Дирк так сильно дернулся под моими руками, что я испугалась – не собрался ли он вскочить и ударить подлеца. Но каким-то чудом он все-таки усмирил свои эмоции. А вот Абальд с этим справился хуже. Он сначала побледнел, потом побагровел. Покачнулся было вперед, весьма недвусмысленно сжав кулаки.

Кеймон тут же повернулся к нему. И я знала, чувствовала, что он буквально мечтает о том, чтобы Абальд вышел из себя и попытался затеять драку.

– Почему вы так желаете того, чтобы я пришла на торжество? – поспешно задала я прямой вопрос, надеясь, что это отвлечет Абальда и немного остудит его голову.

– Просто… – Кеймон неопределенно пожал плечами. Холодно добавил, продолжая разглядывать Абальда так, будто перед ним была неведомая прежде зверушка. – Не беспокойся, Хедаша. Тебя там никто и пальцем не тронет. Если будешь вести себя тихо и вежливо, то без проблем на рассвете покинешь мой дом. И я навсегда забуду о том, что дети ныне покойного графа Грегса Артьяна по-прежнему живут в Хельоне.

– То есть вы даете мне гарантии безопасности? – тут же ухватилась я за оброненную вскользь фразу.

Виер Кеймон досадливо поморщился, словно недовольный, что я поймала его на слове. Но все-таки кивнул.

– Да, Хедаша, – проговорил он. – Я даю тебе гарантии безопасности. Хотя это как-то странно звучит в подобной ситуации. В конце концов, тебя приглашает королевский наместник, а не какой-нибудь там разбойник с большого тракта. Конечно, если ты примешься оскорблять гостей или, не приведи небо, будешь иметь глупость на кого-нибудь накинуться, то мне придется принять соответствующие меры. Но первым тебя никто не тронет.

– Распространяются ли эти гарантии на спутника Хеды? – тут же спросил Абальд.

Я изумленно вскинула брови. О чем это он? Какой еще спутник? Неужели вздумал попросить Гарольда составить мне компанию? Ну нет, с некромантом я точно никуда не пойду! Пусть сначала от яда излечится.

– На спутника? – презрительно переспросил Кеймон. – Неужто вы, вир, осмелитесь покинуть свой дом? Учтите, начало торжества намечено на вечернее время и по большей части будет проходить ночью.

– Я в курсе, – почти не разжимая губ, обронил Абальд.

– Да пожалуйста, мне не жалко. – Кеймон издал резкий противный смешок, который почти сразу стих. После этого королевский наместник резко развернулся на каблуках и отправился к прихожей, кинув напоследок через плечо: – Я предоставлю гарантии лично вам, вир. Вам, а не кому-нибудь другому, кто рискнет сопровождать Хедашу. Потому что очень сомневаюсь, что вы переборете свой страх.

Договаривал он уже стоя на пороге. Мгновение – и дверь захлопнулась с таким грохотом, что с потолка посыпалась белая пыль побелки.

Секунду или две я молча смотрела в сторону прихожей, ожидая, что виер Кеймон передумает и вернется, после чего продолжится этот кошмар. Но королевский наместник, по всей видимости, решил, будто сказал все, что мне требовалось знать.

– Гад! – прошипел Дирк и спрыгнул с кресла. Пригрозил острым кулачком в воздухе неведомо кому. – Какой же он все-таки гад!

– Цыц! – прикрикнул на него Абальд. Прищелкнул пальцами – и по стенам гостиной поползли ветвистые всполохи какого-то заклинания. Видимо, целитель торопился возобновить магическую защиту дома.

– Скорее! – вдруг выкрикнул Дирк, с непонятным ужасом попятившись. – Абальд, быстрее! Там…

Договорить он не успел.

Многострадальная входная дверь в очередной раз отлетела в сторону. И на пороге предстал Гарольд.

Я сидела на втором этаже и с опаской прислушивалась к звукам, которые долетали сюда из гостиной. Увы, беда заключалась в том, что почти ничего не было слышно. До меня доносился лишь глухой гул ведущейся там беседы. Ну, хоть не ругаются, и то благо. А ведь у Гарольда есть масса причин негодовать.

Почти сразу после появления друга Абальд самым невежливым образом выгнал меня из гостиной, приказав подняться с Дирком на второй этаж и быть там, пока он не позволит спуститься. Естественно, я возмутилась такому произволу. Но прежде всего я не хотела, чтобы Абальд оставался один на один с некромантом. Боюсь, Гарольд вряд ли отреагирует адекватно, когда узнает, что его лучший друг сделал мне предложение. Вряд ли это приведет Гарольда в восторг, скорее, взбесит неимоверно. Насколько я поняла, его вполне устраивало, если бы я как можно дольше оставалась при нем в качестве любовницы, не смеющей сказать поперек и слова. Нелегко, наверное, расстаться с мечтой, что в моем лице он может вернуть давно погибшую любовь.