Коротко поздоровавшись, он открыл «Приключения Ани», надел очки в старомодной роговой оправе и углубился в чтение.

Ожидая вердикта, Александра сидела, выпрямившись, на краешке стула, а Лида хихикала тихонько и подталкивала ее, совсем как в школе.

Одолев несколько страниц, редактор тепло улыбнулся ей. Снял очки, отчего у него сразу сделался растерянный вид, и задумчиво постучал дужкой по носу. Александра подобралась, решив, что этот милый человек подбирает слова, чтобы не обидно, но точно определить ее детскую графоманию.

– Хорошо… – протянул редактор, – нет, очень, очень хорошо! Простите, Александра… ээ…

– Сергеевна, – подсказала она, вдруг подумав, что с таким именем-отчеством лучше в литературу не соваться.

– Так вот, Александра Сергеевна, это очень хорошо. Удивлен, что вы с таким убедительным стартом не стали писателем или журналистом.

Она мягко улыбнулась. Не рассказывать же здесь про мамины напутствия. Мало того что редактор обидится за богемную профессию, так еще Лида разразится пламенной речью о мужском шовинизме и прочей ерунде.

– Это ведь ваши родители сделали машинописную копию и переплет? Значит, по достоинству оценили ваше творчество. Не знаете, они не пытались издать вашу рукопись? Насколько я помню, в те годы был интерес к талантливым детям. Ника Турбина, Надя Рушева…

– Папа служил секретарем горкома, – сказала Александра, – если бы мой детский лепет опубликовали, начались бы ненужные разговоры. А папа всегда был кристально честным руководителем, и не захотел позориться из-за такой глупости. Хотя, возможно, он бы и рискнул, если бы не понимал, как губительно может отразиться на ребенке ранний успех.

– Тоже верно, – протянул редактор, – но теперь-то никто нас не упрекнет, что мы слишком поторопились. Мы займемся вашей рукописью, а вы, голубушка, садитесь-ка за новую!

– Я?

– Именно. Приключения Ани-2 или приключения Тани, как угодно. Читатели быстро вас раскусят и с нетерпением будут ждать новой книги.

– Но я не знаю, о чем писать… – растерялась Александра, – я веду скромную жизнь матери семейства.

– Ты же работала учительницей! – не выдержала Лида. – Должна про детей-то знать!

Александра покачала головой, досадуя на несдержанность подруги:

– Я работала на полставки и видела свою задачу в том, чтобы научить детей математике. Никогда не хотела их изучать и вникать в психологию. Я даже классное руководство не брала.

Кажется, редактор посмотрел на нее с осуждением. Ну да, такая эгоистичная позиция не может вызывать симпатии, но Александре всегда казалось кощунством тратить силы на чужих детей, когда семья нуждается в ее заботах. Нужно понимать, что Виктор – уникальный хирург, он спасает человеческие жизни, и ее первый долг перед обществом – обеспечить ему наилучшие условия для работы. Чтобы никакие бытовые мелочи не отвлекали и не раздражали его.

А сушить детям мозги и без нее кому найдется.

Несмотря на Александрино равнодушие, у нее складывались на зависть хорошие отношения с учениками. Дети доверяли ей, некоторые, особенно девочки, делились тайнами и спрашивали совета, да и на уроках вели себя сравнительно прилично. Вероятно, они подсознательно чувствовали, что она не хочет никак их переделать и воспитать, или проникнуть в их тайны, а раз нет насилия, то не нужно сопротивление.

– Я оставила работу семь лет назад и совершенно не знаю, чем живут нынешние школьники.

– Это и не нужно, голубушка, и не нужно. Напишите о своем детстве. Как в первой книги, так же и во второй. Убежден, что пропущенные сквозь призму долгих лет воспоминания о детстве стали только ярче. Только ярче.

– Это точно, – встряла Лида, которой, кажется, стало смертельно скучно.

– Будет серия «советское детство», или как-то в этом духе, маркетологи еще поработают. Так что дерзайте, голубушка. Может быть, Лидочка припомнит что-то интересное из своей жизни. А? Припомнит?

– Припомнит-припомнит, – расхохоталась Лида, – только держитесь! Будьте спокойны, Владимир Федорович, я заставлю работать эту лентяйку. Огорим, Санька! Ну, помоешь ты полы не пять, а четыре раза в день. Никто, кроме тебя, этого не заметит.

Она была так настойчива, а редактор так любезен, что Александра поклялась сесть за новую книгу.

Выйдя из издательства, она тут же об этом пожалела. Допустим, обдумывать сюжет можно во время домашних дел. Раньше она слушала чужие книги, теперь станет придумывать свою. Но если бы можно было прямо транслировать мысли на бумагу… Александра прекрасно помнила, что на «Приключения Ани» тратила почти все свободное время. Ладно, сейчас она не работает, и времени хватает, нечего изображать «женщину в русских селеньях». Иногда она перебирает шкафчики просто потому, что ей скучно и бездельничать неудобно.