– Слышу вас хорошо, – ответил Мартин. Это он был Центральной. Едва ли не первое, что они сделали после прибытия в Рим, – организовали командный пункт. Ему всегда хотелось этого – иметь командный пункт, в котором он будет главным под кодовым наименованием "Центральная". И вот он осуществил свою мечту: в его распоряжении находилось радиои телевизионное оборудование стоимостью в четверть миллиона долларов, размещенное в углу бального зала Борджиа. Он сидел среди этого оборудования с микрофоном в одной руке и сигаретой в другой, с наушниками на голове и был очень доволен.

– Докладывает передвижная камера два. Но мне не о чем докладывать.

– Тогда продолжайте действовать, как раньше, – строго распорядился Мартин.

Танцовщицы ансамбля "Рой Белл", закончив очередную репетицию, отдыхали на сцене, пили черный кофе и обсуждали различные способы предохранения ногтей от трещин. Кэролайн читала книгу об уходе за коккер-спаниелями. Положив книгу, она подошла к командному посту Мартина.

– Передвижная камера три включается.

– Вы хотите сказать: докладывает, – поправил Мартин.

– Извините. Передвижная камера три докладывает о том, что докладывать не о чем.

– Понятно, – коротко бросил Мартин, затягиваясь сигаретой и вытирая лоб.

Наушники немилосердно жали ему уши, но он не собирался снимать их из-за такой мелочи. Ерунда, Мартин знал, что другим приходилось выдерживать кое-что похуже.

– Докладывает передвижная камера четыре. Послушай, Мартин, как относительно…

– Не Мартин, – перебил Мартин. – Мой позывной "Центральная".

Он раздраженно покачал головой. Это был Чет. По-видимому, он недоволен, что ему приходится работать в качестве наблюдателя, к тому же четвертого. Но это было необходимо, иногда такое в жизни случается. К тому же Чет не должен был пользоваться преимуществами их двенадцатилетней дружбы и фамильярно обращаться к нему по имени, особенно после того, как Мартин разъяснил всем необходимость использования позывных в подобной операции.

– Докладывайте, передвижная четыре! – рявкнул Мартин.

– Не о чем докладывать. Центральная, – сообщил Чет. – Передвижная камера четыре просит разрешения сделать перерыв на обед.

– В разрешении отказано, – твердо заявил Мартин.

– Но послушайте. Центральная, у меня не было времени даже на завтрак…

– А вот чтобы арендовать Колизей, время нашлось, – заметил Мартин.

– Послушай, я ведь ухе все объяснил. Я не собирался…

– В просьбе отказано! – завопил Мартин. И более спокойным голосом добавил:

– Я чувствую, что сейчас должно что-то произойти. В такой обстановке отпустить вас на обеденный перерыв не могу, передвижная четыре, никак не могу.

– Ну хорошо, – ответил Чет, или передвижная четыре. – Буду вести наблюдения до тех пор, пока не поступят иные указания. Связи конец. То есть, я хочу сказать, конец связи.

Мартин судорожно сжал микрофон. Господи, как он ненавидел легкомыслие, разболтанность, фамильярность, неповиновение и все такое! До сегодняшнего дня он не задумывался над этим, но теперь, когда он возглавил доверенную ему операцию, положение изменилось. Он даже немного сочувствовал мистеру Фортинбрасу.

– Смотри-ка, сколько здесь всякого оборудования, – произнесла Кэролайн голосом, в котором полностью отсутствовал интерес.

– Это только самое необходимое, – пояснил Мартин. – Нельзя руководить такой крупной операцией с помощью двух консервных банок и куска бечевки.

Он попытался мужественно затянуться сигаретой, но обнаружил, что раздавил ее, когда стиснул микрофон. Он достал другую сигарету, закурил и мужественно затянулся.

– Что это за прибор слева? – спросила Кэролайн.

Мартин не имел ни малейшего представления, но сразу же ответил:

– Это многофазовый реостат переменной нагрузки.

– Вот как? – произнесла Кэролайн. – Он играет важную роль?

Мартин широко улыбнулся, и на его лице появилась мужественная улыбка.

– Важную? Да вся эта панель, собранная на скорую руку, разлетится на части без многофазового реостата. Так что я действительно назвал бы его важной частью всей системы.

– А почему панель может разлететься на части? – не унималась Кэролайн.