На Уолдене не было специальной обзорной площадки, но по правому борту тянулось множество коридоров с небольшими иллюминаторами. Именно с этой стороны должна была появиться комета, и тут с самого утра толпились свободные от работы уолденцы, чтобы занять местечко получше. К моменту появления Гласс все коридоры были запружены теснившимися у иллюминаторов людьми, которые возбужденно переговаривались громкими голосами. Дети уже прижимались личиками к кварцевым стеклам или сидели на плечах у родителей.

Гласс свернула за угол и увидела впереди расположившуюся у окна группу из трех женщин и четверых детей. Интересно, подумала Гласс, откуда взялся четвертый ребенок. Может быть, соседи попросили кого-то из женщин присмотреть за ним, пока они на работе? Или это сирота?

Самая младшая малышка подковыляла к Гласс и уставилась на нее, сияя улыбкой.

– Ну привет,– сказала Гласс, присев на корточки, чтобы ее лицо оказалось на одном уровне с лицом ребенка.– Ждешь, когда появится комета?

Малышка ничего не ответила. Ее большие темные глаза зачарованно смотрели на голову Гласс. Девушка поднесла руку к голове и слегка скривилась, когда поняла, что волосы выбились из-под шапочки и рассыпались по плечам. Она начала заправлять их обратно, но девочка протянул ручонки и уцепилась за одну из оставшихся на свободе прядей.

– Пози, оставь даму в покое.

Гласс подняла глаза и увидела, что к ним идет одна из женщин.

– Простите,– со смешком сказала она Гласс,– ей понравились ваши волосы.

Гласс улыбнулась, но ничего не ответила. Она научилась скрывать свое произношение, которое сразу выдавала уроженку Феникса. Чем меньше она говорит, тем лучше.

– Идем, Пози,– женщина положила руку на плечо малышки и увела ее прочь.

Было уже больше девяти часов вечера, и комета вот-вот должна была появиться. На Фениксе сейчас, наверное, установилась благоговейная тишина, а тут прыгали и смеялись дети, да парочка подростков громко вела обратный отсчет.

Гласс окинула коридор взглядом, но Люка нигде не было.

– Смотрите! – громко закричала какая-то маленькая девочка.

Из-за Луны поднималась яркая белая полоса. Вместо того чтобы потускнеть, как большинство комет, она росла, хвост ее пламенел и раздувался, заполняя своим сиянием космос. Рядом с ней потускнели даже звезды.

Гласс полубессознательно шагнула вперед, и приникшая к ближайшему окну пара посторонилась, чтобы дать ей место. Это так прекрасно, восхищенно думала Гласс. Прекрасно и страшно. Комета все росла, росла и наконец заполнила весь иллюминатор, словно летя прямым курсом на них.

Может быть, ученые Колонии ошиблись, рассчитывая ее траекторию? Гласс так сильно прижала руки к раме иллюминатора, что та впилась ей в ладони. Люди вокруг начали пятиться назад, в воздухе зазвучали испуганные крики.

Гласс зажмурилась. Она больше не могла смотреть.

Чьи-то руки обвились вокруг ее плеч. Ей даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять – это подошел Люк. Ощущения от его прикосновений, его запах были привычны ей, словно собственная кожа.

– Я тебя искала,– сказала Гласс, оборачиваясь к нему.

Хотя на его глазах разыгрывалось главное астрономическое событие века, Люк смотрел только на нее.

– Я надеялся, что ты придешь,– шепнул он ей на ухо.

Тревожный ропот людского моря перерос в общий потрясенный возглас, когда комета, оставляя за собой огненный шлейф, пронеслась над кораблем. Руки Люка сильнее сжали Гласс, и она приникла к его груди.

– Я не могла даже представить себе, что увижу это без тебя,– сказала она.

– Трудно было уйти?

– Вовсе нет.– Но ее живот скрутило, когда она подумала о стоявшей рядом с Вице-канцлером матери.– Я только хотела бы, чтобы нам не нужно было прятаться.

Она провела пальцами по его щеке. Люк взял ее руку и поднес к губам.

– Может быть, удастся как-то уговорить твою маму,– убежденно начал он.– Может, если бы я с ней поговорил… ну знаешь, чтобы она увидела, что я не какой-нибудь дикарь. Что у меня серьезные намерения относительно будущего – нашего с тобой будущего. И относительно тебя.

Гласс мягко улыбнулась ему.

– Хотела бы я, чтобы это было так просто.

– Нет, я вот о чем,– Люк взял ее руку в свои.– Она думает, что я всего лишь подонок с Уолдена, который тебя использует. Надо, чтоб она поняла, что все не так. Потому что это действительно не так.