Дальнейшая эволюция американских вооруженных сил в соответствии с описанным базовым сценарием будет прежде всего зависеть от прогресса КНР в развитии собственных вооруженных сил. Наращивание китайского военного и особенно военно-морского потенциала и ускорение гонки вооружений в Азиатско-Тихоокеанском регионе могут привести к концу десятилетия к отказу Вашингтона от сдерживания военных расходов.

Некоторое влияние на этот процесс может оказать и борьба внутриполитических сил в США. Дальнейшее усиление позиций республиканцев, обретение ими контроля над исполнительной властью станет стимулом к ослаблению мер оборонной экономии или более агрессивному наращиванию военных расходов в случае обострения «китайской угрозы».

На фоне сохранения материальных основ преобладания США еще более устойчивыми представляются их институциональные возможности. Соединенные Штаты продолжают опираться на широкую сеть военных альянсов, как многосторонних (НАТО), так и двусторонних (с Австралией, Израилем, Саудовской Аравией, Филиппинами, Южной Кореей, Японией). Де-факто союзниками США без приобретения официального статуса остается ряд стран Латинской Америки, прежде всего Мексика и Колумбия. В последние годы Вашингтон крайне избирательно подходит к расширению своих союзнических обязательств, активно укрепляя отношения приоритетного партнерства со значимыми региональными игроками, прежде всего в Азии (в том числе с Индией и Вьетнамом). Изменения этого подхода в среднесрочной перспективе ждать не приходится.

В последнее время существенно затормозился процесс присвоения статуса «основного союзника вне-НАТО» привилегированным партнерам США. Хотя он не соответствует критериям традиционного военно-политического альянса (в частности, не предполагает юридических гарантий помощи на случай нападения), в 2000-х годах он активно использовался для поощрения значимых региональных игроков, поддерживавших реализацию стратегии Вашингтона. Тем не менее сегодня предпочтительными считаются менее обязывающие формы кооперации. Подобный подход стимулирует неопределенность относительно реальной степени вовлеченности Вашингтона в партнерство.

Несмотря на прошедшее в 2010 году перераспределение квот во Всемирном банке, Соединенные Штаты по-прежнему контролируют более 16 % голосов. Президентом Всемирного банка по традиции неизменно становится представитель США. Еще больше их доля в Международном валютном фонде (более 17 %), реформирование которого блокирует американский конгресс. Можно ожидать в ближайшие годы наращивания давления на США со стороны «восходящих» стран в отношении реализации уже принятых решений и проведения дальнейшего перераспределения влияния в международных финансовых институтах. При этом вряд ли они станут претендовать на ослабление позиций самих Соединенных Штатов (тем более что их официальная доля ниже, чем размеры экономики). Скорее, будут стремиться нарастить свое участие во Всемирном банке и МВФ за счет европейских государств и Японии.

Поиск баланса между поддержкой традиционных союзников и удовлетворением амбиций восходящих центров силы представляется центральной проблемой американской политики в отношении преобразования глобальной системы финансового регулирования. Реализация согласованных в отношении реформирования МВФ мер может породить новые требования со стороны развивающихся государств – вплоть до снижения совокупной квоты развитых стран ниже психологически важной отметки в 50 %. В то же время ожидать перераспределения голосов и полномочий до 2020 года не стоит.

Одновременно с удержанием позиций в глобальных институтах Соединенные Штаты сохраняют существенные возможности влияния на деятельность региональных банков развития в Европе, Азии, Латинской Америке и Африке, в капитал которых они входят (ЕБРР, АзБР, АБР). В последние годы активизировались попытки развития альтернативных финансовых механизмов без участия США (прежде всего Новый банк развития БРИКC, Евразийский банк развития, Азиатский банк инфраструктурных инвестиций). В то же время их деятельность остается привязана к финансированию проектов в относительно узком кругу стран-участниц, а финансовые ресурсы весьма ограниченны. Их возникновение мало влияет на поддержание доминирования США в мировой финансовой системе.

Положение в финансовых институтах представляется отражением более широкого состояния американского институционального присутствия. Наряду с участием в работе глобальных центров принятия решений (Совета Безопасности ООН, «группы двадцати», «группы семи»), США входят в значимые организации в трех региональных подсистемах – Европе (НАТО, ОБСЕ), Азии (Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество, Восточноазиатский саммит, Региональный форум АСЕАН) и Латинской Америке (Организация американских государств). Такое положение обеспечивает им возможность активно отстаивать интересы в ключевых для них регионах.

Параллельно продолжается развитие консультативных механизмов и организаций в экономической и политической сфере, в которые доступ США закрыт (прежде всего БРИКС, ШОС, УНАСУР, СЕЛАК, АСЕАН+3). Возможно также появление новых региональных и трансрегиональных объединений по линии Юг – Юг. Тем не менее значение этих структур в большинстве случаев будет оставаться локальным. Укрепление наиболее весомых подобных объединений БРИКС и ШОС будет происходить эволюционно, что позволит США успешно адаптироваться к их присутствию.