Спрятавшись от любопытных глаз в одном из уголков заросшего травой сада, я, для того, чтобы полностью слиться с природой легла прямо на голую землю. Протягивая невидимые связующие нити в сторону леса, я мысленно призывала Бруссара, мудреца и советника отца.

Почувствовав, как он откликнулся, я задала ему мучающий меня вопрос:

– Бруссар, скажи, что тебе известно о пророчестве, которое касается Дейдрока? Его погубит свет?

– Возможно,- был мне ответ.- Но вовсе не тот, о котором, ты, думаешь!

– Так какой же?- я так напряглась, пытаясь расслышать его ответ, что не расслышала шагов подошедшего совсем близко мага.

– Что с вами, Кассия?- внезапно раздалось откуда-то сверху, - Почему вы лежите на земле?

Наша связь с Бруссаром тут же прервалась, и я раздражённо уставилась на своего врага :

– Ничего,- буркнула я,- пыталась выспаться! После того неудобного тюфяка, на котором, я, уже семнадцать лет сплю, голая земля кажется просто периной!

Выражение, промелькнувшее на его лице, мне определённо не понравилось, но отреагировать я не успела, потому, что тёмный маг в ту же минуту растянулся рядом со мной.

– Что вы...

– Шшшш- шикнул он на меня,- Лежите тихо , Кассия,у меня те же проблемы со сном. Давайте не будем мешать друг другу.

Он что, с ума сошёл? Мне, лежать спокойно рядом с ним? Нет уж, увольте!

Его реакция была молниеносной. При первой же моей попытке вскочить, он в мгновение ока припечатал меня к земле, навалившись сверху.

– Ммм,- протянул он,- А вот так, гораздо мягче! Чувствую, что с такой "перины", я бы точно не спешил подниматься.

Его взгляд скользил по моему лицу, шее, груди... Господи! Почему он так смотрит на меня?

От его гипнотического воздействия, мурашки побежали по всему телу, бросая меня то в жар, то в холод.

Нет, пора бежать...

Но было поздно. Навалившись ещё сильнее, и совершенно лишая меня возможности двигаться, Дейдрок склонился к моему лицу, и не отводя глаз прильнул к моим губам.

Нет! Отпусти немедленно! Прекрати!!!- хотелось крикнуть мне, но он заглушил все мои протесты поцелуем.

Я не хотела! Клянусь, я сопротивлялась, как могла! Но то, что происходило потом, не могло привидеться мне и в самом страшном кошмаре.

Совершенно ослабев под натиском его жаждущих губ, я словно пребывая в каком-то трансе, начала не менее страстно отвечать ему!

Он больше не удерживал меня силой. Нет! Теперь я сама, обнимая его, поощряла к дальнейшим действиям.

Не оставив без внимания ни единой клеточки на моём лице, его губы стали спускаться по моей шее, прокладывая дорожку к...

О, нет! Виранский камень! Он не должен его увидеть!- Эта мысль отрезвила меня, заставив оттолкнуть его с такой силой, на какую я даже не считала себя способной.

Жар заливал мои щёки. От ненависти и презрения к себе, за то, что посмела так реагировать на прикосновения убийцы своих родителей, я готова была удавиться!

– Не смей, слышишь? Никогда не смей прикасаться ко мне! Убийца! Ненавижу тебя!- не дожидаясь его реакции, я сломя голову понеслась к замку.

– Кассия!- Неслось мне вслед, но я уже ничего не хотела слышать...

* * * * *

Он по-прежнему сидел на земле пытаясь выравнять дыхание. То, что только - что произошло, развеяло оставшиеся сомнения, касающиеся его чувств к этой девушке. Ему не ведома была любовь, и он никогда не испытывал привязанности ни к кому, но то, что он чувствовал к Кассии, нельзя было сравнить ни с чем.

Что бы он ни делал, где бы ни находился, мысли его вновь и вновь возвращались к ней. Желание видеть её постоянно, знать, что она делает в данный момент, буквально сводило его с ума, заставляя постоянно отправляться на её поиски.

Вот и сейчас, она опять сбежала. Куда? Та страсть, с которой она отвечала на его ласки, заставила её устыдиться своих чувств. Означает ли это то, что и он ей не безразличен? Возможно ли то, что она когда-нибудь ответит на его чувства?

Нет! Она назвала его убийцей, и она права! Он убил всех, кто был ей дорог. А сколько раз он мучил и истязал людей, заставляя её на это смотреть... Она не простит!

– Кассия, ты нужна мне! Будь моей, прошу...

Щемящая тоска с такой силой свела внутренности, что он согнулся пополам. Рычание вырвалось из его горла: