Шрифт:
– Я счастлив, что мог быть полезным Вам, Государь.
Ханг, конечно, если бы он посмел, умер бы в судорогах от смеха. Но ему было не до смеха, потому что Его Императорское Величество смотрел на него взглядом голодного дракона и разве что не изрыгал пламя. А потом вообще как-то подозрительно увеличился в размерах и навис над несчастным первым министром. Однако через минуту Джан-Кай-Лаон-Сит-Вэй овладел собой и даже произнес каламбур, правда, в его голосе было многовато шипящих:
– Иногда чудесное исцеление чудесным образом может укоротить жизнь исцеленного.
– Вы правы, Государь, но я знаю много такого, что может помочь в трудную минуту и облегчить некоторым достижение их заветных целей.
– И откуда ты это знаешь?
– Книги, Государь. В них бывает много интересного.
Император подкатил глаза и воздел к небу руки:
– Меня окружают одни интриганы... Этак ты скоро и права мужа захочешь?
Тринадцатый муж скромно промолчал, но по его виду можно было понять, что захочет. Джан-Кай-Лаон-Сит-Вэй устало произнес:
– Всем уйти кроме первого министра.
Оставшись с Хангом наедине, Вэй какое-то время хмуро молчал, потом спросил:
– Ханг, она хоть спрашивала про меня?
– Ээээ....
– Понятно, - он хлопнул себя по коленям, - Ну вот, теперь мужей столько, сколько надо. Но, черт меня побери, я же не приблизился к ней ни на шаг.
– Ваше Императорское Величество, Государь... Думаю, Вам надо поговорить с ней.
Вэй вскинулся, слегка задохнувшись.
– А она станет... говорить со мной?
– Станет, Вы же император.
Император... Ндааа... Нерадостно...
– Государь, - Ханг решил немного помочь коллеге - седьмому мужу, - Пойдемте, послушаете, как тринадцатого принимают в семью. Вам это пригодится, поверьте.
Разумеется, без старшего мужа неофициальная церемония приема новенького в семью не могла начаться. Сначала все смешались при виде императора, но Ханг сказал:
– Теперь все в сборе. Можно начинать. Ун-По, тебе слово.
Ун-По скользнул взглядом по императору, подбоченился и начал:
– Ляо-Ван-Го-Мин, приветствуем тебя в нашей семье. Нас много, мы все разные и возрасту, и по положению, и по богатству. Но это все там, за пределами. Здесь, внутри семьи, мы все одинаковые и имеем равные права, те права, что дает нам Лайлин. И все мы довольны тем, что имеем, и счастливы, потому что все любимы. Если ты будешь помнить об этом, у тебя не возникнет проблем. Я понятно излагаю?
– Вполне, - хранитель библиотеки менее всего был настроен иметь проблемы.
– Вот и отлично, а что касается наших внутренних отношений и субординации, то тебе все популярно расскажут остальные.
И тут наперебой начались рассказы о лыжах, о шестах, о вреде курения опиума, о потасовках и прочая, и прочая. Вэй понимал, что это все говорится и для него, а возможно, именно для него. Но к этому было тяжело привыкнуть. Привыкнуть к тому, что он один из них. Вдруг мужчина почувствовал, как его тянут за рукав и обернулся. Ханг приложил палец к губам, призывая к тишине, и поманил его в коридор. Уже там он сказал шепотом:
– Ваше Императорское Величество, пока они тут галдят, сходите к Лайлин. А завтра мы подумаем, что сказать народу страны Ши-Зинг.
Вэй сглотнул, понимая, что ему страшно, но пошел. Ханг остановился перед входом, повернулся к императору, поклонился и заговорил:
– Государь, поговорите с ней, а после я войду, приготовить ее для нашего новобранца.
Императору, а еще больше мужчине Вэю, было неприятно слышать о том, что кто-то сегодня будет по праву в спальне женщины, которую он желал сам. Но его поразило отношение к этому Ханга.
– Скажи мне, старший муж, у нее что, нет служанок, что ты сам делаешь это? И как ты вообще терпишь...
– Терплю? Служанок? Государь, я никому другому не доверю уход за телом моей золотой девочки. В этом мое счастье...
Вэй поразился тому обожанию, что светилось в глазах мужчины, а Ханг продолжал:
– Вас, наверное, удивляет, как мы можем уживаться без ревности? Не удивляйтесь, просто каждому из нас безраздельно принадлежит какая-то часть ее жизни, и, поверьте, этого достаточно для счастья.
Император помрачнел, спросив:
– А мне? Мне что-нибудь принадлежит?
Ханг вздохнул и ответил: