Корман надолго задумался, словно борясь с терзающими его сомнениями. Немного погодя он вздохнул и решительно посмотрел на меня.

– Пять лет назад Хароном правил Тулио Корил, – сказал волшебник. – Этот хитрый старый лис был невероятно силен и могуществен. Обычная государственная рутина его совершенно не увлекала – ведь он чувствовал себя настоящим небожителем, а пристало ли Богу заниматься крючкотворством?

– Зачем же он стал властителем?

– По-видимому, из чувства долга. Это не сулило ему никакой личной выгоды, но он прекрасно понимал, какие возможности для произвола и злоупотреблений получат его соперники, если дорвутся до высшей власти; он решил перейти им дорогу.

– Неужели здесь встречаются столь благородные создания?

– И немало. Взять хотя бы меня. Вы такой же изгнанник, как и каждый из нас, и даже больше, ибо вы продукт того общества, которое вас отвергло. Оно поставило своей целью насадить всеобщее счастье в виде всеобщего равенства, но для этого ему потребовалось оболванить всех. Некоторые стали уголовниками без особых угрызений совести – это правда, однако многие превратились в преступников только потому, что позволяли себе роскошь мыслить иначе, нежели требовало руководство Конфедерации. В грязной истории человечества “инакомыслие” зачастую означало договор с дьяволом, хотя “инакомыслие” – это всего лишь “инакомыслие”, и не более. Да если бы построенное ими общество оказалось действительно совершенным, разве потребовалось бы им столько детективов или наемных убийц? Разве появились бы мы, преступники?

На такой вопрос ответить всегда непросто, а в моем положении спорить и вовсе неблагоразумно. Я предпочел промолчать.

– Те, кто навязал землянам Конфедерацию, были вынуждены прибегнуть к помощи наемников для отстрела тех, кто не мог или не хотел адаптироваться. Это началось много веков назад, сменилось уже немало поколений, а диссиденты в Конфедерации не перевелись. Почему, Лакош? Нас убивают, подвергают ментальной чистке и перепрограммированию – а мы существуем. Творцы истории никогда не извлекают из нее уроков, иначе бы они поняли, что такие, как мы, – соль земли. Именно поэтому они периодически выдворяют нас из своего мира – чтобы в первую очередь избавиться от грозных конкурентов. Но сколько бы ни выпалывала своих врагов Конфедерация, ОНИ БУДУТ ПОЯВЛЯТЬСЯ ВНОВЬ И ВНОВЬ. ВСЕГДА.

– Мне трудно назвать режим Конфедерации тиранией, особенно если вспомнить, что творилось на Земле раньше.

– Дело не в названии. Новые способы маскируют старые, только и всего. Общество, однозначно указующее людям, что думать, есть, пить, кого и как любить, – это чистой воды деспотия, даже если она осыпана золотом и слаще меда.

– Но если люди действительно счастливы...

– Граждане сильнейших тоталитарных государств, как правило, счастливы; точнее говоря, они не несчастны. В истории еще не было тирана, который пользовался бы молчаливой поддержкой широчайших народных масс, что бы они ни болтали после его свержения. Революции вершат одиночки, избранные, с достаточно развитым воображением и интеллектом, чтобы преодолеть существующее и понять, как устроить новую прекрасную жизнь. Именно это Конфедерация отлично усвоила – вот почему люди, подобные нам с Корилом, оказываются здесь. Совершенно неважно, как долго она уже существует и сколько ей суждено просуществовать, – она подчиняется общественным законам, а в соответствии с ними все империи рано или поздно гибнут – либо от внешних причин, либо от внутренней гнильцы. Сколь бы Конфедерация ни боролась с нами, любая империя обречена. Это лишь вопрос времени.

– Вы похожи на озлобленного философа, – заметил я. Корман неопределенно пожал плечами:

– Да, я и впрямь был историком. Не одним из этих придворных болтунов, которые вдалбливали в ваши головы одобренную режимом чушь. Нет, я был настоящим ученым, имеющим доступ ко всем материалам – ибо готовил аналитические обзоры для властей предержащих. История, как известно, наука хотя вам еще не довелось испытать на себе всю ее прелесть. Наши деятели технари до мозга костей – всегда боялись истории до смерти и в конце концов решили считать ее разновидностью литературы, и не более того. Вот почему современные ученые упорно игнорируют историю и в результате становятся бессловесными овцами, которых можно завести куда угодно... Однако я отклонился от темы.

– Я получил огромное удовольствие, – искренне сказал я. Мне в самом деле требовалось досконально изучить врага. – Но вы говорили о Кориле.

Корман кивнул:

– Корил был редким в наше время интеллектуалом старой школы. Он прекрасно понимал, что рано или поздно Конфедерация рухнет под собственной тяжестью, и был готов поспособствовать естественному развитию событии, даже если крах наступит очень не скоро. Есть, правда, и другая теория, которая считает, что быстрый и насильственный, если потребуется, переворот спасет множество людей и приведет наконец к позитивным результатам. Человек тоже может умереть либо мгновенно, либо после долгой мучительной агонии – что приятнее? Вы уловили разницу?

Я утвердительно кивнул:

– Эволюция или революция – старая песня. Я полагаю, именно поэтому Корил больше не властитель?

– Да. Он поборник эволюции, пришедший к власти в неподходящее время.

Разговор определенно становился все интереснее.

– Неподходящее время? Значит, вопрос о революции стоит на повестке дня? Откровенно говоря, верится с трудом.

– Примерно пять лет назад, – ответил Корман, – Марек Криган, властитель Лилит, созвал конференцию Властителей Ромба. Похоже, мы установили контакт с внешней силой, которой требуется наша помощь, чтобы уничтожить Конфедерацию.

– Внешняя сила? – Я не верил собственным ушам. Пробыв на Хароне всего неделю, я узнал такие подробности, которые, как мне казалось, нужно было бы добывать годами, по крупице.

– Ну да, инопланетяне. В технологии они не слишком опередили землян, но идеология их гораздо мобильнее, а стало быть, и возможности велики, хотя численностью они, пожалуй, уступают Конфедерации. Они довольно успешно сосуществовали с другими формами жизни, однако, проанализировав культуру и систему ценностей Конфедерации, пришли к выводу, что на сей раз предстоит борьба не на жизнь, а на смерть. Им ничего не стоит уничтожить Конфедерацию, хотя они не собираются истреблять все человечество.