Внезапно они расступились. В комнату вошел наместник. Осмотрев поле боя, он брезгливо поморщил нос и пробормотал:

– Какой кошмар. От этих ритеров вечно одни неприятности.

Его взгляд упал на лежащего в стороне Китиса.

– Бедный Китис, – как-то притворно вздохнул боярин. – Он был хорошим другом и верным слугой. Проклятый Арис! Слава богам, что у нас теперь есть самострелы. Так, глядишь, и управу на всех этих мерзавцев найдем.

Подойдя к распростертому телу ритера, он со злобой ударил его ногой в лицо.

– Подонок! – заорала Таня. – Ублюдок! Сволочь!

– А, она здесь еще? – насмешливо взглянул на нее Урята. – Сейчас мы ею займемся.

– Прости, сиятельный боярин, – выступил вперед один из тех воинов, что были постарше, – но люди Ариса еще на постах. Узнай они, что здесь произошло…

– Все верно, – помрачнел боярин. – Надо сначала устранить опасность. Тем воинам внешней стражи, что сейчас на постах, поднести вино с ядом, от меня. Чтобы служба лучше шла. Через два часа их не станет.

– Десяток ушел в город, – напомнил воин.

– Когда вернутся, заприте их во внутреннем дворе и расстреляйте из самострелов, – распорядился Урята.

– Еще тридцать человек в казарме.

– Тоже вина им, бочку. От наместника славного города Нес. После полуночи сожжете тело Ариса в кузне. Когда все будет кончено, доложите. Я буду в спальной. – Наместник поискал кого-то глазами и ткнул пальцем в совсем молодого юношу. – Ты будешь охранять мой сон у постели. Мне надо отдохнуть и разрядиться после всего, что произошло. А рабыню отведите в камеру пыток, где на карауле внутренняя стража. Завтра днем я предам ее таким пыткам, что Дый в своем подземном царстве ужаснется. Это заговор, большой заговор. И все в нем замешаны: и Арис, и Леодр со своими дружками, и тот убийца, и эта змея, и даже та танцовщица, что обучала ее танцам. Им всем не будет пощады. Но дороже всех заплатит эта мерзавка. Ведь я оказал ей честь, я ее пожелал. А чем она мне отплатила? И с кем? С этим Арисом! Жаль, что и его я не смогу подвесить за причинное место. Но она заплатит мне за двоих.

Держащие Таню стражники потащили ее к выходу.

– Нет, не вы, – окликнул их наместник. – Все старшие воины сегодня встанут в карауле у моих дверей. Пусть ее отведут в подземелье младшие.

Двое совсем юных парнишек, лет шестнадцати, подхватили Таню и потащили к выходу.

– Ты покойник, Урята! – с яростью крикнула девушка.

– Повторишь мне завтра это на колу, с отрезанными сиськами, – хохотнул тот.

Таню долго вели какими-то коридорами и подземными ходами. Девушка не сопротивлялась. Внезапная смерть возлюбленного полностью парализовала ее волю и сознание. И лишь когда стражники втолкнули ее в просторный мрачный зал, оборудованный множеством пыточных приспособлений, ее босые ноги ощутили холод каменного пола, и весь ужас нынешнего положения стал ясен ей. Но страха перед пытками и смертью не было. Единственное, что владело ее сознанием теперь, это жажда немедленной и жестокой мести. Но прежде надо было вернуть себе свободу.

Ее конвоиры, меж тем, стояли в нерешительности.

– Ну что, будем привязывать? – Стражник, который выглядел помоложе, кивнул на установленный посредине комнаты столб с железными цепями.

– А может, на дыбу? – спросил второй. – Помнишь, как хозяин вчера осерчал, когда того убийцу сразу на дыбу не вздернули.

– Верно, – согласился первый. – Но он же не сказал, что на дыбу. Сказал, чтобы просто в пыточную отвели. Мало ли чего он задумал.

– Пожалуй, – кивнул старший. – Давай к столбу. Оно и нам сподручнее. Так рассмотреть ее будет лучше. А пока хозяин не придет, девку лапать можно будет всяко.

– Чего? – не понял младший.

– Ты что, девок никогда не лапал?

– Нет, – признался первый.

– Эх ты, голова, – покровительственно пожурил старший. – Если только с наместником миловаться, так и кое-что в штанах засохнет. А у девок знаешь, как сладко бывает. Давай-ка ее к столбу. Я тебе покажу кое-что.

– Погодите, ребята, – вступила в разговор Таня. – Вы что, ни разу с женщинами не занимались любовью?

– Нет, – выдавил старший.

Он тоже был сильно смущен, но младший так вообще покраснел до кончиков ушей.

– Ну, так за чем же дело стало? – через силу усмехнулась Таня. – У нас еще целая ночь впереди. Завтра меня казнят. Так доставьте мне последнее в жизни удовольствие. А, мужчины!

С трудом подавляя отвращение, она старалась, чтобы ее голос звучал как можно более распутно. Юные стражники, тем временем, смотрели на нее, широко открыв глаза.

– Ну, ты шлюха, – пробормотал, наконец, старший.

– А тебе-то что? – усмехнулась Таня. – Смотри, тебе танцовщица предлагает, на которую сам наместник запал, да обломился. Другого такого случая не будет.