– Вам чего надо, мистер?

Коротышка ему совсем не понравился – а ведь он тут явно главный, потому что когда видишь дюжего мужика рядом с малявкой, то босс обычно тот, который поменьше. А коротышка между тем потребовал:

– Мне нужен джентльмен по имени… мистер Финт?

Финт сглотнул – и прокричал:

– В жизни о нем не слышал!

Коротышка задрал голову.

– Что ж, сэр, мне очень жаль. Но если вы вдруг повстречаете помянутого мистера Финта, передайте ему, пожалуйста, что Ее Величество королева Виктория приглашает его явиться завтра днем в Букингемский дворец!

Из-за спины Финта Соломон ошарашенно промолвил:

– Ммм, Финт, приглашение от Ее Величества таки никак нельзя оставить без внимания.

Так что Финт понял: тут уж не пофинтишь, и опасливо вышел на улицу. У дома уже собиралась толпа, к вящему огорчению шлемоносных типов, потому что разнесся слух – Финта-де наконец-то поведут вешать, – и пара-тройка местных уже вовсю обсуждали, как станут его отбивать; а один слух, понятное дело, порождает и многие другие. Просто так, смеха ради.

Финт постоял немного, моргая, и выпалил:

– Ок, мистер, выкладывайте все как есть.

Затравленный коротышка, пытаясь сохранить исполненный достоинства вид в мире, где достоинством и не пахнет, вручил Финту официальную бумагу:

– Будьте у ворот Букингемского дворца завтра в четыре тридцать, и вас впустят, – разъяснил он. – Можете взять с собою членов вашей семьи, числом до трех. Я, безусловно, передам Ее Величеству, что вы почтительно благодарите за оказанную честь.

Странный это был день для Финта, странный и непостижимый, даже когда люди потеряли к нему всякий интерес и разошлись по своим делам – а в ряде случаев и по чужим, насколько руки дотянутся. Для начала Финт отправился пройтись, на сей раз в туннели не спускаясь, а просто шатаясь туда-сюда по Лондону с Онаном на буксире. Пес, в восторге от затянувшейся прогулки, весело трусил рядом. Наконец Финтовы ноги, знавшие его лучше, чем он сам, понесли его через Ковент-Гарден на Флит-стрит.

Чарли на месте не случилось; но когда Финт назвался и попросил переговорить с издателем, его тотчас же проводили наверх, где сообщили, что на его счету накопилось еще семь гиней. Финт изъявил желание оставшиеся деньги с этой треклятой подписки, будьте так добры, использовать на то, чтобы облегчить жизнь мистеру Тодду, каковой, как ему известно, ныне содержится в Бедламе, а эта больница – место не для чувствительных натур.

Мистер Дойль охотно согласился, более того – пообещал лично позаботиться о том, чтобы деньги попали куда нужно. Финт разом почувствовал себя лучше. Он зашагал дальше, задержавшись только для того, чтобы купить у мясника косточку на обед Онану. Затем он завернул в винную лавку и приобрел бутылку хорошего бренди, спустился к реке, кликнул перевозчика и велел плыть к причалу в Фор-Фартингзе.

Коронера на месте не оказалось, но дежурный офицер заверил его, что подарок – якобы от сына некой почтенной старушки, благодарной коронеру за помощь, – будет обязательно передан в нужные руки; увы, бывают в жизни моменты, когда остается только надеяться, что люди держат слово. В Фор-Фартингзе не было ничего такого, чего не поглотят вскорости более крупные округа, но Финт заглянул-таки в церковь Святого Неверия, малоизвестного святого, ответственного за все то, что не случилось, – вот почему здесь молилось столько молодых девушек. Финт бросил шиллинг в ящик для пожертвований, но, услышав, как монета стукнулась о дерево, заподозрил, что удел той монеты – долгое одиночество.

Финт выкроил время и на то, чтобы зайти к мистеру и миссис Мэйхью: пожал хозяевам руки, поблагодарил за сочувствие и за всю ту помощь, что они оказали бедной покойной Симплисити: будь она жива (заверил Финт), она преисполнилась бы к ним горячей признательности. Лично он в этом абсолютно уверен (сообщил Финт) – уверен так, как будто услышал это из ее собственных уст. И хотя его направили к парадному входу, он отмахнулся, прошел сквозь обитую зеленым сукном дверь и спустился вниз, где ему приветливо поулыбалась даже миссис Шарплис, а миссис Куикли одарила пылким поцелуем.

Снова перейдя реку по мосту, Финт гадал, зачем он все это делает, – с полным правом недоумевал и Онан: впрочем, пес-то веселился на славу, ведь до сих пор его никогда не водили на такие длинные прогулки за раз. Но вот Финта осенило: есть на свете человек, который ему все объяснит. Так что снова пришлось нанимать перевозчика, чтоб подняться немного вверх по течению, а оттуда было уже рукой подать до пансиона мисс Серендипити; а до особняка Анджелы они вдвоем доехали на извозчике. Дверь почтительно открыл дворецкий и промолвил:

– Добрый день, мистер Финт, я пойду узнаю, у себя ли мисс Анджела.

Не прошло и минуты, как появилась сама Анджела. Взбодрившись, Финт рассказал дамам новости за чашкой кофе и попросил Серендипити сопровождать его.

Серендипити отреагировала чисто по-женски – то есть запаниковала, что ей совершенно нечего надеть во дворец. На этом месте к разговору радостно присоединилась Анджела:

– Дорогая моя, вам совершенно не о чем беспокоиться. Пожалуй, мы могли бы навестить мою портниху: время поджимает, но я уверена, нам удастся что-нибудь придумать. – Хозяйка дома обернулась к Финту: – А разговор о платьях наводит меня на мысль о кольцах, так что я спрошу вас напрямую, мистер Финт: каковы ваши намерения? Я так понимаю, что вы помолвлены; когда вы рассчитываете пожениться? Лично я в долгих помолвках смысла не вижу, но, возможно, есть какие-то… затруднения?