А потом из задних рядов протолкался Проценко, как бы невзначай поправляя автомат.

– Ну, кто со мной, господа? – произнес «крутой», отойдя шагов на пять.

К нему присоединились человек сорок, и все они направились в противоположный край галереи. Радуга долго провожал их взглядом. А потом…

– Сергей Станиславыч! – заорал Вася. – Там… они!

Со стороны забаррикадированного эскалатора появился одинокий раттис. Был ли то разведчик крысиных полчищ, или просто чрезмерно любопытный экземпляр? Не важно, в любом случае он лишь первый.

Взглядом Радуга обежал галерею. Как назло, большая часть магазинов закрыта, да еще рольставнями. Но вот магазинчик с надписью «Мир дубленок и кожи» вполне открыт.

Люди, еле сдерживая панику, набились туда. Крысоиды вовсю шныряли вокруг, когда физрук опустил ставни, увы, не до конца – что-то мешало. Плюнув, он вместе с каким-то из продавцов закрыл дверь и заблокировал парой стоек от штендеров.

И вовремя. Кто-то, громко неразборчиво крича, пробежал с той стороны, куда ушли лысый с единомышленниками. Но не добежал, сбитый с ног разъяренным мутантом.

А потом снаружи донесся какой-то очень мерзкий, но знакомый звук. Сталкер хорошо помнил его. Он слышал его, сидя в кунге брошенной машины под Воскресенском. Именно с этим звуком псаны, застигшие их на марше, жрали не успевших укрыться вольных бродяг.

Радуга оглядел собравшихся. Они молчали, даже дети не плакали. И весь их вид выражал обреченность загнанного зверя. Наверное, все сейчас думали о том же, о чем и он. Это – лишь отсрочка. Разница в том, где и когда именно тебя съедят. Раттисы рано или поздно доберутся до них. Даже будь у них пулемет, стрелять по такой массе псов Преисподней бесполезно.

Дверь тем временем мелко завибрировала под напором толпы крысоидов. Сколько же там этих тварей? И они не оставят их убежище в покое. Для раттисов за закрытыми дверями секции был, что называется, и стол, и дом. Тут они будут наедаться человечьим мясом, строить гнезда, выводить детенышей. Сталкер почувствовал, что его сейчас стошнит.

Должен же быть выход!

– Что будем делать, мужик? – осведомился сержант.

– Они не ворвутся! – жалобно воскликнула продавщица. – Тут стекло закаленное, небьющееся – боросиликатное. Я своими ушами слышала!

Было ясно видно, что она сама в это не особо верит.

– Мы не удержим дверь, – произнес Радуга и сам удивился тому, как странно четко и спокойно прозвучал его голос в гулком вестибюле. – Тут есть тысячи проходов. Мутанты если не вышибут двери и не кокнут стекло, то пролезут через коммуникации.

Коммуникации, кстати, надо бы проверить. Заткнуть чем-нибудь вентиляцию. Да, коммуникации – это слабое место. Он наотмашь хлопнул себя по лбу. Болван! Идиот! Сталкер еще называется!

– Значит, так, ребята и девушки! – сообщил он. – Ищем, нет ли тут дверей или еще каких проходов. Все годится – люки, канализация, вентиляция…

Искомое нашлось в подсобке через пять минут. Обычная железная дверь с торчащими из нее ключами – забытыми, должно быть, сбежавшими сотрудниками.

– Так, – осведомился он у девушки в униформе продавца «Перекрестка», – не подскажешь ли, милая, что там может быть?

– Там… коридор этой… хозяйственной части, – наморщив лобик, произнесла она. – Кажется. Вроде там раздевалка у уборщиц. Майка, ну, подружка моя, там работала. О! – радостно вспомнила она. – Так там же лестница на улицу, второй служебный выход почти рядом – как раз в сторону Канонерской…

Повернув ключ, Радуга приоткрыл дверь, светя фонариком, и тут же захлопнул. В уши ворвались писк, визг и какое-то свиристение.

– Твою мать… – прошептал он.

В темном коридоре были раттисы. Много. Но не только они. Поток тех самых оранжевых червей вытекал из вентиляции («А я хотел через нее…») и атаковал мечущихся раттисов, буквально вгрызаясь в них, плюясь в глаза едкой дрянью. Мутанты носились, волоча впившихся в них червей, падали, дергаясь. А червяки, издавая странный скрипящий писк, тысячами гибли от зубов и когтей крысоидов, но продолжали свое дело.

– Огнемет бы… – выдохнул сержант и снова присвистнул. – Огнемет! Душу бы продал!

– Тут по соседству оружейный магазин! – вспомнила продавщица. – Слева, кажись, за стеной. Но он не работает. Его на переучет вроде закрыли…

– Стену твоим лбом пробивать будем? – грубо осведомился сержант. – Или, может, наружу выйдем и двери откроем? Ключи-то ведь наверняка у кого-то есть?

– Да тут стены, – она постучала по перегородке, – гипсокартон один…

И в самом деле, справа и слева были только тонкие стены из гипсокартона и пластика, которые проломить не составляло особого труда.