— На все воля Тьмы.

— Но ты смогла ее нарушить. Я хочу знать как?

— Тьма помогла мне…

Он отпил вина, размышляя. Заклинание подчинения парализует волю и надо задавать простые и правильные вопросы, чтобы получить верные ответы.

— Что приказали тебе Смотрящие?

— Любить и почитать хариса. Единственного и неповторимого. Беречь его, отдавая себя по первому требованию…

— Хватит!

— Где камень?

— В лесу.

— В каком лесу?

— Мрачном. И сыром.

Ксандр отставил бокал, подошел к ней вплотную.

— Поцелуй меня, Вейн — приказал он, насторожено вглядываясь в ее глаза.

— Куда? — взгляд пустой, в голосе — шелест волн Моря Усопших, на котором царит вечный штиль.

— В губы.

Она чуть качнулась и снова замерла.

— Сколько раз?

— Один для начала.

Снова качнулась и замерла, уже почти коснувшись.

— В верхнюю или в нижнюю?

— В обе! — рявкнул он и с подозрением посмотрел ей в лицо. Пушистые ресницы девушки даже не дрогнули. — Целуй!

Она склонилась так, что он почувствовал ее дыхание.

— Обойдешься, — выдохнула Вейн ему в губы. И рассмеялась, глядя в ошарашенное лицо Темного. И устав играть в эту игру, упала на кровать, закинула руки за голову. Ксандр почти сразу оказался рядом, сжал ей ладони, заломил наверх. Девушка поморщилась.

— Где твои манеры, дер? — усмехнулась она.

— Остались на другой стороне Излома! — рявкнул Ксандр. — Как ты это делаешь? Как обходишь заклинания? Отвечай! — он встряхнул ее так, что голова девушки дернулась, как у тряпичной куклы. Она закатила глаза и обмякла в его руках.

— Не верю! — прошипел мужчина. — Лгунья!

Он снова тряхнул девушку, но она лишь болталась в его руках. На щеках разливалась бледность, даже искусанные губы, кажется, посинели. Ксандр резко остановился, отпустил ее. И ушел, хлопнув дверью.

Вейн полежала, внимательно слушая тишину. В комнате было тихо, где-то в коридоре хлопнула дверь, прошелестели шаги, и голос Ксандра позвал Сая. Она перевернулась на бок, подтянула к груди коленки и открыла глаза. Александр лежал рядом, смотрел ей в лицо и усмехался.

— Любишь играть, Вейни? Я тоже…

Путница заставила себя не двигаться, хотя от его взгляда стало холодно и захотелось спрятаться.

— И что дальше, Ксандр? — тихо спросила она. — Как ты уже понял, заставить магией меня невозможно. Что ты будешь делать? Избивать? Пытать? Какие у тебя методы, Призрак?

Вейн и сама не понимала, почему так хочет разозлить его. Разбить эту сдержанность, стереть холодную насмешку с его лица, чтобы увидеть, что осталось там, в глубине его сущности… Или чтобы он снова набросился на нее, как тогда в башне, и стал целовать? Девушка безотчетно закусила губу и поморщилась от боли. Искусанная губа треснула, и на языке стало солено от крови.

Ксандр смотрел ей в лицо и молчал. Глаза отрешенные, спокойные. Только в самой глубине тлеет злость

— Так что, Призрак? — хрипло повторила Вейн, стерла пальцем кровавую каплю.

Он поморщился.

— Для начала ты пойдешь в купель, Путница, — равнодушно сказал, — а после мы поговорим. И, надеюсь, обойдемся без наигранных обмороков. Иди.

— Да ты просто сама гостеприимность! — отозвалась Вейн, спрыгнула с кровати. Потрясла ногой. На лодыжке болталась тонкая серебряная цепочка, второй ее конец свободно волочился по полу, но Путница знала, что это обман, иллюзия. Зачарованные путы привязывали ее крепче корабельного каната. — Я должна ходить с этим?

— Твое сознание защищено от магии, но не тело, — задумчиво сказал Ксандр. — Да, ты будешь ходить с этим. Пока мы не… договоримся.

Девушка фыркнула, и пошла в купель, на ходу снимая одежду. В купели уже исходила паром вода, и она со вздохом наслаждения в нее залезла, расплела все свои косички, убрала пустые бусины. Даже кольца сняла, сейчас и они стали бесполезны, она израсходовала весь свой арсенал. Без привычной тяжести украшений и оружия она чувствовала себя более обнаженной, чем без одежды. Путница уже забыла, когда снимала с себя все… Она кинула быстрый взгляд в затянутое паром зеркало: на голове запеклась кровь от ударов клювом Кхха, лицо расцарапанное, на теле порезы, синяки и длинный рваная царапина на боку, уже подсохшая. Да уж, в таком виде трудно играть в соблазнительницу.