Абрам не кажется счастливым, но я и не думал, что он не будет. Он хочет избавиться Блю. А она, будучи беременной следующим поколением лидеров Братства только укрепит ее место в нашей семье.

– Как мы можем быть уверены, что ребенок Синклера?

Все сидящие за столом замолкают и смотрят на Абрама. 

Это блядь недопустимо.

– Ты намекаешь, что моя жена была неверна?

– Нет. Я предполагаю, что в клинике, которую вы использовали для вашей процедуры, могли допустить ошибку. Это случилось раньше. В таком случае, твоя жена не вынашивает следующее поколение лидеров.

Он не должен знать, что мы использовали клинику по лечению бесплодия. Но он знает, и я теперь не могу оспаривать тот факт, что мы не зачали ребенка естественным путем.

– Мы использовали лучшую клинику, которая вообще существует. Никакой ошибки не было.

– Но как ты можешь быть уверен? Всегда есть место для человеческой ошибки в медицине, - утверждает он.

Это абсурд.

– Разве так нельзя сказать о каждой жене члена Братства? Она ведь тоже может быть неверной, и зачать ребенка от вовсе постороннего мужчины? Ты предлагаешь делать тест на отцовство каждого ребенка, родившегося в Братстве?

– Не каждый ребенок, родившийся в пределах Братства предназначен стать лидером, как ваш.

– Это смешно!
– Блю швыряет салфетку на стол, - Я не собираюсь сидеть здесь и слушать его бред. Пожалуйста, отвези меня домой, Син.

Я не пытаюсь убедить Блю остаться. Я уже знаю, что чтобы я не сказал, это все впустую. Честно говоря, я хочу оказаться подальше от Абрама, как и она. Я боюсь, что могу сделать что-то, о чем я пожалею, если он скажет еще хоть слово про отцовство нашего ребенка. 

Без лишних слов, мы покидаем праздничный ужин, который мы же организовали.

Я набираю Стерлинга и он подъезжает к обочине, чтобы забрать нас. Никто из нас не говорит ни слова за время пока мы едем домой.

Мы входим в парадную дверь и я заключаю Блю в мои объятия.

– Я сожалею.

– Он разрушил то, что должно было бы стать счастливым воспоминанием нашей семьи. Вместо этого он превратил его во что-то уродливое. Я ненавижу его.

Прямо сейчас, я тоже ненавижу его. Ее боль - моя боль. Я чувствую это в центре моей грудной клетки так же осязаемо, как если бы кто-то беспощадно сжимал рукой мое сердце.

– Я знаю, что усыновленные не могут стать лидерами, но есть ли какое-то дурацкое правило о том, что зачатый с медицинской помощью младенец не может быть главой Братства?

– Конечно нет.

– Тогда почему он так жестоко бросил всем то, что мы не зачали ребенка самостоятельно? Он сделал это только чтобы насолить мне?

Это был удар, предназначенный для Блю.

– Да.

– Он психопат, Син.

Я не думаю, что она шутит.

– Это сильное обвинение.

– Я их изучала. Они не могут сформировать эмоциональную привязанность или по-настоящему ощущать сочувствие к кому-либо. Вот почему он может говорить такие вещи, не оглядываясь на то, как его слова влияют на людей. Они часто бывают очень обаятельными, и легко завоевывают доверие, но все это игра . Они делают вид, что у них есть эмоции, но на самом деле, они их не чувствуют. Некоторые настолько хорошо манипулируют людьми, что их семьи никогда не догадываются о их истинной природе. Я знаю, о чем я говорю, и он идеально подходит под описание.

– Не могу с тобой поспорить.

– Человеку , с такой характеристикой нельзя доверять управлять Братством.

Я в замешательстве. Она же сама говорила, что хочет, чтобы мы провели некоторое время вместе, без таких серьезных обязательств перед Братством, прежде чем я займу свое место.

– Ты понимаешь, на что ты намекаешь?

– Да. Ты знаешь насколько сильно я хотела бы отложить все это, но может быть, нам пора думать не только о нас, а еще и о людях, которые от нас зависят. Быть лидером значит служить и заботиться о своих людях. Он не заботится. Он причиняет людям боль. Не только мне.

– Что он сделал?

– Он поручил Линси трахать тебя, пока ты меня не забудешь.

Теперь все сходится. Линси никогда не интересовалась мной. Это одна из причин, почему я принял ее просьбу стать моим помощником. Мне нужен был человек, заинтересованный в работе, а не во мне.

– Он один из твоей семьи. Ты хочешь видеть лучшее в нем, но это все притворство, неправда. Нельзя позволять ему контролировать людей, которые безоговорочно доверяют ему.

Моя жена права. Наши люди заслуживают лучшего. В свете последних событий, мы не можем допустить мятежа в наших стенах. Но готов ли я дать Абраму в руки главный руль?

– Ты не сможешь всегда отказываються признавать его истинную природу. Или то, на что он способен.

Мы вернулись к ее вере в то, что Абрам может быть ее убийцей ее матери.

– Мне нужны доказательства, малышка.

– Я понимаю. Я работаю над этим.

– Если будет доказано, что он убийца, мой отец убьет его без колебаний. Я не сомневаюсь в этом.

– Нет! Я должна сама сделать это.

Я не позволил бы ей это, даже если бы не дал на смертном одре обещание Гарри.

– Ты беременна. Я ни за что не позволю тебе сделать это.