— Стасик, ты чего? — глаза Леры округлились, она выглядела абсолютно сбитой с толку. — Я ничего не делала, я ждала тебя дома. Так ты, получается, не был с ней? Тебя избили? Где ты ночевал?

— Я не собираюсь с тобой разговаривать. Не хочу даже твой противный голос слышать. Это тебе, — всучил ей свою одежду, — постираешь и зашьешь. Смотри, не уколи пальчик. А, да, солнышко, ты мне должна двести тысяч за айфон. Его полностью разбили.

Мужчина прошел в кухню и налил себе полный стакан воды. Осушил его и стал думать, что же ему делать дальше. После разборок с Леркой он хотел уйти к мышке… Именно к ней. Ему чертовски не хватало ее заботы и тепла.

— Стас, пожалуйста, поговори со мной нормально, — жалобно попросила его Лера. — Расскажи мне, что случилось? И почему ты во всем винишь меня?

— Хорошо, — спокойно ответил Стас, беря себя в руки, — давай обо всем по порядку. Я не люблю тебя.

— Но…

— Не перебивай. Просто не люблю, и точка. Нет притяжения, нет ничего, кроме редкого желания потрахаться. А этого мало. Я не хочу тратить время на голый секс.

— Я люблю тебя, Стасик, — вставила грустно Лера, нервно перебирая пальцы.

— Так любишь, Лер, что меня вчера чуть не убили? Они могли покалечить ее!

— Кого ее? Ту, с которой ты спишь?

— Я с ней не спал, это чистая правда. Но я хочу этого. Вот так, Лер, никакой лжи. Я хочу другую, и… я испытываю к ней нечто большее, чем банальное и даже порой унизительное «хочу».

— Что не так со мной? Покажи ее фото, я стану такой же.

Стас про себя закатил глаза. Что за дурацкая логика…

— Не во внешности дело. Ты очень красивая, каждая девушка красива своей красотой. У нас всегда были холодные отношения, классный секс, на этом все. Не было атмосферы семьи. И цитируя моего отца: «Стасу почти тридцать». Я хочу большего в свои тридцать. Я уверен, что она бы не подослала ублюдков, чтобы те покалечили меня. Это ты называешь любовью? Тогда у нас разные представления о любви.

— Скажи, ты глухой? Или специально так делаешь? Я никого не подсылала. Ни-ко-го!

— А кто тогда?

— Я не знаю. Почему ты сразу подумал на меня, на человека, который тебя любит?!

— Ты угрожала мне.

— Да ладно. Любая девушка на моем месте попыталась бы тебя припугнуть, лишь бы удержать рядом.

Стас ошарашенно прокручивал ее слова в голове. Он был уверен на все сто, что это она. Даже мысли не допускал о том, что Лера могла быть к этому непричастна. Дело принимало серьезный оборот.

— Я не верю. Это ты сделала.

— Не верь дальше, — обиженно сказала она. — Думай, что это я. Только если на тебя нападут еще раз, меня не вини. Я к этому непричастна!

Мужчина не мог переварить новую информацию. Оставив Леру в кухне, он ушел в другую комнату. Не она… Кто же тогда? Стас сел на диван и закрыл глаза. Господи, оставался только отец. Если это подстроил он, значит, ему стоило опасаться теперь ходить по улицам в одиночку. Неужели отец все же перешел черту дозволенного? Его реально чуть на тот свет не отправили! И топтание айфона — красноречивый жест, мол, отберу у тебя все, что сам же дал.

— Черт, черт, черт, — прошептал Стас.

— Стасик, — ласково произнесла Лера, входя в комнату. Села сзади и обняла его. — Давай попробуем еще раз? — Ее губы начали целовать его, но он ничего не чувствовал. — Я стану такой, какой ты хочешь меня видеть. Я люблю тебя, милый. И прощу твою интрижку на стороне.

— Я не люблю тебя, Лер. Понимаешь?

— Это все временно, такое бывает. Все у нас наладится, любимый, — целовала его она. — Не отталкивай меня, пожалуйста.

— Ладно, — сдался он.

Девушка засмеялась от радости и кинулась его обнимать и целовать с удвоенной силой. Стас проклинал отца про себя. Он не сможет быть с мышкой, либо останется без всего в этой жизни. Сейчас он был не готов лишиться всего только из-за какого-то странного желания проводить время с ней. Развернувшись, он нехотя поцеловал Леру в ответ, ощущая лишь неприязнь к ней. Прости, мышка...

***

Ярослав припарковался у дома Алины и вышел из машины, доставая огромный букет белых роз. Она, конечно же, его забракует, найдя миллион причин отказаться от букета и поиздеваться над ним самим, но это в ней и привлекало его. Ярик посмотрел на часы — три часа дня. Алина должна быть дома. На звонки она почему-то не отвечает.

В квартиру бабы Маши Ярик, наученный опытом, уже не звонил. Его впустили другие соседи, из двадцатой.

— Кто? — спросила из-за двери Алина.

— Твой принц, малышка.

— Запахло понтами, ясно. Извини, я занята.

— Алин! Что опять случилось? Открой, пожалуйста, я еле доехал до твоего дома, у меня внезапно кровь из носа пошла, — сказал он, придавая голосу трагичности.

Дверь открылась, и мужчина быстро проскользнул внутрь. Перед Алиной возник большущий красивый букет. Она вздохнула, осознавая, что ее провели, как ребенка, но цветы приняла.