– Я их вообще не вижу. То ли идут дальше, то ли… не знаю. Но и твари не расходятся, топчутся на месте.

Издалека донесся обиженный рык огра, от которого по спине продрал мороз.

– Идем, – бросил Странник.

Как, интересно, ему удается манипулировать пространством в игре? У него супер-пупер навороченный чит? Или он сам – часть программы, а не человек? Нет, все же кажется, что ведет он себя по-человечески. Хотя что-то механическое, неживое в нем есть, но в его странностях, молчаливости, во всех поступках и жестах ощущается личность. Интересно было бы посмотреть на того, кто им играет.

– Вот оно! – обрадовался Большой.

Их провожатый остановился возле деревянного мостка, лежащего поверх островов травы и темных луж. За мостком виднелась хлипкая крыша избушки.

– Доски слабые, будем переходить по очереди, – объявил Странник.

Заскрипел мосток под его ногами.

– Слышали историю Знахаря? – шепотом спросил Большой. – Жил следопыт, бывший лекарь из Крайта. Больше интересовался происходящим в центре Пади, чем сбором артов. Хотел все узнать, постичь все тайны. И как-то он сумел пробраться к самой Цитадели, но там попал под пси-удар Конклава. Ну, они ж там до сих пор лежат в хрустальных гробах…

– В кристаллических, – поправил Атила.

– Да ну ладно, не важ…

– …И я слышала, что он попал под излучение Великого Портала, – перебила Яна.

– А я – что его поймали и ментально пытали клирики-молчальники, охраняющие подступы к Цитадели, – добавил Атила. – Но Знахарь не погиб, просто в мозгах у него что-то сдвинулось, и он обрел способность ощущать монстров и даже контролировать их.

– Да ну ладно, тогда сами рассказывайте! – обиделся Большой.

Никто ничего рассказывать не стал. Странник, оказавшись на той стороне, махнул им рукой.

Доски прогибались, роняя труху и влажные щепки, по черной поверхности бежали круги, дробя отражение Шарда. На середине мостка что-то заставило Атилу глянуть в воду. Между переплетенными водорослями застыло бледное лицо мертвеца. Кожа на лбу отслоилась и колыхалась, в проломленном черепе копошилась какая-то живность. А вон в стороне висит белесая тощая рука, и дальше виднеется тело, и еще лицо, еще… Не смотреть!

Уставившись на доски под ногами, Атила перебежал к Страннику и сказал Большому, шагнувшему на мосток третьим:

– Там мертвяки в воде, не пугайся, если что.

Большой, всплеснув руками, отступил.

– Да ладно, не робей! – Яна, оттолкнув его, сама вышла на мосток. – Они не опасны, это ж чисто для игрового колорита. Учись, малыш!

Она пошла по мостку, качая бедрами, как модель на подиуме. Все молча наблюдали, Большой кряхтел и переступал с ноги на ногу. Фобия у него, что ли, какая-то, боязнь утопленников? Яна широко улыбнулась, достигнув середины мостка. Из трясины высунулась бледная рука, схватила ее за лодыжку, и она завизжала.

Получилось очень пронзительно, переливчато. Хотя Атила подозревал, что и сам бы издал похожий звук. Должно быть, рука не просто схватилась, но и дернула – эльфа упала на мосток. Задергала ногой, вскочила. На другом берегу загудело, и в руку мертвеца врезался файербол. Взорвался снопом иск и языков пламени. Пахнуло паленым мясом, зашипела влага и рука убралась обратно в лужу.

Раздался звук, будто откупорили огромную бутылку вина. Трава, образующая архипелаг крупных и мелких островов, закачалась с мертвенным шелестом. В большой луже возле мостка вздулся пузырь, вокруг стоячая вода заволновалась, пошла волнами.

Яна уже бежала. У Большого жажда деятельности возобладала над разумом: он понесся на другой берег, на ходу кастуя файербол за файерболом и совершенно бестолково поливая ими топь вокруг. Позади остался шипящий пар, бульканье и клекот.

В лужах к поверхности всплывали тонкие водоросли. Тут же стало ясно, что это длинные волосы поднявшихся из трясины мертвяков. Над водой появилась одна голова, вторая. Третий мертвец вынырнул прямо возле Атилы. Этот зомби-солдат армии хана Батура выглядел не лучше других: кожа почернела и отслаивалась лоскутами, на висках видна черепная кость, в глазных впадинах копошатся пиявки. Мертвец, по пояс выпрямившись в воде, оскалился, кусок гнилого мяса отвалился и повис под нижней челюстью.

Атила ударил мечом. С перепугу рубанул так, что аж плечо заболело. Клинок прорубил шею, голова взлетела, вращаясь, и плюхнулась в болото далеко в стороне.

Другие зомби, вооруженные ржавыми кривыми саблями, уже шли к ним по траве и лужам. С них текла черная вода, в дырявых гниющих телах копошились белесые червячки и всякая живность. Выпущенная Яной стрела пробила одного насквозь, упала в воду сзади, а он все шел. Другому стрела проткнула лицо да так и осталась торчать из правой глазницы – но он не сбавлял шаг. Файерболы Большого приносили больший урон, но и они пока не остановили ни одного мертвяка. Шипение и клекот наполнили топь, все заволокло вонючим серым дымом.