Ангелина, медленно ступая, обошла сзади бабу Галю и, прикрыв глаза, заглянула внутрь - картина Репина «Приплыли». Её незваный гость, которого она успешно выпроводила из квартиры, сидел на полу лифта, прижавшись к стенке, и при каждом хлопанье дверей вздрагивал и закрывал глаза ладонями. Увидев Ангелину, он засиял и выпрямился.

– Может, полицию вызвать? – полушёпотом спросила баба Галя, выставив на всякий случай сковородку впереди себя, переводя взгляд то на застывшую от неожиданности Лину, то на пытавшегося подняться на ноги незнакомца.

В другой ситуации Ангелина, не раздумывая, согласилась бы на предложение бабы Гали, но только не теперь.

Она вспомнила, где видела это парня. Перед ней вставал то образ незнакомца в странной одежде, то чёрно-белый рисунок из книги, которую она читала не так давно. Это было одно лицо.

– Ну, так как? – толкала её в бок баба Галя.

В эту самую минуту парень на коленях подполз к Ангелине и, обняв её за ноги, так и застыл.

– Твой знакомый?
– лицо бабы Гали вытягивалось на глазах.

– Ага, - попыталась улыбнуться Лина.

– А что это с ним… - крутила пальцем у себя перед носом старушка.

– А, не обращайте внимания! Ролевые игры.

При этих словах Лина потянула незнакомца за рукав, пытаясь поднять его на ноги.

– Ааааа! – понятливо протянула баба Галя и вероятно, расстроившись, что её ночное приключение закончилось, так и не начавшись, поспешила вернуться к своему сериалу.

– Выйдя из твоей лачуги, я попал, сам не знаю куда, - оправдывался незнакомец, - и тут открылись врата. Я подумал, это знак свыше и вошёл внутрь. А потом врата взбесились, начали шуметь и хлопать. И откуда ни возьмись, появился сам шайтан, - голос парня дрожал.

– Это не врата, а лифт, - буркнула Ангелина.
– А с шайтаном в точку попал. Ладно, пошли! – сказала она, наконец, отлипшему от её ног парню.

Тот поднялся на ноги и, оглядываясь по сторонам, послушно поплёлся за спасительницей.

– Садись, - кивнула Лина головой на кресло кухонного уголка.

– Куда? – переспросил незнакомец.

– На стул, блин, куда же ещё. Или опять на стол полезешь?

Парень повиновался.

– Я сейчас, - Ангелина вышла из кухни и вернулась с книгой в руках. Протянула её парню.

– Что это значит? – он взял книгу, повертел туда-сюда.

Лина выхватила книгу из его рук, открыла на семьдесят пятой странице, той самой, где была иллюстрация, и положила на стол прямо перед его носом.

Незнакомец изменился в лице. Он минуту вглядывался в чёрно-белый рисунок на пожелтевшей странице, поглаживая бороду.

– Откуда у тебя мой портрет?

– Вот и я хотела бы знать ответ на этот вопрос, - ответила Ангелина.

– Кто ты? – вконец обнаглел незнакомец.

– А кто ты?

– Ты, правда, не узнаешь меня?

– А что? Должна? – Ангелина скривила лицо, подражая гостю.

– Я - двенадцатый султан Османской империи Мурад третий, сын Селима второго.

– Ага, - лицо скривилось ещё больше. – А я – Екатерина вторая, - ответила девушка. – Приятно познакомиться.

– Я не знаю, что происходит и почему я здесь: действие ли это какого-то снадобья или происки недругов. Но я поведаю тебе о том, что ещё свежо в памяти.

– Ну, попробуй, - усмехнулась девушка.

– Поздно вечером я решил совершить прогулку. Велел своему визирю Мехмеду-паше не сопровождать меня. Но он ослушался. Я оседлал Рюзгара, и через минуту был на утесе, - парень остановился. – В общем, как из земли возникли недруги. Мехмед-паша без моего ведома следовал за мной. Он-то и спас меня от предназначенной мне стрелы. Дальше была погоня. Всадники в чёрных платках, закрывавших лица, преследовали нас, стрелы пролетали мимо одна за другой. Я думал, что нам не спастись.

Ангелина сама себе удивлялась: она сидела и слушала всю эту чушь.

– Помню белое пятно в кромешной тьме, словно шайтанское облако, поджидающее нас впереди. И всё. Больше ничего. Потом очнулся в этой лачуге.

– Не в лачуге, а в моей квартире, - обиделась девушка.

Названный султан перевёл взгляд на неё.

– Теперь твоя очередь, - командным голосом произнёс он. – Поведай обо всём, что знаешь.

– Хорошо. Но ты мне должен доказать правду своих слов.

– Ты смеешь не доверять слову султана? Да ты знаешь, что будет с тобой, чернавка!