Макс не имел ни малейшего представления о юридической стороне дела, хотя ему было известно, что офицерами иногда становятся «через грузовой люк», но тут ему в голову пришла другая мысль.

— Вы упомянули мистера Саймса, сэр.

— Конечно. В соответствии с установленной процедурой ваше назначение должны утвердить все астрогаторы, с которыми вы работаете.

— И решение должно быть единогласным, сэр?

— Да.

— В таком случае, сэр, лучше даже не пробовать. Я благодарен за то, что вы выразили желание, но… — Юноша замолчал.

На лице доктора Гендрикса появилась холодная улыбка.

— Может быть, молодой человек, вы позволите мне самому заняться этой проблемой?

— Извините меня, сэр.

— Когда решение будет занесено в журнал, я сообщу вам.

— Понятно, сэр. — Макс встал. — Вы позволите, сэр, задать вам пару вопросов?

Гендрикс уже повернулся к своему столу.

— Да? — ответил он нетерпеливо.

— Вы не будете сердиться на меня, сэр, — просто интереса ради, — как вы узнали, что мои документы поддельные?

— Вот вы о чем. Не сомневаюсь, что об этом догадались несколько человек. Уверен, об этом знает Келли, судя по тому, что он избегал некоторых вопросов. Например, я слышал один раз, как Лунди упомянул в разговоре с вами отель «Киферс Риц» на Луне. Из вашего ответа, хотя и уклончивого, стало ясно, что вы не имеете представления об этом притоне, тогда как все астронавты знакомы с ним, потому что вход в него находится рядом с восточным шлюзом космопорта.

— А-а…

— Но все стало мне окончательно ясно в связи вот с этим. — Доктор Гендрикс кивнул на личное дело Макса, лежащее на столе. — Джонс, я привык обращаться с цифрами и даже бессознательно я не могу отказаться от этой привычки, — как не могу прекратить дышать. Из вашего досье ясно, что вы впервые совершили космический полет за год до того, как ваш дядя ушел на пенсию, — я хорошо помню, когда это произошло. Но вы сами сказали мне, что дядя занимался с вами дома, и, судя по вашей подготовке, это соответствует истине. Таким образом передо мной возникли два факта, противоречащие друг другу; стоит ли говорить о том, какому из них я поверил больше?

— Действительно, сэр, я не продумал все до конца.

— Совершенно верно, не продумали. Видите ли, Джонс, цифры — вещь очень упрямая. С ними нельзя играть без риска обжечься. Что еще вы хотите спросить?

— Меня интересует, сэр, что будет со мной дальше?

— Вот вы о чем, — равнодушно пожал плечами астрогатор. — Это будет решать гильдия стюардов и клерков. Моя гильдия не принимает решения относительно проступка, совершенного в другой гильдии. Если, разумеется, члены гильдии астрогаторов не признают ваше поведение аморальным и тогда будут вынуждены принять меры.

Макс вышел из каюты доктора Гендрикса немного успокоенным. За время пребывания в космосе он впервые почувствовал облегчение. Перспектива наказания казалась не такой ужасной, как угроза, постоянно висевшая над головой. Наконец он совсем выкинул это из головы и предался восторгу по поводу того, что ему предоставится возможность — наконец! — попытаться стать астрогатором.

Как ему хотелось рассказать об этом Сэму… или Элли.

Временное назначение было отмечено в корабельном журнале вечером того же дня. Капитан вызвал Макса к себе, заставил произнести клятву, затем поздравил с назначением и обратился к нему как к «мистеру Джонсу». Церемония оказалась очень простой, на ней не было зрителей кроме Гендрикса и секретаря капитана.

Но Макса гораздо больше удивило не само назначение, а то, что последовало за ним. Перемены начались немедленно.

— Можете потратить остаток дня, чтобы освоиться с новыми условиями, мистер Джонс, — заметил капитан, неуверенно моргнув несколько раз. — Вы не возражаете, доктор?

— Да, сэр, конечно.

— Хороша. Беннетт, пригласите ко мне Дюмона.

Старший стюард, занимающийся размещением пассажиров, не проявил ни малейшего удивления по поводу того, что помощник стюарда третьего класса внезапно стал офицером. На вопрос капитана он ответил;

— Я собирался разместить мистера Джонса в каюте Б-014, сэр. Это вас устроит, сэр?

— Конечно, конечно.

— Тогда я поручу своим ребятам сейчас же перенести его багаж в новую каюту.

— Отлично. А вы отправляйтесь с Дюмоном, мистер Джонс. Впрочем, подождите минутку. Нужно найти для вас фуражку. — Капитан подошел к своему шкафу и начал копаться в нем. — Где-то у меня лежала фуражка, которая должна вам подойти…

Гендрикс стоял, заложив руки за спину.

— Я принес фуражку, капитан. Мне показалось, что мы с мистером Джонсом носим головные уборы одного размера.

— Отлично. А что если он уже чувствует себя таким важным, что у него размер увеличился?

На лице астрогатора появилась холодная улыбка.

— Если это так, я живо уменьшу его до булавочной головки.

Он вручил юноше фуражку. Астрогатор снял с кокарды широкую золотую полосу и солнце с расходящимися лучами; вместо них были узкая полоска и крошечное сияющее солнце, окруженное кольцом, — знак ученика астрогатора. Макс подумал, что это, должно быть, старая кокарда, сохраненная доктором Гендриксом как память о молодости. Запинаясь, юноша пробормотал слова благодарности и вышел вслед за Дюмоном из капитанской каюты, споткнувшись у порога.