— Юрая Гордубала убили!

Староста Герич быстро натягивает рубаху.

— Беги, парень, за полицией, — торопливо говорит он. — Скажи, чтобы шли к Гордубалам.

На Гордубаловом дворе, ломая руки, мечется Полана.

— Ах, господи, господи! — голосит она. — Кто же это его? Убили хозяина, убили!

Испуганная Гафия забилась в угол; через забор глядят ошеломленные соседки; кучка мужчин теснится у калитки. Староста идет прямо к Полане, кладет ей руку на плечо.

— Перестаньте, хозяйка, что с ним такое? Куда он ранен?

— Н-не-знаю… — трясется Полана. — Я там не была, я не могу…

Староста пристально глядит на нее. Полана бледна, взволнована; она лишь заставляет себя метаться и причитать.

— А кто его видел?

Полана поджимает губы.

А во двор уже входят полицейские и закрывают калитку перед носом у любопытных. Полицейских двое: старый толстяк Гельнай без оружия и в расстегнутом мундире и Бигл, новый служака, — этот сияет новехонькой формой и исполнен усердия.

— Где он? — вполголоса спрашивает Гельнай.

Полана кивает на избу и причитает.

«Американец» Гордубал лежит на постели, будто спит.

Гельнай снимает каску и, несколько смущенный, утирает пот. Староста Герич, помрачнев, остается в дверях. Только Бигл деловито идет к постели и наклоняется над трупом.

— Посмотрите на грудь, — говорит он, — крови совсем мало. Похоже, что его закололи.

— Свой кто-то! — бурчит староста.

Гельнай не спеша оборачивается.

— Что вы хотите этим сказать, Герич?

— Да так, ничего. — Староста качает головой. «Бедняга Юрай!» — думает он

Гельнай чешет в затылке.

— Смотрите, Карел, окно-то разбито!

Но Карел Бигл, расстегнув рубашку на груди убитого, рассматривает рану.

— Странно, — цедит он сквозь зубы, — видимо, не ножом. И крови мало…

— Взгляните на окно, Бигл, — повторяет Гельнай. — Тут кое-что интересно для вас.

Бигл оборачивается к окну. Окно заперто, только в одном квадрате выдавлено стекло.

— Ага! — не без удовольствия замечает Бигл. — Здесь? Но в эту дыру никто не пролезет, Гельнай. А вот на стекле царапины от алмаза, но они сделаны изнутри! Очень занятно!

Герич на цыпочках подходит к кровати. Бедняга Юрай, как он осунулся! А глаза закрыты, точно спит…

Бигл аккуратно открывает окно и выглядывает наружу.

— Так я и думал! — самоуверенно возглашает он. — Осколки-то снаружи, Гельнай…

Гельнай засопел.

— Значит, кто-то свой, а, староста? — говорит он в раздумье. — А где, кстати, Штепан Манья?

— Верно, у себя дома, в Рыбарах, — неохотно отзывается староста.

Бигл тем временем сует нос во все углы. Вещи не разбросаны, нигде ни следа взлома…

— Не нравится мне это, Карлуша, — говорит Гельнай.

Бигл ухмыляется.

— Слишком глупо, да? Погодите, я все приведу в порядок. Я, Гельнай, люблю ясные случаи.

Толстый, осанистый Гельнай расхаживает по двору.

— Подойдите сюда, Гордубалова. Кто был в эту ночь дома?

— Одна я, да Гафия — дочка.

— Где вы спали?

— В клети, с Гафией.

— Дверь во двор была заперта, так ведь?

— Понятно, заперта.

— А утром тоже заперта? Кто ее открыл?

— Я, как рассвело.

— А кто первый увидел труп?

Молчание. Полана поджимает губы.

— Где ваш батрак? — внезапно вставляет Бигл.

— Дома, в Рыбарах.

— Откуда вы знаете?

— Ну… я думаю…

— Я не спрашиваю, что вы думаете. Откуда вы знаете, что он в Рыбарах?

— Я… не знаю.

— Когда он был тут последний раз?

— Дней десять назад… Получал расчет.

— Когда вы его видели последний раз?

— Десять дней назад.

— Лжете! — беспощадно отрезает Бигл. — Вы виделись с ним вчера, нам все известно.

— Неправда! — испуганно восклицает Полана.

— Признайтесь, Гордубалова, — настаивает Гельнай.

— Нет… Да… Вчера мы встретились…

— Где? — нажимает Бигл.

— Не дома.

— Где «не дома»?

Полана прячет глаза.

— За деревней.

— Что вы там делали? Ну, живее!

Полана молчит.

— У вас было свидание с ним, вот что, — вмешивается Гельнай.

— Нет, видит бог! Случайно попался мне…

— Где? — повторяет Бигл.

Измученные глаза Поланы останавливаются на Гельнае.