По дощатым настилам разгуливали бродяги и безработные, разносчики товара и воры, появляясь из ниоткуда и так же неожиданно исчезая в темноте. На улицах было полно детей — судя по виду, беспризорников. Жалкие маленькие оборванцы прятались в грязи под крыльцами домов. В толпе бездомных встречались и целые семьи. Торговцы с женами и детьми тащили на себе баулы или катили нагруженные нехитрым скарбом тележки. У всех, кто пробирался через городской лабиринт, был несчастный измученный вид не имеющих собственного угла людей.

Вскоре после отъезда из Эмбертон Ли пошел дождь и с тех пор не прекращался ни на минуту. Ариста вымокла до нитки. Волосы липли к лицу, кожа на пальцах сморщилась от воды, капюшон мокрой тряпкой тяжело обвис на голове. Ариста следовала за Ройсом, который уверенно вел их сквозь лабиринт грязных улиц. Резкий ветер швырял в лицо ледяные струи, Аристу била дрожь. Всю дорогу она мечтала поскорее добраться до города и, хотя ожидала совсем не то, что видела перед собой, тем не менее согласна была на любые условия, лишь бы оказаться под крышей.

— Госпожа, не желаете плащ от дождя? — спросил разносчик, показывая убогую накидку. — Всего пять монет серебром! — продолжал он, видя, что она не собирается останавливаться. — А новую шляпку?

— Кому-нибудь из вас, господа, нужна компания на ночь? — окликнула их нищенка, стоявшая на мостках под навесом закрытого магазина тканей. Она откинула волосы назад и маняще улыбнулась полубеззубым ртом.

— Как насчет хорошего куска птицы на ужин? — спросил другой торговец, размахивая тощей, облезлой мертвой птицей, в которой с трудом можно было узнать курицу.

Ариста покачала головой, не говоря ничего и только подгоняя лошадь.

Повсюду виднелись вывески. Они были прибиты к опорам крыльца или венчали вбитые в грязь высокие колья. «ЭЛЬ, СИДР, МЕДОВУХА, ВИНО. В КРЕДИТ НЕ ПРОДАЕМ!» — возвещали они. Или: «ТРЕХДНЕВНАЯ СВИНИНА — ДЕШЕВО!» Встречались и менее невинные объявления: «НИЩИХ ЖДЕТ ТЮРЬМА!» и «ВСЕ ЭЛЬФЫ, ПРИШЕДШИЕ В ГОРОД, ОБЯЗАНЫ ОТМЕТИТЬСЯ У ШЕРИФА». Свежая краска на последнем объявлении выделялась своей яркостью.

Ройс остановился перед трактиром, вывеску которого украшали карикатурное изображение хихикающего лица и надпись «ВЕСЕЛЫЙ ГНОМ». Здание было высотой в три этажа. Даже по меркам Колноры трактир был более чем вместительным, тем не менее у входа собралась огромная толпа желающих проникнуть внутрь, и Адриану пришлось изрядно поработать локтями. Внутри пахло дымом и мокрыми тряпками. Общая зала была забита людьми и гудела как улей.

— Мы ищем хозяина, — сказал Ройс молодому парню с подносом в руках.

— Вам нужен Эйерс. Вон тот седой господин за стойкой.

— Это правда, говорю вам! — громко вещал стоявший в центре залы юноша с ярко-рыжими волосами. Ариста не видела, к кому он обращается, — судя по всему, ко всем сразу. — Мой отец был пралеонским стражем. Двадцать лет служил в личной охране его величества!

— И что это доказывает? Король Урит и остальные погибли при пожаре. Никто не заметил, когда он начался.

— Замок поджег Эндрус! — уверенно воскликнул рыжеволосый юноша. В зале тут же воцарилась тишина. Однако юношу это только раззадорило. Воспользовавшись паузой и смятением толпы, он продолжил доказывать свою правоту и осведомленность: — Он предал короля, убил всю королевскую семью и присвоил себе корону, чтобы передать королевство под власть императрицы. Добрый король Урит никогда бы не позволил присоединить Ренидд к Новой империи, и те, кто верен его памяти, не должны поддерживать это безобразие!

В толпе раздались гневные возгласы.

Среди всего этого гама трое путешественников добрались до стойки. Возле нее стояли несколько человек с пустыми кружками в руках и молча наблюдали за происходящим.

— Господин Эйерс? — обратился Ройс к мужчине, который вместе с молоденьким парнем пытался забросить на полку новый бочонок.

— А кто меня спрашивает? — ответил пожилой мужчина в грязном фартуке. На кончике его красного носа висела капелька пота. От натуги лицо его было багровым.

— Хотим снять пару комнат.

— Это вряд ли. Мест нет, — сказал Эйерс, не отрываясь от работы. — Джимми, залезь туда и всунь клин. — Грязный, потный юноша запрыгнул на скамью и протолкнул под бочонок деревянный клин, слегка наклонив его вперед.

— Вы не знаете, где еще в городе можно снять комнату? — спросил Адриан.

— Сейчас везде то же самое, друг мой. Все постоялые дворы забиты. Город наводнили беженцы, уже несколько недель сбегаются отовсюду.

— Беженцы?

— Ага. С побережья наступают патриоты, разоряют города. Народ бежит, не дожидаясь их прихода, и большая часть оказывается в нашем городе. Я-то не против, мне это только на руку. Дела идут отлично!