– Давай, родимый! – Арнвид азартно сжал кулаки, глаза его заблестели. – Накостыляй этому чернож… чернокожему!

– Давно ли Гримгельмир тебе приятелем стал? – изумился Ивар.

– Свой великан лучше чужого бога, – ответил эриль, не отводя взгляда от продолжающегося боя.

Тескатлипока превратился в чудовищную змею, бил хвостом, хватал зубастой пастью, но Гримгельмир держал крепко, стоял хруст, грохот, наземь падали чешуйки размером с добрый щит, истаивали ядовитым дымом.

Змея выгнулась очередной раз, из ее боков выросли крылья, а вместо чешуйчатой морды появился изогнутый клюв. Громадная птица заклекотала, рванулась вверх, ноги великана оторвались от земли.

– Орел, – предположил Ингьяльд.

– Скорее гриф, – поправил его Даг. – Смотри, шея голая.

– Сколько они драться будут? – Нерейд зевнул, потеря глаза. – Хотелось бы немного поспать.

– На тебя не угодишь, – покачал головой Рёгнвальд. – Когда скучно – драки хочешь, когда битва – о сне мечтаешь.

– Вот такой я – весь противоречивый, – гордо проговорил рыжий викинг.

Исполинский гриф бился в руках великана, клекот его звучал утомленно, но и Гримгельмир двигался с трудом. Из ран на его плечах медленно вытекала белая пузырящаяся кровь.

На мгновение разжал хватку, птица вновь стала змеей, выскользнула наземь и поползла прочь.

– Уходит! – заволновался Ингьяльд. – Может, догоним? Поможем!

– Там и без сопливых скользко, – остановил его Ивар.

Гримгельмир нагнал гадину в два шага, ухватил за хвост, поднял, раскрутил и что есть силы шмякнул о камни. Земля в очередной раз вздрогнула, в стороны полетела желтая вонючая слизь.

– Неужели убьет? – на лице Арнвида было недоверие. – Все же бог, не гадюка какая…

Тескатлипока превратился в человека, в руке его сверкнуло зеркало, из него ударили струи черного дыма. Поползли в стороны, затмевая небо. Ивар обнаружил, что не видит ничего, даже земли под ногами.

– Всем не дергаться! – крикнул он. – Не хватало потерять друг друга!

– Как же, дернешься тут, – прозвучал из марева мрачный голос Нерейда. – Сразу мордой в камень.

Туман казался густым, будто масло, Ивар напрягал глаза, пытаясь разглядеть хоть что-то, потом понял, что клубы уплывают вверх, рассеиваются, открывая усеянное звездами небо.

Луна вновь выползла из-за горизонта и торопливо карабкалась к зениту, а на месте битвы сидел на земле Гримгельмир и с болезненной гримасой щупал бок.

– Удрал-таки бог, – сказал Нерейд с досадой. – Хитрая сволочь. Напускал дыма в глаза и дал деру…

– А что ему оставалось? – Ивар засунул меч в ножны. – Эй, Гримгельмир, ты цел?

Отпрыск великанов поднял голову, ответил глухо:

– Мои кости крепче стали, а кожа прочнее камня! Если кто-то ухитрится нанести мне рану, то вряд ли вы, люди, сумеете ее вылечить!

Но когда встал, то шатался, словно возвращающийся из таверны гуляка. С тяжким кряхтением прошел к костру и улегся на место. Закрыл глаза и задышал ровно и спокойно.

– И нам спать пора. – Ивар ощутил, как зевота выворачивает челюсти. – Надеюсь, что никакая тварь не нападет сегодня…

Склон выглядел отвесным, как крепостная стена, там и сям виднелись бугорки, выбоины.

– Ты уверен, что нам туда? – Ивар повернулся к Гримгельмиру, посмотрел с подозрением.

– Выход в мир людей наверху, это я знаю точно, – ответил внук Вафтруднира. – Если найдешь другой путь, я первым скажу «ура».

Ивар поглядел вправо, потом влево – там и там непроходимые скалы, где муха сломает ноги, поплевал на ладони и решительно шагнул вперед.

– Хорошо, что ничего на завтрак не ели, – услышал за спиной голос Нерейда. – Чем человек легче, тем проще ему падать, а лишняя тяжесть вниз тянет.

– С такой высоты как ни падай, результат будет один – кровавая лепешка, – задумчиво ответил Арнвид.

Ивар ухватился за подходящий уступ, поставил ногу на другой, шагнул выше, где заметил узенький, в лезвие меча карниз. Под ногой скрипнуло, сапог поехал, но конунг был уже выше, прижался животом к скале.

Двигался осторожно, чувствуя себя многоножкой, что ощупывает путь десятками конечностей. Рукоять меча терлась о камни, кольчуга негромко позвякивала.

Вскоре ободрал пальцы, из-под содранных ногтей потекла кровь, но конунг не обратил на это внимания. Глянул вниз, обнаружив неподалеку рыжую макушку Нерейда, а сбоку – лысину Арнвида, похожую сверху на розовый гриб, затканный с одного края белой паутиной.

– Вы хоть мне веревку скиньте, – пробасил оставшийся на земле Кари. – Мне по этой стене вовек не забраться…