В это время Лиза щедро поливала левую вершину из оружия корабля корабля, а Астрогала и Иван-младший успели поменять позицию, и теперь вели огонь, прикрывая обе пары десантников уверенно карабкающихся по стволу дерева на левую вершину.

Симанус напрягся. Сейчас он наблюдал очень хорошо отработанные действия боевой группы и испытал острое чувство зависти к Епифанию, сумевшему за столь короткое время выполнить просто огромнейший объем работы.

Грабер отчетливо вспомнил о разговоре, состоявшемся очень много лет назад между ним и отцом. В тот раз отец очень резко пресек разглагольствования молодого сына относительно умственных способностей людей. И именно тогда, отец сказал, что граберам необходимо очень многому научиться у людей, а точнее говоря, отказаться от части собственных стереотипов.

Граберы живут очень долго, и именно это является их главной слабостью. Граберам некуда спешить. То, что они хотят реализовать, можно сделать и позже. Люди же, смертны и очень быстро смертны. Они спешат жить, реализовать себя и воспитать детей. А поэтому, они очень результативны. Люди могут за смехотворно короткий срок совершить то, что совершают граберы за тысячелетия.

Симанус смотрел на действия десантников, понимая, что только трое из них являются людьми. Остальные людограбы и, как он мог забыть!

Грабер с тревогой искал взглядом сестру. Астрогала в этот момент опять меняла позицию. Девушка грациозно взобралась на огромный валун и тут же открыла огонь по вершине, где по легенде засел враг.

Симанус с удивлением отметил насколько быстро и четко сестра реагирует на команды Ивана, командующего десантниками. Он с тревогой отметил, что смысла некоторых приказов он не успевал понять, а сестра уже принимала решение.

Наконец десантники овладели и второй вершиной, а Епифаний не собрался успокаиваться. По коммуникатору он объявил десантникам, что на выручку уничтоженным врагам выдвинулась очень многочисленная группа поддержки. Враг начал охватывать по флангам только что захваченные высоты, отрезав путь к отступлению. Кроме этого, по решению Епифания Иван и Юлий оказались « серьезно ранены».

Грабер с тревогой слушал разговор и решил вмешаться.

– Епифаний, ты же не потребуешь, что бы «раненных» тащили через пропасть по стволу дерева. Вдруг кто-то сорвется. Падение с такой высоты в пропасть очень опасно, тем более, если вовремя не оказать помощь. А это, в таких условиях, абсолютно невозможно.

– Не волнуйся барин. Чай мы не лаптем щи хлебаем. Ах, как бы я сейчас лапти те счас примерил. Да по лужку пробежался!

Грабер ничего не понял, кроме одного- хитрый старик придумал нечто иное, чем спуск группы по стволу дерева.

В это время космический корабль опасно снизился и начал боком подходить к выступу, где находились десантники.

Симанус ничего не успел сказать, а только схватил и сильно сжал кисть руки старика.

Корабль одной опорой уперся в край выступа и завис. В это время десантники бросили против ветра несколько цилиндров, и тут же корабль и их закрыли густые клубы белого дыма. Спустя пару минут, из клубов дыма показался корабль, забрал с площадки группу прикрытия, поднялся высоко вверх и завис.

Епифаний со стоном высвободил руку из мертвой хватки грабера.

– Василий, дорогой, забирай нас с барином. На сегодня хватит!

По пути в город Симанус решил поговорить с Епифанием и судорожно путался продумать содержание разговора. Шум в корабле и незначительное время полета не позволили ему осуществить задуманное.

Неожиданно его выручил Епифаний, отправивший десантников ужинать и отдыхать, а сам жестом пригласил грабера к себе в комнату, где за ужином дал время граберу собраться с мыслями. Особенно когда предложил «усугубить» старки.

Наконец, грабер решился.

– Епифаний, я хочу обсудить то, что сегодня увидел.

– Я готов, барин. Только ты уж скажи, что не понравилось. Ну, или чего там хотел . . .

– Дело в том, что мне понравилось. Скажу честно, опыта войны у меня не имеется. Я даже не знаю, что такое война. В информационном блоке есть кое-какая информация о войнах граберов, только, честно говоря, там описываются только размышления об этом. Размышления, размышления и еще раз размышления. Я там ничего не понял. А сейчас смог реально увидеть, как это может происходить на самом деле.

Стремительно. Это главное ощущение. И мне кажется, что именно к такому я абсолютно не готов. И это, резкое и громкое, что разрушает. Я даже не знаю, что это такое. А как Вам удалось вызвать дым? И наконец, как Вы смогли так быстро обучить искусству войны Астрогалу и Лизу? Они ведь женщины. Мне даже стыдно за свою неопытность.

Епифаний ответил не сразу. Они выпили уже несколько рюмок старки, и даже неторопливый по жизни грабер уже собирался повторить свои вопросы.

Епифаний покряхтел и прокашлялся, и наконец-то заговорил.