— О Господи! — вздохнул Эмил. — Дай Гансу сил продержаться этот месяц!

— Если кто и сможет справиться с этим, так это Ганс, — бросил Эндрю. И тут впервые после отъезда из Суздаля он осознал, что его внутренний голос подсказал ему правильное решение, когда он взял с собой рабочих-металлургов, а оборону Суздаля возложил на Ганса и О’Дональда. Пока что это был единственный верный шаг, сделанный им. — Джентльмены, за работу. Джон, первым делом займись распределением рабочей силы. Винсент, начинай как можно быстрее обучение солдат и одновременно помоги Марку с подбором рабочих. Фергюсон, берись за свои расчеты. Все остальные поступают в распоряжение Майны и Фергюсона. Еще до наступления ночи надо выявить в войсках всех, кто имеет какие-либо навыки в судовождении, литье пушек, изготовлении пороха и плотницком деле, и направить их к Джону, который составит из них рабочие бригады. Четверть рабочих, которые были заняты на строительстве железной дороги, отдадим Киндреду, остальные будут участвовать в транспортировке паровозов в Рим. Все металлурги немедленно отправляются на завод. И последнее. Мистер Буллфинч, вы не против того, чтобы стать адмиралом нашего флота? Молодой моряк изумленно вытаращил глаза, не зная, что сказать на это.

— Ничто не сравнится с неожиданным повышением по службе, не правда ли, Джон? — усмехнулся Эндрю.

— Сэр, для меня это большая честь, — взволнованно произнес Буллфинч, обретя наконец дар речи.

— Вы лучше всех знаете Кромвеля, и к тому же вы единственный офицер флота среди нас, — сказал Эндрю и добавил: — Учти только, сынок, если ты потерпишь поражение, нам всем крышка. Буллфинч нервно сглотнул и промолчал.

— Есть еще у кого-нибудь вопросы?

— Утро вечера мудренее, сэр — отозвался Фергюсон. — Завтра их будет миллион.

Все рассмеялись, но многие при этом сокрушенно качали головами.

Эндрю благодарно кивнул Чаку, признательный за то, что он разрядил обстановку.

— В таком случае все свободны.

Большинство тут же кинулось к Джону, засыпая его неотложными вопросами.

Эндрю, откинувшись на спинку стула, посмотрел на Эмила,

— Боюсь, когда-нибудь этот авантюризм сыграет с нами злую шутку, — заметил доктор.

— Да, до сих пор нам везло, просто удивительно везло, — вздохнул Эндрю. — По всем законам логики старина Ивор должен был стереть нас в порошок, как только мы ступили на его землю. И с тех пор мы так и висим на волоске.

— Но ты даже не заикнулся о мерках, — прошептал Эмил. — Если они двинутся на Русь прямо сейчас, то могут оказаться в Суздале даже раньше, чем мы. Кстати, уже больше недели о них ничего не слышно.

— Ох, Эмил, если они действительно повернут к северу, то мы никак не сможем им помешать, тем более находясь здесь. Так что какой смысл тревожить людей понапрасну? Пусть лучше они думают о Кромвеле и будут настроены на победу.

— Как бы только тебя самого не загрызла тревога,

— Я не могу не думать об этом, — тихо ответил Эндрю. — Если они нападут на Суздаль, ему не выстоять, и виноват буду только я, так как я клюнул на их удочку.

— Ты девствовал, исходя из того, что было известно на тот момент, и действовал правильно.

— Я должен был предвидеть это. Я упустил из виду, что они контролируют Внутреннее море, и не учел, какие возможности им это дает.

Эмил успокаивающе похлопал друга по плечу:

— Ты всегда делал все, что было в твоих силах, и даже больше.

— Возможно, этого было недостаточно.

Эмил замолчал. Было видно, что, утешая его, доктор на самом деле тревожится о чем-то другом. Не поднимая глаз, он чуть слышно прошептал:

— Ты действительно веришь, что у нас это получится? Эндрю улыбнулся и ничего не ответил.

— Кстати, Эндрю, я хотел спросить об этом древнеримском флоте, который они построили. Марк сказал, что корабли, попавшие сюда, принадлежали ко второму флоту. А что случилось с первым?

— Его потопили. — Эндрю встал. — Прости, Эмил, у меня еще куча дел. — Кивнув доктору, он медленно вышел.

— И все-таки мне больше по душе марш через лес, — пробормотал Эмил и, вытащив фляжку, медленно сделал большой глоток.

Вокруг все было спокойно. Прислонившись к парапету и глубоко вдыхая ночной воздух, Калин смотрел на Нейпер, который медленно катил мимо него свои воды к морю.

Ему вспомнилось, как он любил эту реку в детстве, когда он еще ни разу не видел тугар и мир еще не потерял для него своей невинности. Отец часто брал его с собой на рыбалку и неторопливо рассказывал ему истории, которыми развлекал бояр, — о приключениях Ильи Муромца, пленении князя Игоря, мести княжны Ольги или о жизни Ивана Ивановича, объехавшего полмира. Поплавки качались перед мальчиком на волнах, и он любил представлять себе, как он спускается по леске под воду, наблюдает за рыбами и плывет вместе с ними до самого моря и дальше, навстречу приключениям.

Легкий ветерок поднял рябь на воде, и луна бросала на нее красновато-золотистые отблески. Подняв голову, он взглянул на Большое Колесо, которое уже возвращалось в южную половину неба. «Где тот дом, откуда мы все вышли?» — подумалось ему. Однажды он рассматривал ночное небо через телескоп, изготовленный Эмилом, и видел, что блуждающая звезда Александра похожа на крошечную Луну, прибывающую и убывающую, и что вокруг Святого Станислава вращаются другие святые, поменьше. А в самой сердцевине Колеса звезд было столько, сколько снежинок в снежном вихре.