китайский козел: полосатый, весь увешанный бубенцами, с большими красными кисточками

на изогнутых рогах. Шура сперва пугается, но страх его проходит, как только козел с ним

заговаривает: „Милый Шурик, я тебя давно знаю, ты меня гладил и ласкал, когда еще был

совсем маленьким, я тебя очень люблю и хочу показать тебе наш праздник, а то ты можешь тут легко заблудиться!"

Только такого товарища не доставало Шуре; с радостью отправляется он вслед за козлом.

По другую сторону от театра сидит великан-турка с огромной головой и крошечными

ножками; одет он в красную рубашку и синие штаны, на голове у него чалма, а за спиной

ранец. К нему так и валит народ, привлекаемый ударами в барабан и громкими звуками

полкового оркестра. Подходит Шура ближе, смотрит и ужасается — уж очень страшная у

турки рожа: огромный горбатый нос, круглые брови и торчащие кверху усы. Перед туркой

стояла невысокая крепостная стена. Обжора только и делал, что открывал свою пасть и

проглатывал одного за другим маленьких солдатиков. Шура было очень испугался, но козел

объяснил ему, что солдатики остаются всё же живыми. Страх Шуры немного прошел, но

быть на месте проглатываемых человечков он ни за что бы не согласился. Налюбовавшись

досыта новенькими мундирами солдатиков, Шурик с козлом отправились дальше и попали

в очень забавную страну, где вместо солнца из-за деревьев светила луна. Домики тут были

совсем необыкновенные, не то шалаши, не то беседки, некоторые в два этажа. Всюду в

окнах стояло много цветов. Тут же на площади происходило удивительное представление.

Два маленьких человечка в широких длинных халатах, с такими же длинными рукавами.

из под которых даже не было видно рук, с наголо выбритыми головами, прикрытыми

черными шапочками, занимались дрессировкой чудовища Кот не кот и не тигр, ярко желтый с черными пятнами, длинным хвостом, мохнатыми ушами, торчащими во все стороны

усами и оскаленными зубами. Чудовище рычало, но во всем повиновалось своим укротителям, которые оказались волшебниками. После представления они пригласили всех зрителей к себе в домики и напоили их крепким душистым чаем из маленьких разноцветных

чашек. Шуре волшебники так понравились, что ему жалко было с ними расставаться, но

нужно было спешить, так как в театре на площади вскоре должно было начаться представление,

а опоздать на него, никто, конечно, не хотел. И, действительно, пришли наши

приятели как раз вовремя, так как занавес только что поднялся.

Действие происходило в далекой стране, управляемой добрыми королем и королевой.

Сейчас они стояли у высоких стен своего города в глубоком отчаянии. Их постигло большое несчастье, их красавица-дочь пропала. Кто ее похитил, и где она находится, никто не

знал. Но вот раздались веселые звуки труб и появился отважный рыцарь—брат похищен-

ной принцессы, за ним шла она сама и, при виде родителей, бросилась им в об'ятия, на

глазах ликующего народа.

Но тут произошло нечто для всех неожиданное. В момент трогательной встречи,

полишинель, которого все, в том числе и Шура, считали за самого безобидного старичка,

вскочил на великолепного арабского коня, принадлежавшего молодому принцу, схватил

растерявшуюся красавицу и умчал ее вдаль, нагоняя безумный страх на всех. Толпа сразу

разбежалась; короля и королеву оттеснили к самым стенам. В суматохе многие были сбиты

с ног и беспомощно лежали на земле. На этом и опустился занавес. Что же тут оставалось делать? Шурику стало немного не по себе, но он успокоился, когда козел ему

напомнил, что это всё было только представление, и потому, похлопав вместе с прочей

публикой в ладоши, он отправился на берег озера, где уже ожидала его отличная парусная

лодка. Ему захотелось проехать на противоположный берег, где, кажется, было еще интереснее. Садясь в лодку, Шуре пришлось распроститься со своим товарищем, китайским

козлом, который не мог покинуть этого берега, да и побаивался лодки. Он поблагодарил

козла, расцеловал его в мордочку и сел у руля. Паруса были уже натянуты, и лодка быстро

помчалась по озеру. Издали Шурик рассматривал прелестные виды, расстилавшиеся по

берегам. Большая ферма стояла у самой воды, перед ней раскинулась зеленая лужайка, вся