– Эх, дед, дед, – расстреляв весь боезапас, Симотра сплюнул и обхватил голову руками. – Говорили ж тебе… предупреждали… Э, да что уж теперь. Ничего, дед! Ничего, парни! Отомщу! Обязательно отомщу – представится случай.

Убитых похоронили неподалеку от хутора, прямо на берегу моря. Вырыли три могилки, поставили кресты. Кирилл дал салют, три раза выстрелив в воздух. Спите спокойно, что тут еще скажешь. Не вы первые, не вы и последние. А убийцы ваши… что ж, еще пожалуют, еще попадутся!

В большом зале, расположенном в здании старинной библиотеки, ярко сияли электрические огни. Совет Выживших устроил праздник в честь недавних побед, соединив его с традиционным осенним балом. Топлива для генератора не жалели и, как обычно, собирались веселиться всю ночь. Повезло тем, кто получил официальное приглашение. В числе избранных оказался и Кир с его десятком. Что же касается Алексии, то она, как Мастер Полей, могла пользоваться всеми доступными развлечениями без ограничений. К тому же именно Лекса отвечала за музыку.

Старинные акустические системы мощностью в несколько десятков децибел восстановили сами, без привлечения Полей. Что же касается усилителя и аудиоплеера – те сохранились еще с давних времен, гнить там было нечему. Нашелся и проигрыватель для виниловых дисков – истинная гордость Алексии. В здании библиотеки уцелела коллекция старых пластинок – Бернеса, Равеля, «Led Zeppelin» и прочих, прослушанных Лексой с ни с чем не сравнимым удовольствием. Именно с этих случайно найденных дисков и началось ее увлечение старинной музыкой… даже не старинной, а, скорей, просто – музыкой, ибо другой в Кронштадте (да, пожалуй, и во всем постъядерном мире) не было, – за исключением разве что труб для подачи сигналов.

Долгими осенними вечерами девушка старательно разбирала пластинки, классифицировала их по записанной музыке – «Scorpions», «Rainbow» и «HIM» – к «Led Zeppelin», Анну Герман и Пугачеву – к Бернесу, Моцарта, Сибелиуса, Штрауса – к Равелю.

Еще летом Алексия взялась обучать народ танцам, сообразным имеющейся музыке и картинкам в старинных книгах. Члены Совета лишь пожимали плечами да хмыкали, однако, несмотря на весь их скепсис, дело пошло неплохо. Человек, как бы плохо ему ни было, всегда тянется к чему-то, что оторвало бы его от обыденных мерзостей жизни. Музыка и танцы пришлись ко двору.

В черном парадном кителе офицера ВМФ, с ярко начищенными пуговицами, с кортиком на поясе Кирилл вместе со всеми приветствовал членов Совета овацией. Открывая бал, председатель или, как его неофициально именовали, командор произнес небольшую речь, в которой поздравил присутствующих с важной победой и призвал и дальше нести службу с достоинством и честью.

Среднего роста и средней комплекции, с никаким, без особых примет лицом с редкими усиками и темной, тщательно прилизанной челкой, командор Стефан Багранов всерьез полагал себя неотразимым, каждый раз являясь на бал в компании новой девушки, что среди неженатых кронштадтцев, в общем-то, предосудительным не считалось и даже вызывало некую зависть. Вот как сейчас, когда командор появился в обществе совершенно ослепительной красавицы блондинки, от которой никто не мог оторвать глаз. Стройняшка с длинными ногами и тонкой талией, девушка явно знала себе цену, но, впрочем, пока вела себя достаточно скромно и первый танец, естественно, подарила Стефану.

Кто она? Откуда? С хуторов или с дальних южных фортов? Или – здешняя, из крепости, просто, как это иногда случается с юными девушками, резко выросла, похорошела? Сколько ей лет? На вид – шестнадцать или чуть больше… или даже меньше – какая разница? Для такой красы возраста нет.

Большие голубые глаза, пушистые ресницы, интригующий изгиб бровей, тонкий нос, чувственные полные губы… И хорошо сформировавшаяся грудь, вполне заметная под белым бальным платьем, оставлявшим открытым шею и спину. Такие платья считались в крепости шиком, их берегли, и стоило больших трудов выпросить подобное для дублирования в синем Поле даже у лучшей подруги! А эта вот выпросила… Или ей помог командор? Конечно же, помог – вон, глаз с нее не сводит! Еще бы, с такой-то красы…

Играл «Венский вальс», кружились в танце пары. Пусть неумело, пусть забавно, смешно – не в этом было дело. Все ждали, когда же можно будет потанцевать с незнакомой красавицей, ведь по неписаной традиции каждый второй танец незнакомка должна была подарить кому-то еще.

– Нет, ну ты видишь? – рыжий Рэм ткнул локтем Николеньку. – Вот это девчонка!

– Ага.

– А спорим, я ее приглашу вот прямо сейчас?

Николенька-Ники скривил тонкие губы:

– Пригласить-то ты, конечно, можешь… Только пойдет ли? Смотри, на весь Кронштадт опозоришься!

Вообще-то Рэм был парнем храбрым. Любой из десятка мог положиться на него в самом тяжелом бою. Но то – в бою. А тут совсем другое. Подойти к блистающей незнакомке на виду у всех, галантно поклониться, протянуть руку… и, получив в ответ лишь надменный взгляд, ретироваться, словно оплеванному. Страшно? Да. Но рыжие решительны! Вот и Рэм, едва только закончился вальс, прытко подскочил к девушке…

Но не успел ничего сказать – помешал Стефан, поднявшийся на небольшую трибуну и жестом потребовавший тишины.