– Поэтому не нужно ими сорить. Лично я в своей жизни ничего менять не буду. Ни квартир, ни машин, ни посещений дорогих клубов. Как жил в этой комнате, так и буду. Как ходил на занятия, так и продолжу. Вопросы у людей действительно могут возникнуть, но только в случае, если мы изменим свой образ жизни.

– Ты волен делать что угодно, а я с тобой не согласен. Нет, сорить я не собираюсь, но пожить, как живут люди, хочу. И тебе советую. Хотя бы в квартиру нормальную переселись.

– А чем здесь плохо? Я тут ко всему привык. – Филипп задумался. – Если честно, мне тоже многого хочется. И хат огромных, и тачек навороченных, и сук элитных. Хочется аж до жара. Но только не на эти деньги. Я всё заработаю своим трудом.

– В таком случае, что будешь делать со своей долей?

– Не нужна мне доля, – заявил Филипп. – Все деньги – твои.

– Нет, брат, – поморщился Миша, – не пойдет. Не-не. Нихера. Даже не надейся – не прокатит. У меня тоже совесть есть. Не такая развитая, как у тебя, без тонкостей и наворотов, маленькая, но есть. Получается, ты разработал идею, ты выполнил техническую и практическую часть, ты два раза, рискуя жизнью и свободой, садился к жлобу в машину. А мои задачи ограничились походом по магазинам и часовым сидением на телефоне. По-твоему я такой вшивый пёс, что после всего, тобой проделанного, единолично присвою весь результат труда? Иди ты в жопу!

– Я не отказываюсь от денег совсем. Так или иначе, я должен что-то получить с этого опасного дельца. Мне потребуется пять тысяч долларов. – Филипп отставил кружку и вытащил из столешницы стопку бумаг. – Посмотри, это мои расчеты по Форексу. Да погляди же!

Глаза Филиппа фанатично заблестели. Он тыкал пальцем в какие-то графики, начерченные от руки; среди помарок и зачеркиваний распознавались непонятные формулы.

– Что за ребусы, Эйнштейн? – сощурился Миша.

– Мой Золотой Грааль. Я изобрёл насос, который будет качать деньги из Форекса. Нужен лишь рычаг. Пять тысяч долларов, и ни цента больше. С ними я смогу зарабатывать, в среднем, по пятьдесят процентов в месяц.

Миша надул щеки и выпустил воздух:

– Каков курс доллара на сегодня?

– Скачет. Вчера перевалило за пятьдесят. Второй месяц растет.

– Если так пойдет, скоро этот курс будем вспоминать как нечто приятное, – вздохнул Миша. – Ладно, пять тысяч – так пять тысяч.

Он отсчитал пятьдесят купюр, затем добавил к ним десять и протянул Филиппу.

– Вот тебе равнозначная сумма в рублях. Двести пятьдесят на торговлю и пятьдесят сверху на личные расходы. Уверен, что не нужны остальные?

– Уверен. Остальные деньги даже не должны находиться в комнате.

– Не переживай, через час их здесь не будет. Вместе со мной.

Если бы Миша не знал характер Филиппа, он бы продолжил его уговаривать. Но, пожалуй, проще прошибить стену, чем изменить принципиальное решение этого человека.

Мешок наспех собрал только самые нужные вещи в дорожную сумку, сверху положил пачки и, попрощавшись, поспешил к выходу.

– Пистолет! – вспомнил он уже на пороге.

– Пусть останется у меня, – твердо отозвался Филипп.

Пока в квартирном агентстве подбирали варианты, Мешок заскочил в банк и на новый, отдельный счет зачислил оставшуюся долю Филиппа. А пока оформляли бумаги, думал:

«То, что Филя отказался от денег, еще ничего не значит. Они по-прежнему принадлежат ему. Если спросит, на что пошла его доля, скажу: она нетронутая лежит в банке. Если не спросит, пусть и дальше лежат. Однажды эти деньги кому-нибудь из нас могут пригодиться».

К вечеру Филипп вернулся в комнату; он тоже был в банке. С верхней полки достал ноутбук и запустил торговую программу. Перечисленные средства в размере пяти тысяч долларов благополучно пришли. Приятная ровная сума красовалась в столбце «депозит». Листы с расчетами, которые были продемонстрированы Мише, он сложил в порядке значимости и убрал в стол. Начать торговлю было решено немедленно. Новая торговая система легко адаптировалась к ситуациям рынка.

Помимо отслеживания результата сделки, весь оставшийся вечер он посвятил изучению графиков и чтению различных статей, а после полуночи, когда лег в постель, заснул с удовольствием.

Через несколько дней истек срок больничного. Филипп соскучился по лекциям, к тому же как-никак четвертый курс, рассказывают самое интересное. Узнав расписание, он с радостью отправился в университет. Мешка в коридорах не встретил, ни сразу, ни в последующие недели. Лишь под Новый год Филипп заметил его возле гардероба. Это был один из последних дней обучения в этом году. Мешок тоже заметил своего друга и радостно поднял руку. Хотя Филипп быстро узнал знакомое лицо, тем не менее, пару секунд размышлял: что за мажор в волчьей шубе, накинутой поверх делового костюма, машет рукой?

– Выглядишь как президент нефтяной компании! – воскликнул Филипп, проталкиваясь сквозь толпу студентов.

– Стараюсь соответствовать. – Румяные щеки Мешка округлились. – Как поживаешь? Я звонил тебе несколько дней подряд, телефон был отключен.

– Он и сейчас отключен, – ответил Филипп. – Валяется в тумбочке.

– Почему?

– Трубка старая, часто глючит. То возьмет и выключится, то всем подряд дозвоны и сообщения шлет. Выкинуть бы, но жалко, ведь иногда вроде нормально работает.