— За твой, сломанный каблук, красавица.

От его голоса у нее по телу пробежала сладостная дрожь. Анжелика проводила его взглядом до дверей. Лайонел благодарил? Это было что-то новенькое. Неужели его привело к ней желание забыться, как тогда в гостевой комнате Моргана Нориша? Своим отказом от танца она отказалась от ночи с Лайонелом, и он явно был ей за это благодарен.

Они сидели на крыше четырехэтажки, расположенной напротив дома из красного кирпича, обнесенного стеной с колючей проволокой. На углу завода из тонкой черной трубы тянулся неизменный дым. Недавно прошел дождь, и асфальт внизу блестел в ярком свете луны и россыпи звезд. Лунный свет падал на мокрые рыжие листья деревьев, серебря на них капли. На дворе стояла глубокая ночь, все звуки города стихли, звучала игривая мелодия соблазна Камиля Сен-Санса «Танец жриц» — она словно манила, зазывала и увлекала за собой. Музыка из оперы «Самсон и Далила» напомнила девушке летнюю ночь в Петергофе — когда Лайонел рассказывал ей о Самсоне, которого соблазнила и предала женщина, и о его волшебных волосах, подобных лучам солнца.

Йоро старательно складывал на коленях самолетик из листка, исписанного неровными каракулями. Мальчик закончил бумажную поделку и запустил ее в воздух, со вздохом пожаловавшись:

— Я никогда не напишу эту проклятое письмо.

Катя покосилась на лежащую рядом с ним тетрадь, откуда он выдрал лист.

— А если представить, что Кира уехала и вы давно не виделись?

— Как же представить? — пригорюнился мальчик. — Я вижу ее каждый день!

— А если вам какое-то время не встречаться? Чтобы ты соскучился!

Он задумчиво наклонил голову, затем решительно тряхнул ею:

— Нет! Может оказаться так: мы не будем видеться, а я письмо все равно не напишу. Получится — зря скучал!

Девушка закинула ногу на ногу.

— Ну… а ты и дня без нее не можешь?

— Я… — он помолчал, — я не знаю. Наверное могу. Только не хочу.

— М-м-м…

Йоро грустно посмотрел на нее.

— Это плохо?

— Нет, что ты, вовсе нет, — спешно заверила Катя, — ты ведь тоже Кире очень нравишься и уверена, она бы ни за что не хотела скучать по тебе!

— Правда? — Глаза мальчика расширились.

Девушка обняла его за плечи.

— На свете не ничего хуже, чем скучать по тебе!

Он засмеялся и легонько пихнул ее плечом.

— Выдумаешь тоже! Кира… она… — Он умолк и долго молчал, а потом тихо закончил: — Она не скучала бы по мне.

— Почему ты так думаешь?

Йоро мучительно вздохнул.

— Просто знаю.

Девушка растерянно смотрела на него, не зная что и сказать на подобное признание. Но мальчик, точно дурной сон, прогнал горечь из уголков рта широкой улыбкой и весело спросил:

— Все еще хочешь броситься с крыши назло Лайонелу?

Только тут она поняла, что совсем забыла о своей ссоре с Лайонелом. Еще два часа назад, после его ухода, она злилась и обижалась, а теперь вдруг поняла, как сильно хочет его увидеть.

— Зря я сказала ему… — Катя замялась, — ну то… про мальчиков и девочек.

Йоро поморщился, упер локти в колени и, придерживая голову за подбородок, уставился вниз.

— Упреки за прошлые ошибки лишь создают настоящие ссоры.

— Слушай, — девушка нервно покусала губу, — а Лайонел никогда… — Она сконфуженно умолкла, устремив взгляд на свои руки.

Мальчик пихнул ее плечом, заверив:

— Никогда.

— Хорошо, — с трудом вымолвила Катя, и у нее из груди вырвался вздох облегчения. Но сказать о том, как она рада, что существуют хоть какие-то, пусть и размытые, границы его развратности, девушка не успела.

Слева от нее послышался холодный насмешливый голос:

— Подумаешь… нам просто нравятся мальчики другого типа, вот и все.

Катя повернула голову. Рядом с ней сидел, свесив ноги с крыши, ее призрак с льдистыми глазами, которого она недавно встретила на Поцелуевом мосту.

— Что тебе надо? — воскликнула Катя.

— Да ты не рада мне? — глумливо заметил златокудрый.

— Ты с кем говоришь? — испугался Йоро, вскакивая.

Катя отодвинулась от призрака, пробормотав:

— Йоро, ты не видишь его?

— Нет. — Мальчик закрутился на месте. — Тут кто-то есть?

— Да… он, я говорила тебе, — прошептала девушка, не в силах оторвать взгляда от холодных голубых глаз.

Мальчишка нагло протянул к ней руку, но она отстранилась, вцепившись в тисовый крестик на своей шее.

— Да, вижу, — подтвердил призрак и презрительно скривил рот. Сидел какое-то время как будто в раздумьях, затем воскликнул: — А что мы все про меня да про меня? Лайонел между тем танцует с Анжеликой.

— Неправда, — фыркнула Катя. — Он бы никогда…

Златокудрый вынул из ножен меч, начертил острием на крыше линию и бросил за нее. Блеснули сталь, рубины, черные бриллианты на рукояти, и оружие устремилось вниз, пока не вонзилось в асфальт. Там разлилось золотое сияние, совсем как недавно на реке, после чего словно на экране кинотеатра возникло изображение. Гостиная квартиры Анжелики Тьеполо: она в красивом розовом платье и Лайонел, протягивающий ей руку.