Девять односельчан собрались на тайное сборище, Не хватает трех. Один из них — барский прихвостень, другой на подозрении, обоим им нет больше места в общине. А третий — человек из леса. Это он собрал их воедино. Это он не убоялся смерти и указал им верный путь. Они поняли наконец, что его дело — это их дело, что им надо искупить свою измену. Человек из леса незримо с ними, он подбадривает их, несет им веру и утешение: «А хоть бы нас и того меньше было, все равно правда наша». Человек из леса шел посолонь и научил их: правда пребудет правдой!

Клас Бокк стоит на поваленном пне в кругу своих односельчан; змеистый шрам у него на шее алеет в темноте; крестьяне, сидящие на пнях, слушают его. Ничего хорошего от сословного собора, видно, не дождешься, говорит он, нечего дожидаться, что у помещиков отберут незаконное право взимать с них подати. Не похоже на то, что их избавят от помещичьего ярма. Их увещевали добиваться своих прав послушанием и покорностью. Но что толку от того, что они были послушными и покорными? А чего добились крестьянские выборные в Стокгольме? Было бы больше проку, если бы они остались дома и возили телеги с навозом. Не надоело ли им быть послушными и сговорчивыми? Где это видало, чтоб можно было держать спину прямой, когда ходишь согнувшись? Кто сказал, что можно обороняться, кланяясь в пояс врагу? Кто сказал, что можно обороняться, не обороняясь?

Одобрительный гул голосов людей, сидящих на пнях посреди пожоги, сливается с тяжелым гулом леса. Они догадались, в кого метит оружейник. Кто давал им совет слушаться приказа помещика? Кто старается водить дружбу и с фохтом, и со своими односельчанами? О ком идет молва, что он господский холуй? Прошлой весной его выбрали в старосты, но нынче ночью нет его с ними на сходе. Человек этот из рода Стонге [39] .

Клас Бокк продолжает:

— Во всех странах простой люд в кабале у помещиков. Только в нашем королевстве мы еще противимся заморскому рабству, только наше королевство еще держится. А нынче господа хотят и нас закабалить. Неужто мы станем по доброй поле гнуть спину на помещика, как присоветовал нам староста?

Эхо в лесу повторяет единодушный клич бондов. «Нет!» — вырывается из натруженных ожесточенных грудей. Заяц, что подслушивал под кустом, от страха еще теснее прижался к земле. Филин под елью навострил уши и стал всерьез прислушиваться к людским голосам, и тут он услышал такие слова, каких никак не ожидал:

— Добудем себе свободу!

— Вот бы пищалей и другого оружия поболе!

— Выкуем новое!

— Клас Бокк ковать умеет!

— Острых кос на копья хватит!

— Наточим топоры!

— Смастерим гвоздыри!

— Пропорет мужицкая пика барскую шкуру!

— Добудем себе свободу!

Крестьяне наперебой дают советы, вспоминают про оружие, которое верно служило им в былых сражениях. Тут уж выбирать не приходится. Помочь им может только блестящая твердая сталь. Многие еще не разучились ковать железные шипы для гвоздырей. Опять пришло время пустить и ход утреннюю звезду. Снова, как встарь, берется крестьянин за утреннюю звезду, к ее помощи он прибегал с отчаяния в тяжелые времена.

— Я умею мастерить гвоздыри!

Клас Бокк умеет изготовлять пищали. Бёрье Хенрикссон может насадить лезвия кос на древки пик, Симон Сиббессон выкует наконечники. Оружия хватит на всех!

Неподалеку под кустом дрожит заяц, а с еловых ветвей смотрит старый филин внимательно и строго. Кроны высоких деревьев тяжело и грозно дрожат под вечерним ветром, предвещая перемену погоды.

А Клас Бокк говорит: «Главная сила в единстве». Им, мол, надо держаться вместе, ведь все они братья, у них одни беды и горести, одни надежды и чаяния. Неужто они станут ждать, когда враг дозволит им обороняться? Кабы они с самого начала стояли как один, так им бы не пришлось мытариться. Надо немедля послать штафет, чтобы его передавали от общины к общине, — штафет соединит руки братьев, у которых одни беды и заботы. Штафет поможет им поддержать друг друга, защитить, укрепить силу духа.

Совет оружейника общине был таков: если ниоткуда не придет весть о штафете, то им самим надо будет послать его. И снова раздался дружный возглас, но на этот раз возглас был одобрительный:

— Пошлем штафет!

На тайном сходе в лесу община брендебольская порешила: быть начеку и втайне готовиться. Все они братья, они доверяют друг другу и свою жизнь, и доброе имя. А барского прихвостня они не потерпят в деревне. Когда он поселился у них в прошлом году, они приняли его как брата. Они не потерпят измены. Они собрались здесь, чтобы решить, какую ему положить плату.

— Всякому ясно, что он изменник! Он вызвался идти облавщиком на Сведье!

— Зад барам лижет!

— Не уйти от кары предателю!

— Знаем, как наказать изменника!

— Таков приговор прихвостню и подхалиму!

— Там ему и место, изменнику!

— Как постелил, так и спать будет!

Во мраке вынесли собравшиеся свой приговор. Так ночь вершила правосудие. Заяц, который сидел, прижавшись к пеньку, неподалеку, услышал приговор и громадными прыжками поскакал с перепугу во всю мочь. Филин на ели, выслушав ночной приговор, забился глубже в гущу еловых веток, сжался в комок и нахохлился в великом страхе.