Впрочем, все это отступало на задний план перед ее неповторимой самобытностью и странной ранимостью – качеством, всегда привлекавшим Монка.

Он взял предложенный бокал вина и перешел поближе к камину.

– С пользой провели эти дни? – поинтересовался Квинлен, подняв глаза от стакана. Было непонятно, скрывалась ли за этим вопросом насмешка.

Сыщик не нашелся, что ответить, чтобы извлечь из разговора какую-то пользу. Он был близок к отчаянию. Время бежало неумолимо, а ему все еще не удалось узнать что-либо, хоть сколько-нибудь важное для судьбы Эстер. Может быть, стоит испробовать более рискованную тактику?

– Я теперь гораздо больше знаю о вашем семействе, – отозвался он с улыбкой скорее насмешливой, чем доброй. – Разные факты, мнения, по большей части достаточно любопытные. – Это была ложь, но правды сыщик позволить себе не мог.

– О нас? – встрепенулся Байярд. – Я полагал, что ваше расследование касается мисс Лэттерли?

– Мое расследование касается всего, что имеет отношение к преступлению. Впрочем, заметьте: я ведь сказал, что знаю теперь гораздо больше, но не говорил, что специально постарался это узнать.

– Это уже тонкости, – поддержал свояка Квинлен. – Ну, и что во всем этом интересного? Вам не рассказывали, как я женился на красавице Айлиш Фэррелайн, уведя ее буквально из-под носа у прежнего воздыхателя? Это был молодой человек из хорошей семьи, но без копейки, доставлявший своим близким немало огорчений.

Макайвор помрачнел, но счел за благо промолчать.

Айлиш на него бросила расстроенный взгляд. Сам же Байярд сидел, отвернувшись от нее, и она с неприязнью посмотрела на мужа.

– К счастью, предпочтение было отдано вам, – бесстрастно заметил Монк. – Было ли причиной ваше личное обаяние, принадлежность к влиятельной семье или попросту деньги?

Уна вздохнула, но в глазах ее мелькнула насмешливая искра, и от Уильяма не ускользнуло, что она взглянула на него с возросшей симпатией. Он испытал удовлетворение, а если быть совсем откровенным, то ему это было даже приятно.

– Об этом надо было спрашивать матушку, – после затянувшейся паузы проговорила Дейрдра. – Думаю, все решило ее мнение. Ну и, конечно, Элестера… хотя он в таких делах предпочитает полагаться на других. Не знаю, почему он тогда не вступился за того молодого человека. Мне он казался вполне приемлемым.

– Что значит «вполне приемлемым»! – с некоторой горечью проговорил Кеннет. – Все решают даже не деньги – разумеется, если речь не идет о тысячах. Главное – респектабельность, не так ли, Уна?

Миссис Макайвор обратила к нему спокойный понимающий взгляд:

– Во всяком случае, дорогой, не красота, не остроумие и не веселость, а тем более – не умение веселить других. Все эти свойства женщины весьма ценят, но перед алтарем думают не о них.

– Только, бога ради, не говори нам, где же они о них думают! – вмешался Файф, взглянув на Кеннета. – Ответ достаточно очевиден.

– И все же я отказываюсь понимать, – заговорил Байярд, в упор глядя на Квинлена. – Ты небогат, семья твоя ничем не замечательна, а о личном обаянии и говорить не приходится.

Уна выразительно посмотрела на него:

– Мы, Фэррелайны, не нуждаемся ни в деньгах, ни в чьей бы то ни было поддержке. Мы вступаем в брак с теми, с кем пожелаем. У Квинлена есть свои достоинства, привлекшие Айлиш, а мы одобрили ее выбор – вот и все. – Она улыбнулась миссис Файф. – Не правда ли, милая?

Ее сестра помедлила с ответом. На ее лице отражалась борьба противоположных чувств. Наконец оно прояснилось, и его озарила ответная смущенная улыбк-а:

– Да, конечно. Я тогда была очень сердита, что ты поддержала маму, и во всем винила тебя. Но теперь я понимаю, что с Робертом Кроуфордом никогда не была бы счастлива. – Она взглянула на Байярда и тут же отвела глаза. – Он – не тот человек, который мне нужен.

Щеки Макайвора вспыхнули, и он отвернулся.

– Романтическая любовь, – пробормотал Гектор, ни к кому не обращаясь. – Какая сказка… Какая дивная сказка… – Устремив взгляд в пространство, он погрузился в воспоминания. Все сделали вид, что ничего не слышали.

– Кто-нибудь может сказать, когда придет Элестер? – спросил Кеннет, переводя глаза с Дейрдры на Уну. – Мы что, опять должны ждать его с обедом?

– Если он опаздывает, – холодно отозвалась старшая из сестер, – то по достаточно веской причине, а не из-за собственной необязательности. Или, возможно, ему пришлось отправиться на какой-то прием.

Физиономия у Кеннета вытянулась, как у ребенка, но он промолчал. У Монка сложилось ощущение, что молодой человек просто не решился возразить, хотя ему очень этого хотелось.