Шрифт:
«Она идет во всей красе». Маленькое сообщение, оставленное лишь для меня, доказывает, что он начал преследовать меня еще до того, как приложил нож к шее первой жертвы. Только я не понимаю, что это значит, и не могу расследовать дело, не беря во внимание все факты. Я настолько истощилась в эмоциональном плане, что у меня даже не было времени испугаться.
Сколько преступник знает обо мне? Каковы его истинные намерения? Что он будет делать с этой информацией? Во мне так много непонятных страхов, что мой мозг неспособен обработать их.
Куинн наклоняется и заглядывает в лицо, как бы передавая мне свою физическую силу.
– Что ты скрываешь, Бондс?
Воздух между нами заряжен. Я моргнула. Черт.
– Ничего.
Его глаза щурятся.
– Все скрывают что-то.
Я выдыхаю.
– Тогда что скрываешь ты?
Карсон разражается смехом, но, получив гневный взгляд от Куинна, отворачивается к доске. Я расслабляю плечи и позволяю себе выдохнуть.
– Послушай. Это не то, что ты думаешь…
– О чем я думаю, так это о том, что мой профайлер находится в опасности, и она намеренно подставляет себя под удар лишь потому, что не хочет обременять других.
Его рот сжимается в жесткую линию. Он впервые озвучил эти слова, и, не стану скрывать, они очень меня задели.
Вдохнув, я погружаюсь в себя в поисках хоть крупицы мужества.
– Куинн, я большая девочка и, как минимум, способна позаботиться о себе…
– Я не говорю, что не можешь… - прерывает он меня снова. – Но ты делаешь все возможное, чтобы держать меня подальше от того, что с тобой происходит. Я хочу сказать, что это не очень хорошо выглядит со стороны.
Мои глаза сужаются.
– Что? Я подозреваемая?
Когда он смотрит на меня, я грустно качаю головой.
– В данный момент каждый человек в отделе - подозреваемый.
Скрещивая руки на груди, он облокачивается на стену.
– Судебная экспертиза. В этой ситуации нами задействованы все методики изучения доказательств.
Он кивает.
– Нами изучено все, что возможно, и мы скоро начнем копаться на своем заднем дворе, если не получим новую зацепку в ближайшее время.
Мой живот болезненно сжимается, я сглатываю желчь.
Он наклоняет голову.
– Ты, действительно, считаешь, что мы больше ничего не должны добавлять? Я не думаю, что информации, которую мы представляем в пресс-релизе, достаточно. Нет, правда!
Он внимательно сканирует мое лицо, ищет слабости в моей обороне, готовясь начать новую атаку.
– Ты хочешь добавить упоминание о семье, да?
Теснота в груди сжимает мое сердце.
– Я читал твои отчеты, это моя работа. Я знаю, что тебя беспокоит… - поймав настороженное выражение моего лица, Куинн затих и вздохнул. – Откройся мне, Бондс. Я могу помочь. Просто расскажи мне.
Громкий кашель прерывает допрос Куинна, и я вспоминаю, что мы не одни. С красным от напряжения лицом я смотрю на Карсона. Куинн отслеживает мой взгляд, его черты становятся жесткими.
– Извините, что перебиваю, – говорит Карсон, кивая на телефон, - но пресс – конференция начинается через десять минут.
Куинн бормочет проклятия себе под нос, потом отходит на несколько шагов и окидывает меня взглядом.
– Все в порядке. Пойдем с тем, что у нас есть. Мне тоже не нравится плясать перед прессой и рассказывать, как мы облажались.
Игнорируя насмешку, я говорю:
– Я напечатаю новую копию для Векслера, – хватаю папки и иду в сторону двери.
– Бондс, держись поблизости. Вы с Карсоном будете исследовать виктимологию по имеющимся у нас материалам.
Он смотрит на меня и второго детектива.
– У медиков для нас новая информация. И поскольку из оружейных магазинов ничего не приходило, я вынужден бросить всю группу на изучение орудия убийства. Так что мне нужно, чтобы вы оба сосредоточились на жертвах.
Я хватаюсь за дверную ручку, желая быстрее выйти из комнаты.
– Я могу это сделать, но мне не нужен телохранитель.
Или нянька.
– Если убийца вышел на связь однажды, он сделает это снова.
Следы страха все же проступают на лице Куинна.
– Это больше, чем просто твоя защита, Сэди. Ты – единственная реальная связь с убийцей на данный момент.
На это я и рассчитываю. Обращаюсь к Карсону, выгнув бровь:
– У Вас есть проблемы в парной работе с профайлером?