Родоса? На моей памяти он был такой с момента нашей встречи.

– Думаю, вы немного перегибаете палку, – миролюбиво заметил Касс.

Я глубоко вздохнул и закрыл рот. Моему организму нужно восстановиться, тогда мой разум перестанет работать в столь негативном ключе.

Какое-то время я провел, то погружаясь в сон, то вновь просыпаясь, и когда мои глаза наконец окончательно открылись, я оказался один в тенте, не считая Профессора Бегада, а снаружи уже заметно стемнело. Бегад собирал вещи, рассовывая их по чемоданам.

– Готов к полету, мой мальчик? – спросил он. – Мы отправляемся назад на остров.

– Сейчас? – Я медленно сел. – Я думал, вы захотите, чтобы мы вернулись в Вавилон.

– Мы обсудили, что случилось с вами во время вашего путешествия, – сказал Бегад. – И кстати, я должен выразить тебе свое восхищение, Джек, в минуту морального кризиса ты проявил удивительную проницательность. Твое решение оставить локулус было мудрым и гуманным.

– Правда? – удивился я.

– Мы понимали, что эта миссия будет сложной, – продолжил он, убирая в чемодан ноутбук. – Пока вас не было, мы старались проработать все возможные сценарии развития ситуации. У нас были на то месяцы. За такое время великие умы могут достичь многого, а над нашей проблемой работали лучшие нанотехники, генетики, металлурги, биофизики и многие другие.

Мне все не верилось, что мы вот так возьмем и вернемся на остров этих фанатиков Караи. Такими темпами надежды никакой не останется.

– Гробовщиков тоже захватите? – спросил я. – Похоже, теперь они нам уж точно понадобятся.

Бегад наклонился ко мне:

– Мой мальчик, никогда не забывай: спасение ваших жизней является raison d’^etre всего Института Караи.

– Смысл существования, – буркнул Торквин с дальнего конца тента. – Французский.

– Другими словами, мы не сдаемся, – сказал Бегад. – И поверь мне, это было не последнее твое посещение Древнего Вавилона. Мы отправим вас назад, чего бы нам это ни стоило.

Что-то в его фразе заставило мои волосы встать дыбом. Спасение наших жизней – действительно ли это было их приоритетной задачей? Мне вспомнились слова Марко: «Что, если никакого выздоровления не будет? Что, если это все фикция? Что потом, когда все семь малышек вернутся к папочке? Бинго – спасибо, ребята, сайонара! Следующая остановка: Нобелевская премия!»

Если Бегад столь спокойно говорил о жизнях всех жителей Вавилона, как он на самом деле относится к нашим?

– Мы не можем достать тот локулус, Профессор Бегад, – заявил я. – Это будет стоить жизни тысячам людей! Пусть они застряли в каком-то временном лимбе, они все равно люди.