Чарльз появился минут через двадцать. Я услышала, как он вошел в кухню из гаража; Бетти и Элси обе поздоровались с ним. Я посмотрела на часы; было почти полдевятого.

– Как поездка? – спросила я Чарльза, когда он вошел в гостиную.

– Неплохо. Я уже начинаю привыкать. Полтора часа или около того. Ты много успела сегодня написать?

Я поспешно перевернула страницы, чтобы он смог увидеть, как много я сделала.

– Кое-что. Пришлось повозиться с малышом, пока не пришла Бетти.

Чарльз провел в городе два дня, работая с Каррелем; я не видела его с воскресенья.

– Как Чарли?

– Лучше.

Я пошла вслед за Чарльзом в нашу спальню, где он наскоро умылся перед ужином. Потом мы вместе поужинали в столовой, в которой было прохладно, несмотря на ярко пылающий камин. После ужина мы сидели и разговаривали о прошедшем дне, и я все время боролась с одолевающей меня дремотой, хотя обычно наслаждалась этим уже ставшим традиционным ритуалом. Но сегодня, стараясь следить за его рассказом о работе над механическим сердцем, я с трудом заставляла себя не клевать носом. Наконец с понимающей улыбкой Чарльз предложил мне отправиться спать.

– Боюсь, что ты прав, – согласилась я, и мы оба поднялись наверх; Чарльз быстро принял ванну и спустился в свой кабинет, чтобы еще немного поработать. Я долго наслаждалась, лежа в ванной с книгой, стараясь прогреть свои замерзшие косточки. Даже с самой современной системой отопления в доме было холодно.

Закутавшись в теплый халат, я вышла из ванной с покрасневшей кожей, мокрыми волосами, уже готовая нырнуть в теплую постель. В тот момент, когда я откидывала одеяло, чтобы лечь, в комнату без стука ворвалась Бетти; она запыхалась, как будто бежала.

– Ребенок у вас, миссис Линдберг?

– Нет. Может быть, его взял полковник?

Не говоря ни слова, она повернулась и выбежала из комнаты, и ее шаги застучали вниз по лестнице. Несколько мгновений я стояла, прикованная к полу, как будто мои ноги разучились двигаться. Вновь послышались шаги на лестнице, голоса, и Чарльз вместе с Бетти ворвались в спальню.

– Малыш у тебя, Чарльз? – спросила я, все еще находясь в каком-то заторможенном состоянии. Почему мы ищем Чарли в десять часов вечера?

Мой муж повернулся и бросился в детскую. Я побежала за ним и вдруг, затаив дыхание, вспомнила, что ночник все еще включен. Но потом я увидела, что включены все лампы; детская была наполнена веселым светом, который освещал открытое окно, бьющийся от ветра ставень и пустую детскую кроватку.

– Мистер Линдберг, это не одна из ваших шуток? – Бетти изо всех сил сжимала пальцы.

Чарльз не ответил. С мрачным лицом он бросился обратно в нашу спальню.

– Я вошла к малышу, чтобы проверить, как он спит, как я всегда делаю, и почувствовала холод, – голос Бетти прерывался, – такой холод! Я бросилась к кроватке, но его там не было. Я включила свет и увидела, что окно открыто. Где он? О, где же он?

При виде ее дикого взгляда меня охватила дрожь. В комнату вбежал Чарльз с винтовкой в руках, и у меня подогнулись колени. Моего малыша не было там, где я его оставила. В первый раз в его жизни я не знала, где он.

– Чарли, Чарли, где ты? – закричала я, бегая взад-вперед и поднимая разбросанные вещи – носовой платок, книжку, – как будто это могло помочь. Я носилась по комнатам второго этажа, смутно понимая, что Чарльз и Бетти, а потом еще Олли и Элси делают то же самое. Мы все бегали из комнаты в комнату, сталкиваясь в холле, и на мгновения меня одолел приступ дикого смеха, как будто все мы являлись персонажами фильма братьев Маркс [31] .

Потом мы спустились вниз и стали судорожно искать там, заглядывая под столы, в шкафы, даже в каминную трубу.

Затем снова понеслись наверх, в детскую, где внезапно все остановились еще в дверях, и я наконец осознала, что означает открытое окно. И я увидела – только сейчас – конверт – маленький белый конверт, вроде тех, которыми я пользовалась, чтобы послать приглашение на обед или благодарность за что-либо. Он лежал на подоконнике.

– Чарльз!

В мгновение он был около меня; он увидел, на что я указываю, и на его лице появилось страшное выражение. Он бросился к подоконнику, но потом с видимым усилием остановился.

– Вызовите полицию, – рявкнул он, и Олли стремительно рванулся вниз.

– Полицию? Вскрой конверт! Посмотри, что там написано, Чарльз, может, там говорится, где находится ребенок! – Почему он не бросился к конверту и не вскрыл его немедленно?

Я кинулась вперед мимо него, но он схватил меня за обе руки и оттащил назад.

– Нет, Энн, нет! Мы не можем – мы должны дождаться полиции. Это – это улика. У них есть эксперты, которые снимут отпечатки пальцев. Мы не можем дотрагиваться до него, пока они не приедут.