11 июля 1941 года Аэродром "Бобруйск".

Звено Ми-24 майора Павла Баранова готовилось к выполнению задания по воздушной поддержке мех. корпусов, проводивших контрудар по 2 ТГр, когда неожиданно дали отбой. Тем не менее, на стоянку звено не отправили. Более того, возникла суета по всему аэродрому. Засуетились техники у транспортных вертолетов, пробежал строй солдат НКВД из батальона охраны, на стоянке у газоотбойников запускалась сразу эскадрилья МиГов, которые чуть погодя, поднимая реактивными струями пыль с обочин рулежек, один за другим потянулись к старту. От КП шустро подкатил УАЗик и из него выскочил и торопливо зашагал к его машине сам генерал Красавин. Придерживая фуражку, от потоков воздуха, поднимаемых винтом, он махнул ему рукой, требуя спуститься к нему. Павел почувствовал что-то неладное и поспешил к генералу. Тот сразу отмахнулся от доклада и вытащил из планшета карту.

– Вот тут, - он ткнул пальцем в озеро, - на северном берегу приземлилась на вынужденную "спарка". Будем вывозить и летчика и самолет. Ты со своими - в прикрытии, идут 2 МИ-8 с двумя взводами батальона охраны и МИ-6 с подвеской для транспортировки самолета и техниками. Вас будет сопровождать эскадрилья МиГов. Старший - ты. Обратный маршрут проложи сам, постарайся держаться болот и не населенной местности. Вопросы есть?

– Никак нет!

– Выполняй! Взлетаете сразу после эскадрильи МиГов.

Вернувшись в кабину вертолета, Павел вызвал по УКВ связи летчиков своего звена и поставил им задачу. Взлетели все через 15 минут. Сразу заняли положение походного ордера, чтобы немного освоиться. Установили связь с командиром эскадрильи прикрытия. Звенья МиГов разошлись на несколько километров, образовав треугольник, внутри которого находились вертолеты. Пашино звено образовало ромб, в центре которого шел МИ-6 и два МИ-8. Не успели дойти до линии фронта, когда его вызвал Красавин, сообщив, что в районе вынужденной идет бой и сейчас выполнить задачу невозможно. Поэтому сейчас вертолетам нужно сесть на восточной окраине Мозыря и на МИ-6 посадить роту морской пехоты Пинской Флотилии, которую распорядился выделить Ком. Фронта. Вылет оттуда - по команде. МиГи прикрытия сейчас пойдут на помощь нашей пехоте у места вынужденной посадки. Для их прикрытия придет другая эскадрилья. Когда Красавин ему это все говорил, Баранов уже видел, что МиГи, набирая скорость, уходили на юго-запад. Он отдал приказ командирам экипажей, и они тем же строем повернули на юг.

11 июля 1941 года. Мозырь. Временная база Пинской Флотилии.

Владимир Шупейкин был уже опытным морпехом. Участвовал в Освободительном походе в Польшу. Но тогда, как он понял за эти 3 недели, это была прогулка. Но и сейчас, воюя беспрерывно, он умудрился не получить ни одного ранения. Хотя личный состав роты уменьшился уже на Ў от штата. Находясь почти все время на левой оконечности фронта и 2 ТГр Гудериана, флотилия беспрерывно совершала набеги на объекты противника. Мониторы и канонерки громили наплавные понтонные мосты и опорные пункты, катера, пользуясь своей малой осадкой и скоростью, забрасывали в тыл разведывательные и диверсионные группы, атаковали немцев с фланга и тыла, помогая пехоте удерживать рубежи, опирающиеся флангом на Припять и притоки. И сейчас рота готовилась к боевому выходу, когда внезапно им объявили, что задача изменилась. Приказано было брать только боеприпасы и побольше. И особенно противотанковые гранаты. И еще сказали, что на операцию пойдут не на катерах. Будет другой транспорт.

Володя усмехнувшись, про себя подумал, что наверно это будет 11-й номер. Однако через 10 минут, он понял, что ошибся и жизнь становится все интереснее.

В расположение примчались, как ошалевшие, особисты. Самое интересное, что Владимиру показалось, что и они не совсем в курсе, что будет дальше. Еще через 10 минут все разъяснилось. Сначала над базой Флотилии, срывая потоками воздуха с матросов бескозырки, на бреющем прошла пара странных аппаратов. Эта и вторая пара таких же "незнакомцев" стали в большой круг, пропустив и контролируя посадку аппаратов другого типа, но столь же странных. Один из них просто поражал размерами. После чего села и первая четверка. Рота была построена, и пока командиры получали и уясняли задачу, морпехи перешептывались между собой, обсуждая увиденное и теряясь в догадках о предстоящем деле.

