салатами и бутылку вина. Быстро накрыл на стол и ретировался точно безмолвный призрак.

– Каус, почему у него спиленные рога?
– это был уже второй представитель расы, кого я

встретила в таком обличии.

– Культура Дифды. Его изгнали с позором из общества. Скорей всего за какую-нибудь

незначительную провинность.

– Это какую?

– Ну, например, загулял с чужой женой.

– По-твоему, измена - это незначительно?

– Мужчина изначально полигамен, и не всегда ему достаточно одной женщины.

Ну ничего себе! Хорошее оправдание для адюльтеров! И Каус это поддерживает?

– Ну уж нет, - с достоинством ответила я.
– Если мужчина или женщина любят, им не нужны

другие партнёры. Никогда!

Уж что-что, но это я знала наверняка. Мои родители стали примером таких отношений. Отец

уже долгие годы не представлял рядом с собой никого кроме матери. Их отношения

оставались яркими и свежими, как в первый день. А тут...

Наш разговор прервался появлением стюарда. Вышколенный слуга появился с блюдом в

руках. На нём, в листьях зелени, лежала аппетитная рыба. От одного взгляда на неё потекли

слюнки.

– Когда любят, - произнёс Каус с нажимом, наблюдая за тем, как я накладываю себе еду.
– Но

этот стюард не познал любовь.

– А что такое любовь, по-твоему?
– я прищурилась, ожидая ответа.

– Для каждого она разная.

– Хорошо. Что для тебя любовь?

– Быть рядом, защищать, исполнять желания, - он взял меня за руку, поглаживая пальцем

расчётное колечко, не сводя ласкового взгляда.

Я задумалась о его чувствах ко мне. И, конечно, вслух.

– Ты всегда рядом...

– Продолжай, Еня, - наклонился ко мне мужчина.

– Защищаешь меня...
– взглянула ему в глаза.
– А как насчёт желаний?

– Я делаю всё, что ты хочешь. Разве нет?

– Не всё.

Вот дёрнул чёрт его за язык об этих желаниях... И мне, ослице неразумной, шлея под хвост

попала. Закусила удила, упёрлась. В этом я вся. Пока не добьюсь своего, не успокоюсь. Чем, спрашивается, он думает при общении со мной, если уже второй раз на словах поймался? Я

даже слегка разозлилась. То ли на него, то ли на себя.

– Продолжай, - в голосе сапфира слегка прорезались стальные нотки. Его проницательность

была выше всяких похвал. Она вызывала уважение и едва ли не страх... Он предупреждал

события до момента их возникновения... Интересно, а удастся ли у меня мой план?

– Амнистируй линеров, - сказала «А», говори «Б».
– Разреши им жить среди других людей.

– Нет.

– Так просто?
– усмехнулась я.

– Так просто, - парировал спокойно он.

– Но это моё желание, - надавила я.

– Это не желание, а каприз женщины, которая делает всё, что ей заблагорассудится. Скажи, -

голос сапфира зазвучал глуше, вкрадчиво, - зачем тебе средства массовой информации?

Девочка моя, ты должна понимать, что играешь с огнём. Может, зря я тебе дал

неограниченный денежный лимит?

– Да нет, не зря, - ответила ему, понимая, что если он сейчас заберёт расчётное кольцо, моя

задумка накроется медным тазом, и улыбнулась.
– Хочу поиграть в большой бизнес. Понять, какое влияние оказывает медиа на массы, и как это работает внутри системы.

Да... Мои объяснения были притянуты за уши. Нет, я не лгала, но и недоговаривала. Дело

было не только в моём плане рассказать миру о жестокости по отношению к линерам и

межрасовым бракам, чтобы через волнения изменить ситуацию к лучшему. В меньшей

степени здесь присутствовал и интерес к социальным инструментам власти. Сам же

предоставил деньги, сам же предложил делать с ними всё, что захочу по умолчанию. Ребёнок

решил поиграть.

– Поиграй, Еня, - черты лица императора всё же смягчились, несмотря на угрожающие нотки

в голосе.
– Только не заиграйся.

А желание-то не исполнил. Легче лёгкого списать на каприз. Но одно обещание ему придётся

выполнить.

– Когда родители увидят Эльзу?
– требовательно спросила его, неожиданно даже для себя.

Тёмно-синим цветом полыхнули глаза Кауса. Он отпустил мою руку, встал и вышел из-за

стола. Развернулся. На его лице сквозило раздражение и недовольство. Противостояние

между нами усилилось. Мне очень-очень хотелось, чтобы он понял, как неприятно давление