Намек был очевиден: вводить ЧП в тех республиках Союза, где не исполнялись законы и Конституция СССР, где принимались решения, противоречащие советскому законодательству.

М. С. Горбачев с интересом отнесся к предложениям, изобразил их одобрение «в основном», провел крупное совещание и… никаких решений, кроме создания еще одной комиссии, не принял. Получалось вроде бы так: он не отвергает, но ответственность на себя не берет. Завершая совещание, он сказал примерно следующее: в общем, всем нам без исключения надо активно действовать в этом направлении.

Министры обороны и внутренних дел стали действовать на свой страх и риск.

29 декабря 1990 г. был подписан совместный приказ министра внутренних дел и министра обороны № 493/513 «Об организации совместного патрулирования сотрудников органов внутренних дел, военнослужащих Советской Армии и Военно-Морского Флота».

По сути дела этот приказ юридически узаконивал многие из предложений представленного М. С. Горбачеву пакета документов и опять же носил характер временных чрезвычайных мер. Президент СССР против такого приказа не возражал, но публично и не одобрил и не отверг.

Тогда же, в декабре 1990 г., председатель КГБ поручил подразделениям своего ведомства «осуществить проработку возможных первичных мер по стабилизации обстановки в стране на случай введения чрезвычайного положения», что и было исполнено его подчиненными.

В январе 1991 г. в Вильнюсе была проведена частная репетиция возможного развития событий, оправдывающих введение ЧП. Но события 13 января в Прибалтике приняли весьма нежелательный оборот, и объявленные комитеты национального спасения взять власть не сумели.

22 января 1991 г, была предпринята еще одна чрезвычайная мера — внезапный обмен денег. 23 февраля 1991 г. на Манежной площади состоялся грандиозный митинг общественности Москвы и личного состава столичного гарнизона, на котором также обкатывались чрезвычайные лозунги и выражалась их поддержка.

Далее. Очередная сессия союзного Верховного Совета сделала вывод о чрезвычайной ситуации в СССР. А перед этим Президент Союза получил чрезвычайные права.

Затем на закрытом заседании парламента были заслушаны премьер-министр, министр обороны, председатель КГБ и министр внутренних дел опять же по поводу ситуации в стране и просьбе В. Павлова о предоставлении ему дополнительных полномочий.

Наконец, 12 апреля под председательством М. С. Горбачева обсуждался все тот же вопрос о возможных чрезвычайных мерах. Основу состава участников совещания составляли будущие ГКЧПисты.

Если на основании изложенного мы с тобой, читатель, сделаем вывод о планомерной подготовке к введению чрезвычайного положения (а нынешняя ситуация подталкивает к мысли и о его объективной необходимости), то можно проследить и его идеологическое обеспечение.

Возьмем для рассмотрения только некоторые известные, достаточно крупные факты первой половины 1991 года: обнародование статистики преступлений за предыдущий год — цифры весьма впечатляющие; опубликование в «Правде» пространной статьи «Что такое друзья демократии и как они воюют против народа?»; раскрутка дела Фильшина о 140 млрд. руб., дело А. Тарасова, дело чеченской мафии, оценка Верховным Советом СССР выступления Б. Н. Ельцина по Центральному телевидению 19 февраля; «разоблачение» позиции Российского руководства по вопросу обмена денег и повышения цен и т. д. Пиком идеологического обеспечения ЧП явилось «Слово к народу».

Президент при всем этом присутствует, но тем не менее он в тени.

Не случайно те, кто предан был ранее, стали сомневаться в правомерности такой позиции. Горбачев с легкостью расставался с ними и лихорадочно подбирал замену.

Делал это весьма просто, говоря об этом как бы невзначай, мимоходом. Так, попав в весьма неприятную ситуацию в декабре 1990 г. когда народные депутаты СССР, выслушав оправдательный доклад Президента, не восприняли его и потребовали или же представить программу по выводу страны из кризиса или уйти в отставку, разгоряченный Президент твердо заявил, что «завтра программа будет». Никакой программы его команда, естественно, за ночь подготовить не могла и все предложения вылились в очередную аппаратную игру. Главным звеном этой игры была замена Правительства СССР Кабинетом Министров, действующим под непосредственным руководством Президента (как будто ранее правительство не исполняло распоряжений главы государства). Так вот, об этом своем решении и предстоящей отставке правительства он сообщил Н. И. Рыжкову, позвонив из машины. Состоялся примерно такой диалог: «Николай Иванович, как дела?», на что последовал ответ Н. И. Рыжкова о прошедшем дне, планах на ближайшее будущее. Затем вновь вопрос: «Со, здоровьем нормально?». Ответ: «Нормально». «Ну ты держись». «Хорошо, Михаил Сергеевич». «Да, мы тут поработали, посоветовались и решили, что у нас будет Кабинет Министров при Президенте. Так что ставлю тебя в известность».

Вот так легко и просто отправил Правительство в отставку и стал набирать новую команду.

К 1991 году от Горбачева ушли практически все его ближайшие сподвижники периода начала перестройки. Вращались то слева, то справа от него лишь А. Н. Яковлев и Э. А. Шеварднадзе.

Но Д. Язов все еще был верен Президенту, хотя сомнения в его дееспособности нарастали. Тем не менее, когда в июне 1991 г. собравшиеся в Москве накануне Пленума ЦК КПСС командующие войсками округов и флотами стали нажимать на министра обороны, а А. М. Макашов прямо потребовал принять заявление о недоверии Президенту СССР, Язов резко одернул выступавших, сказав при этом: «Вы что, из меня Пиночета хотите сделать? Не выйдет». Тем не менее это давление даром не прошло, осталась зарубка в памяти. Может, именно она и привела его к августу 1991 г.

Кто были те, с кем Язов очень скоро окажется в экипаже лодки под названием «ГКЧП»? Парадоксально — люди Горбачева. Он их выдвигал, проталкивал их назначение в Верховном Совете СССР, с ними советовался по важнейшим вопросам.

Об этом говорит следующий факт. 2 марта 1991 г. Михаил Сергеевич отмечал с вое 60-летие. Он только что накануне возвратился из трудной поездки в Белоруссию, выглядел усталым. Тем не менее, хотя это был субботний день, приехал в ЦК КПСС и в своем кабинете принимал поздравления. В Кремле, в приемной его основного места работы, ждали Лукьянов, Янаев, Павлов, Язов, Крючков, Пуго, Кравченко. С Президентом прибыли Плеханов и Медведев — его охрана. А. И. Лукьянов зачитал поздравление Верховного Совета СССР и от имени всех присутствующих тепло обнял Михаила Сергеевича. Поздравляя юбиляра, все заявляли о своей поддержке его курса, намекали на необходимость большей решительности, информировали о действиях и планах демократов.