Я же сегодня еще больше, чем осенью, уверен, что данный опыт несет нам спасение. По сути дела, идет речь о некоем подобии золотого стандарта — системы, при которой никто не имел возможности играть в игры с эмиссией, курсом, бюджетом. Каждый бумажный рубль реально обеспечивался золотом, роль которого играют самые твердые валюты. Западный термин «валютный совет» нашему человеку ничего не говорит и не нужен. Я называю эту систему «евростандартом».

Допустим, с определенного числа 1 рубль приравнивается к 1 «евро» и новые рубли можно выпускать в обращение только при депонировании в Центральном банке равного количества «евро» и другой иностранной валюты. Резервы ЦБ всегда равны денежной массе, инфляция тут же снижается до примерно европейского уровня, резко падают процентные ставки, нет проблемы валютного риска.

Мгновенно наступает финансовая стабильность, и политики не могут более играть в непрофессиональные финансовые игры, наносящие ущерб карману простых людей. Когда есть стабильность, можно заниматься реформой предприятий, налоговой и пенсионной реформами, социальной политикой, земельным вопросом и т. д. В такой ситуации принять нереальный бюджет будет просто невозможно.

В.Черномырдин был готов поддержать попытку внедрения данной системы в России. Мы тут же начали писать соответствующий проект закона. Минфин и Центральный банк ничего делать не хотели, ничего не предлагали, но все предпринимаемые нами шаги беспомощно и неаргументированно критиковали.

К сожалению, проект был завершен после ухода В.Черномырдина из правительства и уже не имел шансов на принятие. Тем не менее я написал сопроводительное письмо и направил Е.Примакову готовый проект закона. Беда только в том, что в его правительстве не оказалось ни одного человека, способного понять такие вопросы. Попытки утвердить В.Черномырдина в Госдуме прошли несколько этапов. Первые день-два в стане коммунистов царила эйфория — убрали «молодых» реформаторов и появился шанс на реванш. Совершенно очевидно, что коммунисты и другие псевдооппозиционеры обещали В.Черномырдину поддержку в случае снятия С.Кириенко.

Однако аппетит приходит во время еды. Почувствовав запах крови, слабость Президента и его Администрации, коммунисты захотели большего, В.Черномырдин для них представлял достаточно независимую фигуру, которая при всех ошибках и недостатках ассоциировалась с реформами.

Ведущую роль в консолидации оппозиции В.Черномырдину сыграл Ю.Лужков, для которого В.Черномырдин как премьер-министр автоматически становился опасным соперником на поле президентских выборов. Весной 1999 года Ю.Лужков уже начал критиковать правительство Е.Примакова за бездействие, как бы предчувствуя падение последнего.

По сути дела, предательскую роль сыграли многие деятели НДР, которые вместо мощной поддержки своего лидера занялись политическими играми. Особенно отличился в подковерной борьбе самарский губернатор К.Титов (бывший в то время заместителем В.Черномырдина по НДР). Знаменитый и, на мой взгляд, справедливый ответ В.Черномырдина К.Титову насчет «вылизывания лысины до залысин» войдет в анналы отечественной политической перепалки.

Постепенно стало ясно, что в Кремле по тем или иным причинам решили не делать третьей попытки выдвинуть Виктора Степановича в премьеры. В.Черномырдина «сдали» сначала те, кто обещал поддержку, а теперь и те, кто выдвинул. Работа по лоббированию внутри парламента не была правильно организована, а коммунисты хотели выжать из этой ситуации максимум пользы для себя.

На В.Черномырдина в последний день в Белом доме было тяжело смотреть. Он был вымотан физически и обескуражен предательствами. От триумфального возвращения до провала прошло всего несколько дней, но они казались вечностью. Второе пришествие в правительство обернулось для него большими политическими потерями.

На следующий день он последний раз взволнованно выступил перед правительством, сказал немало очень суровых и справедливых слов в адрес коммунистов и парламента. Тогда они могли показаться чрезмерной реакцией обиженного человека, но время подтвердило его правоту. Ситуация ухудшается.

Не знаю, сделал бы В.Черномырдин все то, о чем мы говорили в конце августа. Но фактом остается то, что он, по крайней мере, собирался активно действовать. Он был новым человеком, осознал часть своих ошибок, а пребывание вне правительства позволило ему по-новому взглянуть на проблемы и на многих людей, которые его ранее окружали.

Выдвижение и удивительно быстрое утверждение Е.Примакова в должности премьер-министра было неожиданностью для всех. В еще большей степени, чем появление С.Кириенко. Может быть, лишь Г.Явлинский все тогда более или менее четко планировал. Начался новый этап политической истории России, когда премьер-министр пользовался почти безоговорочной поддержкой парламента.

Я всегда уважал Е.Примакова как крупную политическую фигуру и моего бывшего начальника в Институте мировой экономики и международных отношений Академии наук. В этом смысле я воспринял его назначение с достаточным оптимизмом. Мне казалось, что этот человек коммунизм восстанавливать не будет. С другой стороны, было ясно, что поддержавшим его коммунистам я буду как кость в горле.

Тем не менее я решил ни при каких обстоятельствах не подавать в отставку. Меня никогда ниоткуда не увольняли, но третий раз добровольно подавать в отставку я не хотел. Иначе будут говорить, что у Б.Федорова не выдерживают нервы. С нервами у меня все в порядке, и я это доказал.