В задней комнате, на кушетке, укрытый до самого подбородка простыней, лежал Финч - последняя надежда на реинтеграцию. Взглянув на него, Кромптон понял всю тщетность своих усилий.

Финч лежал совсем тихо, уставившись в пустоту отсутствующим, неуловимым взглядом. У него было белое, широкое, абсолютно ничего не выражающее лицо идиота. В плоских, как у Будды, чертах застыло нечеловеческое спокойствие - он ничего не хотел, ничего не ждал. Тонкая струйка слюны стекала изо рта, дыхание было почти незаметно. Самый неполноценный из четверых, он был олицетворением флегматичного Духа Земли, который делает человека пассивным и безразличным ко всему.

Кромптон подавил в себе подступающее безумие и подполз к кровати. Он вперил взгляд в глаза идиота, пытаясь заставить Финча посмотреть на него, узнать и соединиться с ним.

Финч ничего не видел.

Кромптон уронил свое измученное, усталое тело на постель рядом с идиотом и стал безучастно наблюдать, как его сознание погружается в мир иррационального.

В это мгновение Стэк пробудился от мечтаний о мщении и одновременно преисполнился реформаторским рвением. Вместе с Кромптоном он принялся побуждать Финча посмотреть и увидеть их. Даже Лумис собрался с силами и присоединился к ним, преодолев свое изнеможение и страх.

Усилия всех троих были направлены в одну точку. И Финч, пробужденный тремя четвертями своего "я", отчаянно взывающими к воссоединению, наконец ожил. В его глазах мелькнуло осмысленное выражение. Он узнал. И присоединился к своим измученным братьям.

Город Бренх'а расположен на восточном рукаве Инланд Зее, недалеко от устья Злобной реки, в широкий и неспешный поток которой стекаются воды всех болот Дикой Данаиды. Прозванный Жемчужиной Захолустья, он по сути представляет собой современный и быстро растущий международный пакгауз на краю ойкумены, обеспечивающий всем необходимым разношерстное население Йигги и прибывающих на планету путешественников. Фактически это первый - или последний, в зависимости от точки зрения, - аванпост цивилизации, улицы которого, особенно субботними вечерами, обычно забиты пестрыми толпами народа.

Самой известной достопримечательностью Бренх'а безусловно является ресторан "Караван-сарай Макса" на улице Литл Дог, сразу за памятником Джону Чивви, нежному певцу Бэдленда. "Макс" - это целый музей с анфиладой залов, в которых представлено кулинарное искусство двадцати четырех миров. Это единственное место на Йигги, где привередливый некчериз с планеты Рамбл может получить чашечку своей любимой скоблянки из мозгов и клубней, прибывший издалека моряк с Драмфитти насладится заливным из кошатники, а Нью-Йоркцы с Сола III найдут свои родные пастрами, сувлаки и пикули с укропом.

И в это вот знаменитое заведение как-то вечером зашел сухопарый невысокий землянин. Судя по многочисленным красным пятнам на куртке, он явился сюда прямо с Кровавой реки. У него было суровое, неулыбчивое лицо клерка с крепко сжатыми губами. Ничего особо примечательного в нем не было, но какая-то атмосфера неуравновешенности, близкой к безумию, окружала его, и это не предвещало ничего хорошего.

Старший официант безошибочно учуял что-то неладное и сразу же отправил к посетителю Герту Симз.

Герта - крупная, полногрудая женщина с большим приятным лицом, обрамленным веселыми рыжими кудряшками, умела управляться с такими странными типами. Она и сама была немного странной.

– С чего начнем?
– приветливо спросила она, протягивая Кромптону огромное сувенирное меню с тремя тысячами тремя названиями блюд.
– Выпьете глоточек для аппетита? Напитки у нас - на любой вкус.

– Ни с чего не начнем, - жестко заявил Кромптон. Он внимательно изучал меню, пока не дошел до раздела "Земные лакомства".
– Мне, пожалуйста, дуврский палтус без масла, зеленый салат без приправ и большой стакан молока. Еще кусочек прожаренного тоста и...

Он замолк на полуслове. Герта ждала с карандашом наготове. Она заметила, как исказилось лицо клиента. Похоже, в нем шла какая-то внутренняя борьба: лицо его менялось беспрестанно, будто он надевал на себя то одну, то другую маску.

– Я знаю, как это бывает, когда не знаешь, что выбрать, - посочувствовала Герта.

Клиент с большим усилием взял себя в руки.

– Вы должны извинить меня, - сказал Кромптон, - у нас тут возникли трудности.., то есть, у меня возникли кое-какие трудности.

– Не надо спешить, - сказала Герта.
– Вы прямо из пустыни? Там не больно повыбираешь, что поесть.

– Совершенно верно, - согласился Кромптон.
– В первый раз возникла такая проблема.

Лицо его снова задергалось, различные гримасы сменяли друг друга с неуловимой скоростью. Похоже, будто два парня спорят друг с другом, подумала Герта.

– Ну ладно, - сказал клиент, - принесите нам фунт нью-йоркского бифштекса с кровью, без овощей.

– Очень хорошо, - сказала Герта.