Внезапно в лицо Хамерхаузену ударил яркий свет включившихся фар. Машинально прикрыв глаза ладонью, он всем телом подался назад в ожидании казавшегося неминуемым удара.

Квад, качнувшись, замер на месте. Он остановился так близко, что при желании Хамерхаузен мог коснуться рукой бампера.

– Залезай в машину! Живо!

Это был голос Регины – никаких сомнений.

Хамерхаузен наклонился вперед, оперся рукой о бампер и, сделав усилие, попытался подняться на ноги.

Но едва он сделал это движение, как в голове начался форменный кавардак. Мир будто перевернулся с ног на голову. А потом еще раз. И, не удержав равновесие, Хамерхаузен снова упал на колени.

– Помоги ему, Юл!

С легкостью и проворством, поразительными для его комплекции, лысый толстяк в лосинах перемахнул через борт квада, подбежал к Хамерхаузену и, подхватив его под мышки, легко, как резиновую куклу, потащил к дверце, которую уже открыла Регина. Закинув рамона на переднее сиденье, Юл Конструктор запрыгнул назад, где сидел негр Кин.

– Как ты? – с озабоченным видом посмотрела на Хамерхаузена рыжая.

– Живой, – коротко кивнул тот.

– Ну, рада за тебя, – усмехнулась Регина.

Отпустив педаль тормоза, она почти до предела вывернула руль влево. Машина начала разворачиваться на месте.

– Постой!.. – встревожился Хамерхаузен. – Куда ты?

– Подальше отсюда, – недовольно фыркнула в ответ рыжая.

– Но где-то здесь мои товарищи!.. Их надо найти!

– Нет их здесь.

– Как это нет?.. – растерялся Хамерхаузен. – Катаяма, Канелин… Они были вместе со мной в кваде, – Виир повернулся назад и посмотрел на все еще горящую фару перевернутого квада. – Ты же сама их видела!

– Ты что, совсем тупой? – поморщившись, не то с тоской, не то с жалостью посмотрела на него Регина. – Их нет, потому что они мертвые!.. Ага? Врубился?.. И, знаешь, кто в этом виноват?

– В чем? – растерянно спросил Хамерхаузен.

Он все еще не мог до конца осознать того, что произошло, а может, не хотел с этим мириться.

– В том, что они мертвы, уно! – рявкнула Регина. – Они были бы живы, если бы ты послушал меня и не погнал квад к дороге!.. Ага?.. Ты знаешь, кто на нас напал?

– Айвуры.

– Это я сказала.

– Верно.

– И что тебе известно об айвурах?

– Ничего, – качнул головой Хамерхаузен.

– Так какого ж лешего ты решил, что сможешь с ними справиться?

– Ну… – Хамерхаузен потрогал пальцами щетину на подбородке. – Я…

– Нельзя драться с врагом, про которого ты ничего не знаешь! Вообще – ничего!

– Ч-черт…

Хамерхаузен наклонил голову и сдавил ладонями виски. В голове стоял густой молочно-белый туман, как на болоте ранним утром. Сквозь него ничего невозможно было разглядеть. Одни только неясные, расплывающиеся серые тени. А, может быть, тени теней. Белые тени на палевом. А в ушах раздавалось неумолчное дребезжание треснутых колокольчиков. Раздражающее и не дающее сосредоточиться.

– Что, головка бо-бо? – насмешливо посмотрела на него Регина.

Хамерхаузен не успел ничего ответить.

Вскочив на ноги, негр вскинул автомат и принялся палить в темноту.

– Суть твою, Кин! – ударила ладонями по рулю Регина. – Что ты творишь?

– Я видел его! – с истеричным подвывом взвизгнул в ответ негр.

– Кого?

– Айвура!

– Юл?

– Я никого не вижу, – покачал головой Конструктор.

– Потому что ты не видишь в темноте! – ткнул в него пальцем Кин. – А я вижу!

– Два идиота в одном кваде – это уже перебор, – удрученно покачала головой Регина. – Серьезный, суть вашу, перебор!

Негр снова вскинул автомат и выпустил в темноту длинную очередь.

– Кин! Рухнувшие небеса! Прекрати!

– Мы в беде! – таинственным полушепотом сообщил негр.

– Я в курсе!

Кин снова схватился за автомат.

– Юл, успокой его!

Здоровяк молча положил одну руку Кину на плечо, а другой выдернул у него из рук автомат.

Негр в отчаянии обхватил голову руками.

– Куда мы едем? – малость собравшись с мыслями, спросил Хамерхаузен.

– Подальше от дороги, – острым подбородком указала вперед рыжая.

– Зачем?

– Там безопаснее.

– Почему?

– Потому что я так сказала!

– Там Усопшие Земли…

– И что с того?

Хамерхаузен сосредоточенно сдвинул брови, пытаясь вспомнить, что говорил про Усопшие Земли Валтор Прей. Вообще-то, он много чего говорил. Но главным было то, что туда почему-то никто не может попасть живым… Да, именно так! Усопье не для живых… Вернее, живых туда не пускают… Хамерхаузен потер пальцами виски. Что-то было еще. Что-то очень конкретное и важное. Но туман, забивший голову комьями ваты, мешал собраться с мыслями и вернуться к воспоминаниям. Ответ был где-то совсем близко. Нужно было только понять, куда протянуть руку…