Воспользоваться тем, что первый удар немцев встретили в боевых порядках, а не в пунктах постоянной дислокации, наши войска особенно не смогли. Просто удалось избежать катастрофы «первого дня». А вот потом все пошло почти как в той истории, которую здесь теперь знал только я. То есть и чудовищные потери, и «котлы», и разгром авиации – все это было так же, как и в моей реальности. Ну, почти…

За первый год войны Красная Армия потеряла почти пять миллионов убитыми и пленными. Сколько мы потеряли в прошлом варианте истории, я не помнил, но надеялся, что все-таки текущая цифра чуть меньше [22] . Мои надежды подкреплялись тем, что в этой истории в Ленинграде, так же попавшем в блокаду, которая продлилась семьсот двенадцать дней [23] , то есть чуть меньше, чем в «моей реальности», погибло не девятьсот тысяч человек, а всего полмиллиона. То есть «всего» это было для меня. А для людей этой реальности эти полмиллиона были поводом для глубокой скорби… И к сожалению, как и в моей реальности, для политических спекуляций отдельных личностей насчет того, что «гораздо разумнее было бы сдать город и не подвергать людей страданиям».

Как бы там ни было, я попытался экстраполировать изменения соотношения потерь блокадников на потери войск. Ну, с некоторыми коэффициентами. Ведь для снижения потерь блокадников надо было просто чуть раньше начать массовую эвакуацию детей, стариков и незанятых на производстве и в жизнеобеспечении города. И отправлять эвакуированных подальше на восток [24] . Так что, по моим прикидкам, реальные потери РККА в этом варианте Великой Отечественной вряд ли снизились более чем на пятнадцать процентов. А то и менее… Ой, как крепко врал нам этот урод Резун, испоганивший такую фамилию [25] .

Впрочем, несколько поразмышляв, я пришел к выводу, что мои выводы о незначительности положительных изменений в 1941-м не совсем верны. Да, положение на фронте поменялось не очень. Но для достижения тех же результатов немцам, ВЕРОЯТНО, пришлось положить куда больше своих солдат, чем в моей прежней истории. Я употребил термин «вероятно» из-за того, что довольно плохо разбирался в данном вопросе. И так слишком много информации на мою голову свалилось, чтобы еще и детальными цифрами немецких потерь по годам и сражениям голову забивать. Кроме того, должны быть и косвенные выигрыши, в полной мере проявившие себя гораздо позже…

Вследствие того, что линию старой границы немцы прошли все-таки где-то на восемь-девять дней позже, эвакуация заводов и фабрик, к которой к тому же, как писали историки, руководство СССР начало очень серьезно и масштабно готовиться аж за два-три дня до начала войны, прошла куда более организованно и объемно. Например, удалось вывезти часть квалифицированных рабочих и инженеров, а также некоторое количество станков и оборудования с тех предприятий, которые в «моей» реальности вообще не удалось эвакуировать – из Минска, Риги, Каунаса, Вильнюса и некоторых других городов. А те заводы, которые эвакуировали, удалось вывезти в более полной комплектации, и так же более организованно, чем раньше. Заводы Москвы, Тулы и Коломны вообще не снимались с места, поэтому не снижали, а, наоборот, все это время наращивали и наращивали производство вооружений. Видимо, Сталин, вычленив из моего сумбурного монолога информацию о том, что ни Москву, ни Тулу, ни Коломну мы не сдали и при прошлом варианте истории, решил дать московской промышленности перетерпеть месяц-другой под бомбами, но не трогать налаженное производство. И это принесло свои плоды. Например, в «моей» истории московский завод «Компрессор», выпускавший установку «БМ-13», в октябре 1941-го эвакуировали на Урал. А здесь он остался на месте и продолжал активно работать. Так что январское контрнаступление Красной Армии, на этот раз начавшееся с рубежей на сто – сто пятьдесят километров западнее, поддержали лишние семь батарей «Катюш». Да и планомерная эвакуация существенной части армейских и окружных складов приграничных округов так же, похоже, заметно повлияла на ход войны. Во всяком случае, в этом варианте истории ни один, даже самый либеральный журналист, не обвинял Сталина в том, что какое-нибудь подразделение Красной Армии или ополчения (последнее, ввиду не столь острой ситуации на фронте, не бросали в бой без подготовки), в какой-то момент времени кинули «под танки» с «одной винтовкой на пятерых». Правда, в текущем варианте подобные обвинения выглядели, как «бросили под танки только с одними винтовками».

А дальше целый год – практически один в один с «прошлым разом» – катастрофа под Харьковом, после которой наши войска отступали до Волги, случилась в мае, а финальный аккорд Сталинградской битвы прозвучал в конце января.

