На пороге появился фок и настороженно уставился на визитера.

– Хочу попытаться еще раз. – Несмотря на всю тщетность предыдущих попыток, доктор не сдавался. – Не против?

– Конечно нет, сэр.

– Дэнджерфилд не умер?

– Нет, сэр, иначе я бы знал. – Попрыгунчик откатился с порога, пропуская гостя. – Должно быть, как всегда на орбите.

– Все нормально? – нахмурился Стокстилл. – Похоже, ты за ночь ни разу не прилег.

– Так и есть, – кивнул фок, – овладевал разными навыками. – Он сделал круг на тележке. – Непростое это дело.

Попрыгунчик кружил по комнате, напрочь позабыв о докторе. На очередном вираже тележка врезалась в стол.

– Извините, я нечаянно.

– Ты сегодня какой-то другой, – заметил доктор.

– Я Билл Келлер, Попрыгунчик вон там. – Фок ткнул механическим протезом в угол, где валялся сморщенный шарик, по виду и диаметру напоминающий пончик, только с зияющей дырой рта посередине. Поднимая шарик, Стокстилл уловил в нем сходство с человеческим лицом.

– До вчерашнего дня это был я, – объяснил фок, – но мне удалось застать Харрингтона врасплох и переселиться. Он, конечно, сопротивлялся, но страх лишил его сил, поэтому я выиграл. Делал имитацию за имитацией. Та, что проповедь, его добила.

Стокстилл молча разглядывал сморщенное существо.

– Умеете обращаться с передатчиком, доктор? Я пытаюсь понять, и никак. Зато научился включать и выключать свет. С самой ночи развлекаюсь.

– Я ведь говорил, что он не выживет, – произнес, наконец, Стокстилл.

– Он протянул без тела целый час, – хвастливо сообщил фок. – Нет, вру. На десять минут его приютила сова. Это считается?

– Извините, мне надо работать. Дэнждерфилд совсем плохой.

– Да-да. Хотите, я его возьму? – Попрыгунчик раскрыл ладонь, чтобы доктор положил гомункулуса. – Внутри у совы мне вообще не понравилось, а вот смотреть через ее глаза – очень.

– У сов прекрасное зрение, редко кому выпадает шанс взглянуть на мир ее глазами, – задумчиво протянул Стокстилл, подвигая передатчик поближе. – Уже решил, чем займешься теперь?

– В первую очередь приспособлюсь к новому телу. Тяжеловато оно. Я ведь привык парить… Зато протезы – это вещь! Хочешь, трогай ими, хочешь – бери. – Он с гордостью продемонстрировал пару навыков. – А сейчас надо разыскать Эди и сказать, что со мной все в порядке.

– Уолт Дэнджерфилд, – заговорил доктор в микрофон, – это Стокстилл, врач из Вест-Марина. Слышите меня? Ответьте!

Не дождавшись ответа, он повторил попытку.

– Ну, я пойду поищу Эди? – робко спросил фок.

– Да, конечно. – Стокстилл провел ладонью по лбу и как можно мягче произнес: – Веди себя осторожней, не факт, что сможешь еще раз переселиться…

– Поверьте, я больше не хочу переселяться. Меня и так все устраивает. Впервые принадлежу сам себе, – закончил фок с улыбкой.

– Уолт Дэнджерфилд, – доктор опять надавил на кнопку микрофона. – Слышите меня?

Тишина. Неужели все напрасно? Стоит ли тогда продолжать?

Фок носился по комнате, словно огромный, попавший в ловушку жук.

– А я могу теперь пойти в школу?

– Да, – буркнул Стокстилл.

– В принципе, я и так много чего знаю, потому что сидел с Эди на занятиях. Мистер Барнс – замечательный учитель. Хочу к нему в класс. Интересно, что скажет мама?

– Мама? – Стокстилл не сразу понял, что речь идет о Бонни Келлер. Действительно, любопытно взглянуть на ее реакцию. Настал час расплаты за многочисленные любовные похождения.

Он включил микрофон и снова обратился к Дэнджерфилду.

– Я бы хотел поговорить с твоей дочкой после занятий, – Барнс повернулся к Бонни. – По-моему, она обо всем знает.

– Откуда? – Бонни взволнованно села и принялась застегивать пуговки на блузке, параллельно думая, что Барнс не идет ни в какое с равнение с Эндрю Гиллом. Тот всегда занимался с ней любовью без утайки, специально выбирал места, где в любой момент кто-то мог пройти мимо. И всякий раз секс был раскованный, почти на грани, без соплей и сюсюканья…

А не послать ли их всех – Барнса, Джорджа и придурковатую доченьку – к черту, а самой вернуться к Эндрю? Начать официально жить с ним, вопреки законам общества. Какое-никакое, а развлечение.

– Если трахаться больше не будем, пошли в Форрестер-Холл. Хочу послушать вечерний эфир.

– С удовольствием, – отозвался Барнс, – а по пути поищем съедобные грибы.

– Это шутка? – скривилась Бонни.

– Нет, я серьезно.

– Откуда ты вообще такой взялся, мальчик? Неужели ты переехал сюда из Орегона только ради того, чтобы учить противных сопляков и бродить по лесам?

– Меня вполне устраивает, – пожал плечами Барнс. – Сроду так хорошо не жил, а главное – тебя встретил.