– Позвони в полицию, – сказал Теннант девушке, – и, ради Бога, строго придерживайся своей истории.

Когда он постарался взглядом подчеркнуть необходимость точно выполнять его указания, я оказался вне его поля зрения.

Я был, примерно, в пяти футах от него и от его револьвера.

Прыжок – не прямо на него, а немного в сторону – и я оказался рядом с ним.

Револьвер выстрелил, накрытый моей рукой. К моему удивлению, пуля в меня не попала. Хотя мне казалось, что я не обойдусь без ранения.

Второго выстрела не произошло.

Я сжал правый кулак во время прыжка. И кулак ударил в тот же момент, как я коснулся пола. Удар по Теннанту пришелся слишком высоко – в скулу – но это заставило его отшатнуться на несколько шагов.

Я не знал, что случилось с его револьвером. У него в руке его больше не было. Я не стал задерживаться и искать его. Я был занят — толкал его вперед – не позволял ему выбирать дистанцию – я держался вплотную к нему – бил его с обеих рук.

Он был на голову выше меня, и с более длинными руками, но он не был ни тяжелее, ни сильнее чем я. Я предполагаю, что он тоже наносил удары, пока я молотил его через всю комнату. Он должен был это делать. Но я ничего не чувствовал.

Я загнал его в угол. Прижатый к углу спиной, со стесненными ногами, он не имел возможности задействовать всю свою силу. Я левой рукой обхватил его корпус, чтоб сохранять близкую дистанцию. И начал вколачивать в него свой правый кулак.

Мне это понравилось. Его живот был дряблый, и становился с каждым ударом все мягче. А я бил часто.

Он пытался достать мое лицо, но я спрятал свой нос у него на груди и не позволял порушить всю мою красоту. Тем временем мой правый кулак продолжал терзать его пузо.

Затем я услышал, что Кара Кенбрук перемещается за моей спиной; я помнил о револьвере, который куда-то упал, когда я атаковал Теннанта. Мне это не нравилось, но я ничего не мог сделать, кроме как вкладывать все больше и больше силы в свои удары. Мой собственный пистолет был где-то в одном из его карманов. Но сейчас ни у одного из нас не было времени искать его.

Колени Теннанта подкосились после очередного моего удара.

Еще разок, сказал я себе, потом шаг назад, один удар в подбородок, и посмотрим, как он упадет.

Но ничего у меня не вышло.

Что-то, как я догадывался, это был потерявшийся револьвер, ударило меня по макушке. Недостаточно сильно, чтоб я потерял сознание, но это заставило меня ослабить удары.

Еще шлепок.

Они были слабы, эти удары по голове Но чтоб повредить череп при помощи куска металла не надо особо сильно бить.

Я попытался уклониться от следующего шлепка, но неудачно. Я не только получил удар револьвером, но и позволил Теннанту оторваться от меня.

Это был конец.

Я повернулся к девушке как раз вовремя, чтоб получить очередной удар по голове, а потом один из кулаков Теннанта врезался мне в ухо.

Я рухнул, как боксер после нокаута – мои глаза были открыты, мое сознание не помутилось, но ни руки ни ноги не могли оторвать меня от пола.

Теннант вытащил из кармана мой пистолет, направил на меня и сел в кресло, хватая ртом воздух, который я вышиб из него. Девушка села на другой стул, а я, обнаружив, что могу управлять собой, находился посреди комнаты на полу и смотрел на них.

Теннант заговорил, все еще задыхаясь.

– Отлично – следы борьбы, придадут правдоподобие нашему рассказу!

– Если они не поверят, что вы участвовали в драке, – предложил я мрачно, сжимая больную голову обеими руками, – вы можете устроить маленький стриптиз и показать им свой животик.

– А вы можете показать им это!

Он наклонился и рассек мне губу ударом, который опрокинул меня на спину.

Гнев заставил мои ноги двигаться. Я встал. Теннант переместился за кресло. Мой черный пистолет в его руке не дрожал.

– Держите себя в руках, – предупредил он меня. – Моя история, если я убью вас, возможно, будет выглядеть только правдоподобнее.

Это было не лишено смысла. Я остался стоять.

– Позвони в полицию, Кара, – приказал Теннант.

Она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь; все, что мне удалось расслышать из ее разговора, было лишь невнятное бормотание.

Десять минут спустя прибыли трое полицейских в форме. Все трое знали Теннанта, и обращались с ним с почтением. Теннант раскрутил перед ними свою историю, которую они слепили вместе с девочкой, с некоторыми изменениями, чтоб объяснить выстрел из никелированного револьвера, и устроенный нами погром в доме. Девушка каждый раз энергично кивала головой, когда полицейский смотрел на нее. Теннант передал обе пушки светловолосому сержанту.