Зато, начиная с сорок третьего года, изменения стали более существенными, да и общая картина поменялась довольно заметно – к примеру, в этом варианте истории нашим войскам удалось провести операцию «Большой Сатурн». Не стопроцентно успешно, часть немцев сумела прорваться, но и такой ограниченный успех привел к тому, что Харьков освободили уже в апреле 1943 года, а к июню наши войска вышли на побережье Днепра в районе Днепропетровска и Запорожья, образовав заметный выступ фронта, прозванный дугой. Поэтому Курская битва в этой реальности носила имя Днепровской, и ее оборонительная фаза продолжалась всего три дня, причем немцы так и не сумели прорвать фронт. А дальше события еще больше ускорились – операция «Багратион» проходила с конца ноября сорок третьего по январь сорок четвертого, Варшаву освободили с ходу (восстания не было), Прибалтику заняли полностью и на рубежи западнее Вислы, захватив многочисленные плацдармы, вышли почти повсеместно. Висло-Одерская операция началась весной 1944 года и продолжалась всего пятнадцать дней, закончившись приблизительно на тех же рубежах, которые я помнил из своей истории.

Берлин взяли штурмом в августе 1944 года, но после этого немцы не сдались (фюрер сбежал из столицы и науськивал фанатиков, сидя в неприступной крепости в предгорьях Альп). Бои шли всю осень – в большей степени из-за того, что высадка союзников в Нормандии произошла даже позже, чем в «моей» реальности, – в начале сентября 1944-го. И понятно, что ее произвели только для того, чтобы американцы успели подгрести под себя «на континенте» хоть что-нибудь. Практически никакой помощи нашим войскам эта высадка не оказала, да и не могла изначально: к концу августа численность немецких войск на территории Франции насчитывала едва двадцать тысяч человек. Да и те были в основном из состава охранных дивизий – без артиллерии и другого тяжелого вооружения, не говоря уж о танках. Все остальные боеспособные части немецкое командование стянуло в рейх. Впрочем, не очень им это помогло – Советскую армию образца 44-го года было не остановить. Она прошлась по еще довольно крепкому вермахту, как паровой каток.

Общие потери нашей страны составили девятнадцать миллионов человек, из них гражданских – больше половины. Потери, конечно, огромные, но все же меньшие, чем те чудовищные двадцать восемь миллионов, которые запомнил я.

Кстати, мои предложения Сталину, которые я сделал при нашем последнем разговоре… ну, насчет попыток оттянуть вступление в войну Финляндии и Венгрии, сработали ровно наполовину. Вступление в войну венгров действительно удалось оттянуть, причем солидно. Почти на месяц. А вот финны начали боевые действия в те же сроки, что и в «моей» истории – 1 июля немецко-финские войска ударили в Заполярье, а 2 июля – в районе Ладожского озера. Похоже, что время вступления Финляндии в войну на самом деле оказалось вызвано не советскими бомбардировками, а датой окончания сосредоточения наступательных группировок финской армии [26] .

СССР по итогам войны досталась вся Германия. Сталин умер в 1955 году, и ничего похожего на разоблачение «культа личности» так и не произошло – вероятно из-за того, что Хрущев не пришел к власти после «Хозяина», бесславно погибнув аж в 1941 году где-то на Юго-Западном фронте. Но даже все это не сильно помогло. В смысле – для сохранения Советского Союза, который в текущей версии реальности распался несколько позже – в 1993 году.

К власти пришли Маленков и Берия, однако уже через год произошел дворцовый переворот, в результате которого Берия был убит. К его чести – убит в неравном бою с армейцами, которых возглавил Жуков. Затем должность генерального секретаря некоторое время занимал некий товарищ Подгорный [27] , про которого лично я вообще ничего не слышал. Его в 1966 году сменил «дорогой Леонид Ильич». Далее история, на мой сугубо дилетантский взгляд, не отличалась от нашего варианта. Разве что Горбачев, сука такая, правил лишних два года. И Холодная война шла своим чередом, и «перестройка» с «гласностью» объявились в аналогичный период, и с алкоголизмом боролись, и с сигаретами был дефицит. А потом наступила эпоха Ельцина и всё с ней связанное – тотальная коррупция, обнищание населения, разгул бандитизма, разворовывание страны олигархами. «Бонусом» к этому пришли две Чеченские войны. К счастью, Борис «склеил ласты» от сердечного приступа и к власти пришел… наш «Темнейший». Который довольно бодро взялся чистить авгиевы конюшни, доставшиеся от предшественника. Правда, здесь в игру со сменяемым тандемом не играли – Владимир Владимирович бессменно рулил страной в «ручном режиме» все пятнадцать лет своего правления.