– Устала, любовь моя?

Не дожидаясь ответа, большие ладони скользнули к талии, накрыли округлившийся живот, мячиком выпиравший из-под рубашки.

– Как поживает наш малыш? – губы коснулись ушной раковины и скользнули к шее, прижались к ней нежным быстрым поцелуем. Одним, другим, и ещё, ещё, точно проверяли, исследовали, покоряли…

И каждый последующий поцелуй был всё более завоёвывающим.

– Хорошо, - ответила тихо, с улыбкой закрывая глаза, откидывая голову ему на грудь, - только очень шалит, толкается.

– Ах, он негодник, - смеющийся голос словно дразнил, как и руки, гладившие живот.

– А может, там она, - возразила Констанция и тоже засмеялась, отдаваясь сладостным ощущениям, которые стали разливаться по всему телу.

– Нет, так нельзя! – возразил он.
– Первым у нас будет сын, а потом появится маленькая куколка-дочка, - он вновь тихо засмеялся, продолжая прижимать её к себе и дразнить прикосновениями губ, а потом добавил серьёзно: - И вообще, я не для того вернулся с перекрёстка миров, чтобы родить всего лишь двух детей. У нас их будет много!

– Много? Целая дюжина? – улыбнулась она, тая в его руках.

– Да. Или даже больше, - неожиданно шутливый тон пропал. – Знаешь, когда стрела дракона ударила в меня, я приготовился стать камнем, - признался, тихо прижимаясь губами к её макушке, - я как-то инстинктивно закрыл глаза рукой, на запястье которой был золотой браслет от разорванной цепи. Почувствовал удар и боль. Однако я всё видел и слышал.

– Ты видел меня? – спросила она.

– Да, родная, я видел тебя. Видел и слышал, как ты рыдала надо мной, пытаясь закрыть от огня. Но я ничего не чувствовал, кроме боли. Меня сковало, будто я стал камнем…

– Ты думаешь, тебя спасло золото?

– Не знаю… Но ведь это металл Огненного Дракона Свартши… Мне кажется, он отразил стрелы, они не попали мне в глаза, и это спасло меня. А потом ты спасла всех. Твой взгляд, обращённый на Дракона, огнём вспыхнул в моём сердце, и чувства стали возвращаться ко мне, - продолжал вспоминать он, а она, повернувшись к нему лицом, запрокинув голову, смотрела на него и словно пыталась впитать каждое его слово.

А потом, повинуясь своим желаниям, вдруг привстала на цыпочки, притянула его голову и прикоснулась губами к его губам. Нежный поцелуй заставил обоих затрепетать. Страсть и желание вырвались наружу. Живое тепло внизу живота и между бёдер было красноречивее слова, которое сразу сорвалось с её губ:

– Любимый…

И как ответ на его вздох - новый поцелуй, уже безудержно-горячий. Ощутила толчок в животе.

– Дэймон!

– Да, любовь моя?

– Он… он опять толкнул меня, - распахнутые глаза смотрела на мужа с удивлением и немного испуганно, - он возражает?

– О, нет, - засмеялся широко и радостно, - наоборот, ему нравится, он благословляет нашу любовь.

С этими словами он приник к губам жены, точно обследуя их, наслаждаясь их вкусом. Руки скользнули по плечам, спуская рубашку, обнажая грудь. И вот пальцы, привыкшие сжимать меч, нежно коснулись кончиков грудей, светлевших в полумраке спальни, как две полные луны. Констанция вздохнула, отдаваясь власти его рук. А он, прервав поцелуй, поднял её и, усадив на широкий подоконник, склонился к ней и коснулся губами бьющейся на шее жилки, потом провёл по ней языком и проследовал дальше. Он лизал напрягшиеся груди с затвердевшими припухшими сосками. И она едва не задохнулась от пронзившего её желания. Крик вырвался из её горла, точно издала его вспугнутая птица. А в ответ послушалось голодное урчание довольного зверя – Чёрный Дракон наслаждался прелестями своей жены.

Её руки опустились ему на голову, взлохматили непокорную гриву русых волос. Он же сорвал с неё рубашку и с той же пылкостью стал ласкать её полный живот, в котором проросло его семя. Язык и губы скользили по округлым изгибам её талии, бёдер. Ладонь опустилась под живот и накрыла маленький холмик, поросший крошечными завитками. Она застонала, приподнимая бёдра, открываясь ему навстречу. Чуть раздвинув шелковистые кудряшки, он приник туда губами. Сейчас для него это был источник сладостного блаженства, и Деймон хотел испить до капли выступившую росу.

Констанция вскрикнула, тонкие руки взметнулись вверх, точно она хотела взлететь. И тут же ощутила, как его язык продвинулся между мокрых горячих створок её лона. Это было мучительно и сладко одновременно. Сейчас все её чувства переместились туда, в святая святых её женственности. И ей вдруг стало страшно, что она не выдержит этих ощущений.

– Дэймон, я не могу… - хриплый шёпот вырвался у неё.

И тогда он молча подхватил её и опустил на широкое расстеленное ложе. С улыбкой глядя в её лицо, ладонью провёл по внутренней стороне бёдер, понуждая раздвинуть их шире.

– Я хочу подарить тебе небеса, - прошептал, лаская взглядом.

И она сдалась, как делала это всегда, едва лишь он смотрел на неё вот так – пронзительно-нежно и в то же время покоряюще, заставляя почувствовать её его частью. Да, она его, его без остатка, она единственная женщина Чёрного Дракона, мать его будущих детей. Ноги, согнутые в коленях, раздвинулись, пропуская к её истекающей щели. И когда язык мужа стал собирать любовную влагу, Констанция закрыла глаза, полностью отдаваясь этим ласкам.