До Владимира и остальных морпехов доходили слухи о странных частях на правом фланге фронта. Говорили, что они начисто разгромили 3ТГр и взяли самого Гота в одних подштанниках. Всему Владимир не верил. Наверняка приврали, даже вранья больше чем правды. Однако и он в газете читал сводку и политрук на политинформации доводил, что 3 ТГр действительно разгромлена и ее командующий взят в плен. А сегодня целый день через Мозырь шли части корпусов, участвующих в контрударе. Владимир их видел и не нашел в их солдатах, командирах и техники ничего странного и необычного. Единственное, что его удивило - это разношерстность войск. Там были и армейцы, и казаки, и пограничники, и солдаты внутренних войск НКВД. А техника и оружие - все было знакомо. Правда иногда над местами боев пролетали быстрые самолеты со скошенными крыльями и странным звуком мотора. Может и правда что-то есть то, чего он не знает? К строю подошел высокий рыжий летчик - на нем был специфический комбинезон - и представившись, объявил: "Майор Баранов. Командир звена вертолетов МИ-24. Ваша рота передается мне в подчинение для проведения спасательной спецоперации. Наша общая задача: прибыть в район падения самолета, забрать самолет и летчиков и доставить их на базовый аэродром. Теперь конкретно ваша задача: высадившись в районе падения самолета обеспечить безопасность при подготовке и эвакуации самолета. Мое звено будет оказывать вам огневую поддержку, и осуществлять охрану транспортных вертолетов на маршруте эвакуации. Так же нам будет помогать эскадрилья МиГов. Сейчас там, куда нам предстоит идти - идет бой. Немцы пытаются захватить самолет. Защищают самолет, как мне сообщили, пограничники одной из застав, выходившие из окружения и взвод десантников, случайно оказавшихся в этом районе. Сверху им поддержку оказывает наша авиация. Ваша рота и два взвода батальона охраны НКВД должны будут усилить их, отодвинув рубеж обороны настолько, чтобы мы могли поднять самолет. Выход из района операции - будет определен позже по ситуации. В одном заверяю вас - раненых мы заберем. Вопросы есть?" Рота молчала. "Нет? Тогда вот ваша повозка" - и он указал на самый большой аппарат. "Рота!!
– подал голос ротный, - На пра-во! Шагом! Марш!". И рота, бодро ударив сапогами по земле, зашагала к неизвестности.

11 июля 1941 года. Северный берег озера Червонного.

Сам полет Володя не запомнил. Сначала его и всех ошарашил размер салона вертолета. Рота вошла в него через опустившийся трап и открытый огромный люк. Где-то далеко впереди сидело с десяток авиатехников. Разместились все. И, похоже, немного потеснившись, вошла бы еще одна такая же рота. И это были еще не все чудеса! С ними летел на операцию лично Начальник Особого отдела Флотилии! Такого не было еще ни разу. Потом, сначала тонко, потом все громче и громче, что-то засвистело, зашипело, отдаваясь вибрацией остова вертолета и когда грохот, свист и шум, казалось, достиг предела, пол под ногами качнулся, потом накренился вперед и тут кто-то сидящий у иллюминатора сказал: "Летим!". Так продолжалось с полчаса, потом Шупейкин почувствовал, как его желудок перемещается вверх. Наверно это чувство было общим, судя по выражению лиц своих товарищей. Но все прошло быстро. Вертолет как бы присел, качнувшись и сзади начал открываться люк. Морпехи с непривычки замешкались, но тут подал голос один из техников: "Вперед! На выход!". И рота побежала к открывающемуся люку.

Выбежав из вертолета, Шупейкин зажмурился от яркого солнца, но тут его ноздри уловили запах сгоревшего тротила, пороха, резины, топлива и мяса и его организм перешел в боевой режим. Тут шел бой. Горели танки. Наши и немецкие. По полю холмиками лежали трупы, и, как заметил Володя - в основном немецкие. Морпехи, выбегая из вертолета, плюхались на землю и, подыскивая укрытия на земле, расползались в стороны. Метрах в ста по обе стороны их вертолета сели два поменьше, и из них, через двери в борту, выпрыгивали солдаты НКВД. Похоже, этот элемент они уже отрабатывали, потому как заученно и сноровисто занимали позиции вокруг своих вертолетов. Из вертолета выбежали техники, часть из них бросилась к лежащему на мелководье самолету, а часть стала что-то делать у большого вертолета. Из стоявшего неподалеку танка БТ выскочил лейтенант и, найдя глазами их ротного, подбежал к нему, что-то крича и показывая на лес и подлесок. Ротный кивнул и подал команду - "Рота! К бою! Противник в лесу! Развернуться в цепь! Вперед!", - и перехватив поудобнее ППШ, побежал в сторону леса. Рота бросилась за ним, привычно развертываясь в цепь. Особист, размахивая ТТ, бежал рядом с ротным. Туда же к лесу, бежали и взвода НКВД. Только отбежав от ревущих вертолетов, которые стали подниматься в небо, все услышали хаотичную стрельбу, доносившуюся из подлеска и леса севернее них. Там шел бой. Взвода НКВД оказались к лесу ближе и когда они скрылись в зарослях, там раздалось " Ура!"